Тереза Тур - Звездное небо

Она кричала, чтобы он и близко не смел к ней подходить. Ей надоели слухи о том, что они любовники. Он высказался на предмет того, что она — дура, каких свет не видывал. И он… дальше была его попытка ее поцеловать — и ее болевой прием, проведенный блестяще. Он был сильнее, тренированнее, а штурмовик — даже в отставке и на административной работе все равно останется машиной для убийства.

Но он только грустно посмотрел на нее… И ушел.

И кажется ей, что это было в какой-то другой, не ее жизни.

А теперь есть флагман темных эльфов, на котором она очутилась не понятно как. Взволновавший ее мужчина. Страшно подумать — с белоснежными волосами и фиалковыми глазами. И уши острые.

Дроу вдруг обернулся, поймал на себе заинтересованный взгляд — и хищно улыбнулся. Наташа смутилась — и отвела взгляд.

— Мне это приятно, — промурлыкал он.

И… снова уткнулся в свои бумаги.

Наташа еще поворочалась — и уснула.

Эта ночь, в отличие от предыдущей, прошла спокойно. Не считая того, что она несколько раз просыпалась — а дроу — сидя на своей стороне кровати — по-прежнему читал бумаги, карандашом на полях делал какие-то заметки.

Когда Наташа в очередной раз заворочалась, он отложил в сторону документы и приблизился к ней.

— Я мешаю вам… — с сожалением проговорил он, склоняясь над ней. — Наверное, мне стоит переместиться в кабинет.

Наташа отрицательно качнула головой, не отводя взгляда от мерцающих глаз.

— Простите, — прошептал он.

— Ничего, — пробормотала женщина, ругая себя за смятение. А еще больше за то, что ей захотелось прижаться губами к его губам и попробовать их на вкус.

Он по-прежнему смотрел на нее, не отрываясь — и Наташа спросила. Чтобы хоть как-то преодолеть неловкий момент:

— Вы не спите… Много работы?

Он вздохнул — чуть отпрянул назад. Уселся рядом и ответил:

— Не то слово.

— Надо контролировать?

— Конечно, — он потянулся и вздохнул. — Дроу ценят только силу. И подчиняются лишь ей. Так что — если я желаю процветания своему народу — надо обеспечить ощущение присутствия владыки за спиной у любого подданного. Днем и ночью.

— А за спиной у высокопоставленных подданных — не только ваше присутствие, но еще и сил быстрого реагирования, — тихонько рассмеялась она.

— Ага, — он сладко зевнул сквозь плотно сомкнутые челюсти. И смутившись, посмотрел на нее.

— Вы устали. Может, подремлите?

— У меня в пять утра совещание. А до этого надо бы досмотреть документы.

— Что-то серьезное?

— Будет санкционировано одно разбирательство под моим личным контролем. На одной из планет — аресты местных аристократов — что-то они совсем не рангу произвол затеяли. Еще на одном кораблестроительном заводе — явно диверсии. Завод, кстати, принадлежит моему роду. Думаю, высочайшего недоумения министерству внутренних дел будет достаточно. А так… Еще в одном мире — он новый и самый удаленный — надо будет провести показательные учения шестого флота. И отправить туда для общения с губернатором представителя Тайной канцелярии. Не забыть сказать Ро'Раину — пусть подберет кого-нибудь понеприятнее.

Глаза у него были закрыты. Словно он спал сидя и не просыпаясь надиктовывал план действий.

Но стоило Наташе пошевелиться, он снова подобрался:

— Отдыхайте, а то у вас завтра под глазами будут синяки от усталости. И ваши соотечественники могут решить, что мы вас здесь истязаем.

Наташа улыбнулась, а он с сожалением продолжил:

— Я пойду работать. Постараюсь не сильно шелестеть страницами.

Когда она проснулась окончательно, лура рядом уже не было. Зато был лекарь. Глаза которого сияли счастливым, чуть сумасшедшим блеском.

— Доброе утро, лура! — выдохнул он воодушевленно.

Наташа поморщилась. Хоть и она сама была жаворонком — но слишком жизнерадостные люди — и не-люди — по утрам ее раздражали.

— Думаю, вам уже можно посетить ванну самостоятельно, — обрадовал ее Ре'Лерг. — Только не надо совершать резких движений. Плавно.

— Отлично, — Наташа последовала его рекомендации и поднялась, опершись о протянутую руку. — Только…

— Что? — подкинулся он.

— Вы мне покажете, чем можно почистить зубы. — А то я вчера так и не разобралась.

Лекарь поклонился.

Удобства у эльфов на корабле были выше всяких похвал. Пожалуй, на земном флоте Наташа такого на пассажирских лайнерах не видела, хотя могла позволить себе каюту класса комфорт.

Особенно хорошо было то, что сегодня ее не торопили и предоставили себе самой.

Завтрак тоже радовал: никакого поильника. Каша из злаков. Сладкая булочка с вареньем. И мясная нарезка. Кофе, правда, не дали. Было молоко. Теплое.

— А можно просто водички? — попросила она жалостливо.

— Разве земляне не употребляют молочные продукты? — удивился лекарь.

— Употребляют. Просто я молоко не люблю. Разве что в кофе или в кашу. А уж теплое…

Я скривилась.

— А что вы любите?

— Рыбу, — улыбнулась я. — Во всех ее проявлениях!

— Попробуем с завтрашнего дня ее ввести, — очень серьезно кивнул лекарь.

— А можно мне еще ввести разминки и хоть какую-то физическую нагрузку?

— Вы к ней, как я вижу по вашему телу, привыкли.

Она кивнула:

— Спорт, потом Звездная академия — там весьма и весьма большие нагрузки. Потом работа на армию — так тоже много чего требуют. Кстати, мы каждый год нормативы сдаем.

— Странно, — удивленно посмотрел на меня темный эльф. — Вот нашим женщинам и в голову не придет такая мысль — идти в армию, рисковать своей жизнью.

— А чем занимаются ваши женщины? — спросила она. Это, кстати, было в первый раз, когда при ней упомянули о женщинах-дроу.

— Они — хранительницы.

— Дома?

— И дома, и самих планет, и… — он осекся. — Простите, наверное, нам не стоит поднимать эту тему.

Наташа кивнула, подумав про себя, что здесь что-то явно не так.

Они мирно беседовали. Потом лекарь принес ей планшет. Выхода в единую галактическую сеть там не было — и Наташу это напрягло. Больше всего она хотела новостей и информации.

Книги, которые были на нем, землянку не заинтересовали. Хотя там было несколько романов на обще-галактическом. А вот игрушки — камушки по три в ряд и такого же рода шарики — неожиданно ее увлекли. Вот уж чем она никогда не занималась. И не думала, что придется.

— Собака ты серая! — злобно воскликнула она, когда время вышла, а последний кристалл не сложился. Черная дыра оскалилась на экране, блеснула красными нарисованными глазами, показала язык — и сожрала ее часики.