Мадина Хуршилова - В ритме сердца

Теперь же Вальтазар стал меняться…

– Но какой облик является твоим истинным?

– И тот, и другой. Я могу превращаться по собственному желанию, но есть определенные часы, которые я должен проводить в облике дракона, а другие в облике человека.

– Значит, струна…

– Сигнал, – подтвердил он мою догадку. – Сигнал, который дает мне знать, что пришло время превращения.

В этот день он был особенно ласков со мной. Он говорил, что теперь между нами не осталось никаких тайн. Я спросила про шкатулку с медальонами, и он сказал, что это все в прошлом, потому она и оказалась среди ненужного хлама.

Во мне боролись противоречивые чувства. Я понимала, что должна была рассказать Моррису о копье, и в то же время жалела, что сделала это.

Настал назначенный день. Я ничего не сказала Вальтазару.

– А не пойти ли нам прогуляться? – неожиданно предложил он.

– Нет! – вырвалось у меня.

– Почему? – удивился он.

Ну как я могла объяснить ему?

– Просто… У меня болит голова, – сказала я первое, что пришло мне на ум.

– Ерунда, – заявил он. – На свежем воздухе тебе сразу станет лучше.

– Но мне никуда не хочется.

– Ты забываешь – мы живем по моим правилам, – со смехом сказал он и поднял меня на руки. – Если ты не хочешь идти сама, придется тащить тебя силой.

Во дворе он превратился в дракона. Перелетев через стену, он направился к лесу.

– Давно мы не были на нашей поляне, – сказал он.

– Прошу тебя, только не туда! – испугалась я.

Ведь это и было условленным местом. Но Вальтазар считал, что все должно быть так, как он решил – и никак иначе.

Спланировав на траву, он снова принял человеческий облик. В кустах трещали цикады, ветер приносил запахи трав и цветов, и все вокруг казалось таким мирным, что мне не верилось, что в двух шагах от нас затаилась серебряная смерть. Может быть, им что-то помешало, может, ничего не получится?.. Впервые я надеялась, что неудачи, преследующие Морриса всю жизнь, не оставят его и на этот раз.

Ветви можжевельника чуть заметно пошевелились. Вот здесь я должна пропустить Вальтазара вперед…

Он не чувствовал надвигающейся опасности и продолжал идти, болтая всякую ерунду.

– Кларисса, где твои мысли? – весело спросил он, оборвав себя на полуслове и оглянувшись на меня через плечо. Он расположился как нельзя более выгодно для Морриса.

– Вальтазар, подожди! – крикнула я, но поняла, что не успею.

Слишком поздно. И тогда, словно в каком-то забытьи, я бросилась ему на шею, оказавшись между ним и Моррисом.

Боли не было. Просто что-то резко толкнуло меня в спину, и еще я успела увидеть безграничное удивление в зеленых глазах Вальтазара и подумала если нам не суждено вместе жить, так хотя бы умрем вместе .

А когда Моррис, шатаясь от свалившегося на него горя, вышел на поляну, они так и лежали: молодая женщина и громадный черный дракон – двое, навеки соединенные копьем Даргара.

* * *

…На этот раз шок был не таким сильным, но встряска получилась хорошая. Находясь еще под впечатлением только что пережитого, я смотрела на Сашу.

– Ну и взгляд! – внезапно охрипшим голосом произнес он и судорожно сглотнул. Потом он почти умоляюще посмотрел на Лешу:

– JIexa, будь другом, выйди, а?

– Это не то, что ты думаешь, – охладил его тот.

– Я вспомнила. Мы с тобой уже встречались.

– Да? – Саша улыбнулся. – И как я тебе тогда?

Странно было видеть перед собой человека, который умирал вместе со мной минуту назад.

– Ты был человек-дракон… Вальтазар…

– Что? – протянул он. – Какой еще Вальтазавр? Вальтанутый динозавр, что ли?

– Почти.

"Нетрудно научиться вспоминать, труднее научиться жить с этими воспоминаниями." Я глянула на Лешу. Его присутствие действовало на меня успокаивающе.

Раздался звонок. Немного пошатываясь, я подошла к телефону и сняла трубку.

– Привет! – раздался голос Андрея.

Тут же позвонили в дверь.

– Валь… Саша, открой, пожалуйста, – попросила я.

– Что, Саня у тебя? – поинтересовался Андрей.

– Да, – подтвердила я, вполуха слушая доносящиеся из коридора голоса. Кажется, Марина.

– Как там твой белобрысый? – ехидно спросил Андрей.

На пороге появилась Марина в сопровождении Саши. Этот шут гороховый опять сделал все, чтобы меня скомпрометировать: расстегнул пару пуговиц на своей рубашке и придал себе расхристанный вид.

– Прекрасно, лучше не бывает, – ответила я Андрею и кивнула Марине.

– Говорят, он к тебе вчера опять приходил?

– Да. – Я немного отодвинула трубку. – Леша, пусть Марина карту вытащит. Объясни ей.

– Так он еще у тебя?! – возмутился Андрей, услышав мою реплику.

– Ага, со вчерашнего дня, – серьезно сказала я.

Андрея понесло. Он весьма экспрессивно погнал какую-то ерунду, поминая недобрым словом Зверя, Влада, Лешу и еще черт знает кого.

Наконец послышались частые гудки.

– Алена, можно тебя на минутку, – спросила Марина.

– Не скучайте, мы скоро вернемся, – сказала я Леше с Сашей, и мы вышли в другую комнату.

– Сколько это может продолжаться? – без обиняков начала Марина, как только мы вышли в зал. – Долго ты будешь Стасу и Владу голову морочить?

– Я никому не морочу голову.

– Конечно! Еще немного – и они перегрызут друг другу глотки. Тебе это нравится?

– Нет. Совсем нет, но что я могу сделать?

– Оставить их в покое.

– Не могу.

– Тогда выбери, наконец, кого-нибудь одного! Твой гарем и так увеличивается с каждым днем.

– Ну что поделаешь, если они все такие хорошие? – пожаловалась я.

Марина тяжело вздохнула и заговорила уже спокойнее:

– Алена, ну пойми ты, одно дело, когда это касается других, но ведь они мои братья!

– Так суждено. И я ничего не могу с этим поделать, – сказала я, вспомнив проклятие Одина. – И в конце концов, я же не говорю, что ты Ромке мозги делаешь.

Она посмотрела на меня почти с испугом. Тоненькая, изящная, длинные светлые волосы собраны в хвостик – по сравнению со мной она кажется совсем девчонкой.

– Роман для меня все, – вдруг сказала она, и эти простые слова повергли меня в изумление.

– Это шутка?

– Нет.

– Если бы он только слышал!

Я знала, как Ромка к ней относится, и очень переживала за него, потому что эта ненормальная девица вбила себе в голову, что не способна никого полюбить.

Мы еще немного поговорили, а напоследок она обронила такую фразу:

– Лавры Клеопатры по-прежнему не дают тебе покоя, но, знаешь ли, для нее все плохо закончилось…