Аглая Мороз - 2. 18

– Остановись!

Камилл вопросительно посмотрел на него, на меня и затейливо выругался. Его руки разжали мои ступни.

Вэл выпрямился, скрестил руки на груди, пристально посмотрел на меня и усталым голосом спросил: " У тебя как с головой, в порядке?" Я отвела глаза: " В порядке…" – Да-а? – присвистнул Камилл, – А вот мне кажется, что нет..

– В порядке. Никто меня не одерживал. Я просто рожи перед зеркалом строила, а тут вы без спроса ввалились. А я как раз в роль вошла. Пошутить захотелось…

Что, с чувством юмора не в ладах? Вы меня, вообще, чуть не убили! Кто бы за меня эту вашу миссию бы выполнял? Ну, вам бы и вставили за то, что невинного человека укокошили!

Вэл закатил глаза.

– Камилл, а может мы ее обратно вернем? Проще кого-нибудь еще потом найти, чем с закидонами этого человеческого экземпляра мучаться? Ты хоть понимаешь как близко к краю стояла?

– Понимаю, не дура, – буркнула я.

– Так просто с придурью, – пробормотал Вэл.

Я прищурила глаза, рывком приподнялась, отвесила ему подзатыльник и упала обратно на кровать.

Вэл за плечи поднял меня и начал трясти как яблоню с переспелыми плодами. Лицо так близко, красное от злости.

– Ты что себе позволяешь, а? Если в твоей голове, где-то еще осталась капля здравого смысла, тогда я к ней обращаюсь. Ты понимаешь, что с тобой было бы, если бы мы до конца ритуал довели, а? Понимаешь?

Я перепугалась. Не за себя, а за него.

– Камилл! Помоги!

Камилл нехотя оттащил Вэла от кровати и придержал его руки за спиной.

– Вэл успокойся. Тебе сегодня еще танцевать.

– Не буду я с этой безалаберной уродкой танцевать. Она все равно все провалит.

– Сам урод. А я с тобой и не собиралась.

– Камилл, отпусти меня!

– Я думаю, что не стоит. Его вообще в психушку демонскую отправить надо. И не выпускать по мирам гулять, пока не вылечится.

– Что это входит в привычку меня с ее кровати стаскивать?

Я залилась краской.

– Псих!

– Камилл!

– Хотя тут случай неизлечимый.

– Всем молчать! – гаркнул Камилл.

Мы с Вэлом заткнулись. Только бросали друг на друга красноречивые взгляды.

– Спасибо, – мягко продолжил Камилл, – Аль, прости поведение Вэла. В отличие от тебя, он знает, что с тобой могло бы произойти. И ему очень страшно, что он стоял так близко, чтобы причинить тебе непоправимый вред. А для Охранителя – это самое страшное, что может произойти.

– Ага. Догадалась уже. Умерла бы я на ваших охранительских руках. Вам бы там ваши Силы та-ак навешали!..

Вэл усмехнулся и присел на край кровати.

– Силы нам ничего бы не навесили.

Камилл, по-видимому, решил, что обстановочка разрядилась и тоже присел, взял мою руку и нежно погладил ее.

У вас на Земле, в некоторых религиях, это зовут "смертельным грехом". Для Охранителей – убиение сущности Охраняемого своими собственными руками, случайно или нет, – это яарк. Нарушение клятвы.

Я вопросительно подняла брови.

– Яарк?

Яарк – это прекращение всех твоих существований, когда и где либо, в любой форме. Не поддающееся возрождению. Никогда. Cущность Подопечного исчезает, как будто ее никогда и не было. Сердца Охранителей разрываются и их сущности зависают на века в Хранилищах Сил. Охранители остаются собой, безмолвны и недвижны. Лишь муки воспоминаний. Навсегда.

– Простите меня, ребята.., – прошептала я, – но, с другой стороны, вы как бы сами виноваты! Ввалились, пока я дурью маялась. И без суда и следствия…

– Да, ты тоже, вообщем-то, прости. Ну мне даже в голову не пришло, что такая красивая девушка над собой добровольно решит изголяться, – вздохнул Вэл.

– Понимаешь, мы от твоего мира слегка отвыкли, – перебил Камилл Вэла, – для нас это новость, что вы так легкомысленно начали относиться к своим отражениям и, кхм, рожи перед ними строите..

– А что, собственно, в этом такого?

– Отражения, отдают тотот поток силы, который ты в них видишь.

– В смысле?

– А в том смысле, что стоит человек перед зекалом с утра, и приветствует себя:

Привет придурок! Как же мне ты надоел! И отражение отражает в него его мысли и эмоции обратно. Поэтому он чувствует себя вдвойне придурком. Или придурочной, – не выдержал Вэл.

– То есть не надо перед зеркалом в плохом настроении стоять?

– Да нет, отражение и помочь может. Все зависит с какой целью и как часто человек это делает..

В дверь робко постучались.

– Заходи!

– До турнира всего ничего осталось.. В какое время вы собираетесь отправляться?, – появился Зитар.

– Через сорок минут. Тебе хватит?- обратился ко мне Камилл.

– Постараюсь.

Как только за ними захлопнулась дверь, я заскочила в ванную комнату. Через какое-то время, почти бегом пронеслась к гардеробу, вытащила платье от Мастера Афинорома и, поддавшись сказкам Охранителей подошла к зеркалу.

"Я – красивая, обалденно завораживающая красивая, я им так Пасо Добле станцую, что профессор побежит навстречу ко мне"… Я, и правда красива в этом платье..Настроение чуть изменилось, и я улыбнулась своему отражению и помахала ему. Отражение одновременно мне помахало и.. подмигнуло.. Я оторопела.

Аутотренинг-аутотренигом, но я, правда, себе очень нравилась. И мои каштановые волосы как-то попышнели, и глаза черные, полуночные, озорные, и фигура вся при мне. Что есть, все мое и в правильных местах, платье такое или я не знаю, да и не важно. Развеселившись, я поцеловала свое отражение. А оно поцеловало меня в ответ. Мы пожелали друг другу удачи.

Вам когда-нибудь доводилось танцевать Пасо Добле? А в неудержной ярости? А во время танца вам не казалось, что ваш партнер жаждет вас убить или хотя бы помучать перед достопочтенной публикой? Нет? Рекомендую попробовать. Ощущения просто незабываемые!

Конечно, надо было и раньше догадаться, что ни к чему хорошему это выступление не приведет… Меня чуть ли ни пинком выгнали из "Фиминой радости", закутали по самые уши в плащ, взяли под обе руки и быстрым темпом протащили по улицам Андервилля. По-видимому, подавляющее число населения города, шло в том же направлении, что и мы, причем довольно быстрым шагом. Нас просто несло в людской волне. Я только успевала переставлять ноги и пыталась не впасть в состояние паники.

Почему-то меня всю жизнь пугает толпа и толчея, особенно в закрытых пространствах, а на этих узких улицах с высокими стенами домов, я чувствовала себя словно в ловушке. Дома я отказывалась ездить в набитом общественном транспорте, всегда уходила до окончания спектакля, чтобы не возникло проблем с выходом, и не любила аэропорты. А сейчас, я запрокинула голову и начала внимательно рассматривать остроконечные крыши башенок, птиц и облака. Падать все равно некуда, да и Охранители крепко за локотки поддерживают.