Мэри Стюарт - Хрустальный грот. Дикий волк

— Да, — ответил Якобсон, — и опять-таки нам нужен был именно такой человек. Ведь он должен попасть в совершенно незнакомую обстановку и чужую культуру. Мы хотели, чтобы он был замкнут в себе, немногословен, насколько это возможно.

Якобсон не уступал. Хейнман задавал довольно коварные вопросы, но седой датчанин держался крепко. Он утверждал, что Джим был не менее и не более, а как раз таким человеком, которого и должны были послать по Проекту. Но речь Макса Холланда была откровенно враждебной.

— … остальные члены Проекта, — сказал Холланд, потушив тлеющую сигарету, — никогда не пошли бы на такой риск — ведь это угрожало всей Земле. Наш мир по сравнению с Империей — все равно что цыпленок по сравнению со слоном. Цыпленок так мал, что на него не обращают внимания и он в безопасности, разве что по ошибке попадает под ногу слона. Тогда у него нет никакой надежды! Мне кажется, что Проект в основном не удался и к тому же поставил нас под удар — мы можем попасть под ногу слона — Империи — из-за ошибок Кейла…

Холланд, как и Якобсон, был допрошен Хейнманом и другими членами комиссии, но в отличие от датчанина с удовольствием чернил Джима.

Холланд утверждал, что Джим был крайне антисоциален, вплоть до паранойи, эгоистичен и полностью уверен в своей непогрешимости. Потом очень холодно он пересказал содержание беседы в раздевалке под трибунами арены на Альфа Центавра, когда Джим сказал, что будет действовать самостоятельно.

— Вы считаете, — спросил Хейнман, — этот человек еще до отлета на Тронный Мир решил игнорировать задание Проекта?

— Да.

Холланд сел на место.

Следующей должна была выступать Высокородная, но ее просто попросили послушать магнитофонную запись ее рассказа о Джиме начиная с драки на корабле и заканчивая приземлением на космодроме Правительства.

Когда прозвучало последнее слово, Хейнман прокашлялся и наклонился, как бы намереваясь заговорить с ней. Но губернатор Альфа Центавра что-то прошептал ему на ухо, и представитель Европейского Сектора ничего не спросил.

Девушка была тут же отпущена комиссией.

Сидевший рядом с Джимом Вилькоксин до сих пор был абсолютно спокоен, но теперь он испугался и возбужденно сказал Джиму:

— Послушайте! Мы по крайней мере можем использовать право перекрестного допроса. Губернатор Альфа Центавра допустил ошибку, когда посоветовал Хейнману отпустить ее просто так. Вероятно, они проявили к ней внимание, но вам-то это ничем не поможет. Ро даст показания в вашу пользу, и я уверен, что ее ответы произведут прекрасное впечатление.

Джим покачал головой, да и спорить уже не было времени — его вызвали. Хейнман рассказал немного о его личных качествах и аккуратно и быстро обошел этот скользкий вопрос.

— Возникли ли у вас когда-нибудь сомнения в правильности Проекта? — спросил он наконец.

— НЕТ.

— Но перед отлетом на Тронный Мир у вас, кажется, возникли все-таки такие соображения? — Хейнман перебрал рассыпанные листки и вскоре нашел нужные. — Вот, смотрите, мистер Холланд докладывает о разговоре на Альфа Центавра, я цитирую: «Макс, уже поздно вмешиваться. С данного момента я все решаю сам.» Это так?

— Нет.

— Нет? — Хейнман нахмурился.

— Я сказал не так, — ответил Джим. — «Мне очень жаль, Макс, но это должно было случиться рано или поздно. Проект в данной ситуации не может быть руководством. Теперь я буду следовать только своему суждению.»

Хейнман нахмурился еще больше.

— Не вижу никакой разницы!

— Пожалуй, ее не заметил и Макс Холланд. Но разница есть.

Джим чувствовал, как его изо всех сил дергают за рукав под столом.

— Полегче, — прошептал адвокат. — Полегче! Ради всего святого!

— Ах, значит вы ее видите? — ехидно спросил Хейнман.

Он посмотрел на членов комиссии.

— И вы отрицаете, что брали на Тронный Мир пистолет и нож, несмотря на возражения мистера Холланда?

— Нет.

Хейнман сухо откашлялся, вынул белый платок и вытер рот, затем спрятал платок в карман.

— Ну что ж, с этим, кажется, все.

Представитель Европейского Сектора вытащил листок из кипы бумаг и сделал отметку карандашом.

— Сейчас вы услышали рассказ мисс… Высокородной Ро о ваших действиях. Можете ли вы добавить что-нибудь?

— Нет.

И еще раз он почувствовал, как его дергают за рукав. Джим не ответил адвокату ничего.

— Никаких замечаний, — проговорил Хейнман, — то есть вы не хотите объяснить свои поступки на Тронном Мире, абсолютно противоречащие программе Проекта?

— Этого я не говорил, — возразил Джим, — рассказ Высокородной Ро правдив. Но вы неправильно поняли его. Так же ошибочно и ваше глубокое убеждение, что мои действия на Тронном Мире шли вразрез с Проектом.

— В таком случае, я думаю, вам лучше все объяснить, как вы считаете, мистер Кейл, — сказал Хейнман.

— Я все время и пытаюсь сделать это.

Ответ Джима заставил председателя комиссии покраснеть, но он решил не обращать внимания на вызов. Хейнман махнул подсудимому рукой, приглашая его продолжать.

— Объясняю достаточно просто. Высокородные Империи Тронного Мира, я уверен, губернатор Альфа Центавра со мной согласен, высшие существа не только по сравнению с низшими расами колониальных миров, к которым относится сам губернатор, — Джим взглянул на маленького человечка, но тот явно не хотел смотреть на него, — но и по сравнению с людьми Земли. Следовательно, какие бы тщательные планы ни подготавливались нами, все равно они не смогли бы правильно направить мои действия в абсолютно чужой культуре, где самый заурядный человек в сотни раз выше гениев Земли. В самом начале я понял, что мне придется приспосабливаться к ситуации на Тронном Мире соответственно обстоятельствам и самостоятельно принимать решения.

— Но вы не сказали об этом, когда обучались, — перебил его Хейнман.

— Да. Если бы я об этом сказал на ранних стадиях обучения, меня безусловно бы заменили.

Вилькоксин дернул Джима за рукав.

— Ну конечно, конечно, — вежливо согласился Хейнман. — Продолжайте, мистер Кейл.

— Следовательно, — спокойно сказал Джим, — прибыв на Тронный Мир, я понял, что отстаивать интересы Земли можно только в окружении Императора. Император был сумасшедшим. Его брат Галиан организовал заговор, чтобы стать его советником, фактически властелином Империи, вместо Вотана — дяди Императора. Для этого нужно было уничтожить Старкиенов и Вотана. Потом Галиан легко бы занял место Вотана и удержал бы полный контроль над Тронным Миром и Империей. И он, конечно, хотел создать новых Старкиенов, преданных уже не Императору, а советнику. Что такое Старкиены? Это специально выведенные люди, созданные контролем над генами. Их рождаемость контролируется веками — и Галиан знал, что вывести новую расу воинов и телохранителей он может в течение двух поколений, если у него будет сырьевой материал. И этот материал он собирался брать с… Земли!!!