Энн Бишоп - Королева Тьмы

Вряд ли. Как бы сильно он ни стремился поверить, все равно закрались бы сомнения — и уничтожили бы то, что ему больше всего на свете хотелось сохранить.

— Терса говорила мне, что все будет хорошо. Я не слушал.

Снова пауза.

«Трудно слушать, когда угодил лапой в капкан».

Это понимание, прощение причинило новую боль. Он вгляделся в глаза шэльти, желая услышать правду.

— Ладвариан… я ее искалечил?

«Нет, — мягко отозвался четвероногий Предводитель. — Она исцелится, Князь. С каждым днем ей становится все лучше и лучше. Просто потребуется больше времени».

Деймон вернулся к палатке, шагнул внутрь.

В этот раз он видел только Джанелль.

«Она вся здесь», — взволнованно произнес Ладвариан.

Кивнув, Деймон снял туфли и пиджак, а затем осторожно вытянулся рядом с девушкой, опершись на локоть, чтобы смотреть на нее. Он протянул руку к коротким золотистым волосам, боясь прикасаться даже к ним. Она была такой хрупкой. До ужаса хрупкой. Но живой.

«Нам пришлось обрезать ее мех».

Учитывая состояние Джанелль, это было весьма практичное решение проблемы прически и мытья — по крайней мере, для родства.

Его пальцы легонько погладили впалую щеку. Ее лицо, пусть страшно исхудавшее, было прежним.

Только теперь Деймон обратил внимание на Камень, покоящийся у нее на груди. Сперва он решил, что это Лиловый Сумрак. Затем, вглядевшись в глубины, Деймон увидел отблески Розового, Небесно-голубого, Опала, Сапфира, Зеленого и Красного, Серого и Эбеново-серого. И намек на Черную искру.

«Он называется Рассветный Сумрак, — произнес Ладвариан. — Второго такого Камня нет».

С этими словами шэльти ретировался, оставив Деймона с ней наедине.

Он смотрел на Джанелль, пока она спала. Просто смотрел. Через некоторое время он осмелел и позволил своим пальцам исследовать ее тело.

Ладвариан был прав. Она вся была здесь. Однако от нее остался лишь тонкий слой кожи, натянутый на органы и кости.

Коснувшись указательным пальцем соска, Деймон замер, подумал о распахнутой рубашке… и перевел взгляд на пляж, где рядом с Каэласом стоял Ладвариан. Оба наблюдали за ним.

«Она не знала, что я приду, верно?» — проницательно спросил Деймон.

«Нет», — отозвался Ладвариан.

Не было нужды спрашивать почему. Если бы он не сумел принять увиденное, представители родства попросту умолчали бы о его визите, и потом Ладвариан отвел бы ее в другое место, к кому-то другому, чтобы исцеление продолжалось в холодные зимние месяцы.

Он знал, каким будет его ответ на их сомнения. Он любил Джанелль и хотел только одного — быть с ней. Однако, несмотря на то, что сказал Ладвариан… или потому, что он так сказал… Деймон уже не был уверен в том, что по-прежнему нужен ей.

Она зашевелилась, и он понял, что никуда не уйдет, если Джанелль сама не прогонит его.

Осторожно опираясь на руки, чтобы не причинить ей боль, Деймон склонился над ней и осторожно коснулся ее губ своими.

Затем он поднял голову. Древние сапфировые глаза, в которых появилось загнанное выражение, пристально посмотрели на него.

— Деймон? — В ее голосе было слишком много сомнения, неуверенности…

— Здравствуй, милая, — произнес он хрипло, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. — Я соскучился по тебе.

Ее рука поднималась медленно, с очевидным усилием, пока не коснулась его лица. Губы дрогнули в мягкой улыбке.

— Деймон.

В этот раз, когда Джанелль произнесла его имя, оно вновь звучало как обещание. Как нежная ласка.

Автор выражает благодарность: Лорне Чжарнота и Тому Хейму за урок стрельбы из лука; Пэт Фейднер за неоценимое умение рассказать забавную историю именно в тот момент, когда мне необходимо ее услышать; Кругу за их неподдельный энтузиазм и поддержку творческих начинаний; Кандре и Татьяне за помощь с веб-сайтом и всем читателям, разделившим со мной таинство Истории.

Опал — пограничный Камень между светлыми и темными, потому что может быть и тем и другим.