Константин Костинов - Моя не понимать

Димка выпросил у мастера Армана кусок кожи и начал выкраивать портфель, который здесь не догадались изобрести.

К вечеру портфель был уже готов. Почти. Димка даже сумел сделать защелку и приделал на портфель блестящую металлическую пластинку. Что бы такого на ней выгравировать? О! Идея!

Димка нашел Флоранс.

— Моя хотеть твоя написать моя, — Димка протянул зомбяшке кусочек бумаги — «Моя яггай, моя не умереть».

— Хорошо, — Флоранс быстро изобразила ряд букв.

Димка взял бумажку и отправился выгравировывать надпись, но вовремя заподозрил неладное:

— Что твоя здесь написать? — уточнил он.

Флорнанс пожала плечиками:

— Моя яггай, моя не умирать.

— Нет, — простонал Димка, — твоя не писать как моя говорить, твоя писать как надо писать…

Наконец, гордый обладатель портфеля с табличкой «Я — яггай и я не вымер», вышел из пустых и темных мастерских и отправился в особняк посмотреть, не вернулся ли господин Шарль.

На кухне было шумно и весело. Правда, господина Шарля там не было. Зато был Жак.

Он пил одновременно из трех бокалов и еще успевал прихлебывать чай из кружки и таскать куски жареного мяса с тарелки. Выглядел Старик так, как будто не ел дня три.

Как оказалось, так и было. Нюх старого пирата, позвавший Жака в дорогу, не обманул. Пока дворяне большей частью были заблокированы во дворце, а восставший народ окружал тот самый дворец, Жак, изловив по дороге двух представителей местного криминалитета, устроили большой рейд по пустым особнякам.

Драгоценности, статуэтки, столовые приборы, украшения, даже пара дверных ручек — добычу стаскивали в укромное место мешками. Сейчас в том самом укромном месте, по словам Жака, находилось золота больше, чем сена на сеновале, несколько ведер драгоценных камней, а также два трупа подельников, которые, если верить Жаку, в последний момент решили, что вся эта куча на два делится лучше, чем на три, но не сумели убедительно доказать это Жаку.

Димке обрадовались как будто он не полдня отсутствовал, а больше чем Старик. Налили вина, и опять повернулись к рассказчику. Димка отпил вина и вышел в коридор.

— Добрый вечер, — навстречу шел господин Шарль, ведя за собой высокую женщину с низко надвинутым капюшоном плаща.

— Привет, — Димка остановился было, но господин Шарль не останавливаясь, прошел мимо него. Женщина проследовала за ним.

Димка пожал было плечами и повернулся уйти, но резко остановился.

Запах… Знакомый запах.

Димка повернулся и посмотрел в спину женщине.

«Добрый вечер, ваше величество».

«Добрый вечер, ваше величество».

Из-под подола предательски торчал хвост.

— Зачем? — спросил Димка в спину господина Шарля.

— Зачем? — обернулся тот, — Я люблю ее.

Господин Шарль с королевой скрылись за поворотом.

«Ты любишь ее, господин Шарль. Любишь, это правда. Но это НЕ ВСЯ правда. Ведь ты сам сказал мне, не верить никому на слово…»

Неизвестно, как господин Шарль и товарищ Речник обставили побег королевы, наверняка два настолько умных человека сумели сделать все так, что комар носу не подточит. А вот зачем… Нет, господин Шарль, Речник не отдал бы тебе королеву только потому, что ты ее любишь. Это — твой сюрприз для сволочей из Той страны. Они ждут, когда Речник казнит короля и его супругу, чтобы их вторжение было полностью оправданным. А тут — раз! И королевы нет. И где она — неизвестно. А значит, возможный законный преемник короля, который может всплыть в любой момент… Погодите…

Димка припомнил здешние традиции наследования. Жена не имеет право на титул после смерти мужа. Стоп, но тогда комбинация с побегом королевы да и с ее казнью теряет смысл. Или… Или убить хотят не ее.

Королева беременна.

Да, это объясняет, зачем ее хотят убить. Одно дело, когда контрреволюция своим лозунгом изберет возвращение короля, который своими методами украшения дорог и улиц уже основательно всех достал, и совсем другое — когда на престол должен взойти сын, ничем не запятнанный и имеющий ореол принца в изгнании. Интересно, здешний народ любит такие сказки?

Да, сюрприз еще тот… Даже если товарищ Речник не справится и чужие войска захватят Эту страну и установят здесь свою власть. Даже в этом случае призрак принца в изгнании будет преследовать их. Ведь захватить страну, где убиты все законные претенденты на престол — якобы даже не вами, и совсем другое — страну, которая имеет живого правителя. Пусть и малолетнего. Сколько Фронтов освобождения и Партий реставрации будет создано во имя возвращения принца на трон… Да сюрприз знатный. Интересно, а что за подарочек приготовил захватчикам товарищ Речник?

Димка осознал, что торчит с коридоре огромной глыбой и беззвучно шевелит губами. Увидь кто со стороны и все, решат, что господин Хыгр поехал крышей. Димка стряхнул головой и пошел на кухню, слушать байки Старика-Жака. Корабельный повар, черт его побери…

Прошло два дня. Обитатели первого пролетарского, в смысле, революционного музея, потихоньку сокращались. Понемногу уходили мастера, нашедшие себе новое жилье и работу. Пока остались только те, кому особо некуда было идти: Димка, господин Шарль с королевой, Флоранс, мастер Арман, Александр с Сержем и Ричардом — братья-пираты… Да пожалуй и все… Ушел потом и Ричард, который, как оказалось, пиратом не был, а приблудился к братству пиратских кондитеров (или кондитерских пиратов) в результате неисповедимых предсказаний Жака. Ушел в поисках своих родственничков мышан-маг огня.

В городе повсюду рядом с портретами кровавой собаки висели портреты королевы, похожей на саму себя чуть больше чем на яггая. Хотя, с ее-то расой, портретной сходство особой роли не играет. Захотят — найдут.

Димка все два дня искал генерала Юбера, то есть просто бесцельно блуждал по улицам.

Продукты дорожали, особенно хлеб, но пока еще не слишком сильно. Может, конечно, для Димки, имевшего в кармане несколько золотых монет, это было не слишком сильно, но, по крайней мере, распространение блинов по столице говорило о том, что деньги у людей пока еще есть и цены не зашкаливают.

Такое возникало чувство, что блинами торговали повсюду. Сначала к Флоранс приходили представители от трактиров и прочих мест общественного питания, с просьбой продать рецептик, потом, видимо, подключились пираты от кулинарии и теперь блинами была завалена вся столица.

«Если когда-нибудь я буду писать мемуары, — думал Димка, — так и напишу: первые дни революции были пропитаны для меня запахом блинов».

Блины продавались в трех вариантах: как яггайские лепешки, как революционные лепешки и как революционные лепешки по-яггайски. Димка честно обнюхал их все, но нашел только одну разницу: революционные лепешки по-яггайски были дороже остальных.