Ирина Шевченко - Наследники легенд(Последняя легенда)

   - Вель - оборотень, - сменил тему человек. - Что ждет ее в Лар'эллане?

   - Мирная жизнь и все полагающиеся принцессе крови привилегии. Изменяющиеся, как и мы, дети Леса. Долгое время мой народ несправедливо к ним относился, полагая, что связь с изменяющимися порочит наши души и грязнит кровь. Но Рейнали и ее дар - прямые доказательства ошибочности подобный суждений, и это еще одна причина, по которой она должна остаться в Лар'эллане. Она - надежда на то, что два соседствующие тысячелетиями народа наконец-то придут к миру и взаимопониманию.

   Маг долго смотрел на Лорда своим единственным глазом, отражавший свет луны, а после с грустной усмешкой спросил:

   - Там, в Лесу, у нее будет хоть что-нибудь, кроме обязанностей? Послушать, так она всем в этом мире должна. Вы представляете, чего требуете от нее?

   - Как ни странно, - размеренно выговорил Лестеллан, - но да. Представляю. И судьба не давала мне шанса забыть, от чего пришлось отказаться.

   Он поднялся.

   - Я сказал все, что хотел. Хорошо подумай, человек, стоит ли что-либо менять. У тебя есть время до утра, и я не стану чинить препятствий, на что бы ты ни отважился. Но я знаю Рейнали...

   - Так хорошо знаете, что называете ее именем, которое она не любит?

   - И это я знаю, - спокойно кивнул эльф. - Но Авелии больше нет. Она умерла два года назад, когда хоронила свою семью. Воскресла и вновь умерла этим днем в Башне. Я не позволю, чтобы она оживала и умирала вновь. Теперь будет только Рейнали. Если конечно, ты не решишь вернуть Авелию для того, чтобы убить ее еще раз. Оставь все как есть, если действительно желаешь ей добра.

 ***

   Лар'элланский маг ушел, а в душе поселился холод. Он выпустил его наружу, и ручей под его ладонью остекленел. Пальцы вмерзли в лед.

   Сэл понимал, что принц Лестеллан в самом деле желал добра своей внучке, а в какой-то степени и ему. Эльф знал, что говорит: она давно все решила. Сама сказала ему об этом.

   - Я не могу тебе ничего обещать. Я уже дала слишком много обещаний.

   И разве сам он мог что-нибудь обещать? Что? Что он защитит ее от войны? Сделает так, что ей не придется больше умирать и убивать? Или хотя бы, что он всегда будет рядом?

   Буревестник с силой, ободрав до крови кожу, вырвал руку из ледяного плена. Смотрел, как горячие капли плавят замерзшую воду. Думал. Приняв решение, тряхнул пальцами, заживляя царапины, и освободил ото льда ручей.

 ***

   Мужчины ушли, каждый по каким-то своим делам, и в шатре остались я, Арталь и Авелия. Но девичника не вышло: попросту не знали, о чем еще можно говорить.

   - Ай! - Вель вдруг уронила бокал. Несколько раз сжала и разжала пальцы.

   - Что случилось? - забеспокоилась королева.

   - Не знаю, - девушка удивленно смотрела на руку. - Как будто... Нет, ничего. Наверное, просто устала.

   - Конечно, милая, - Аэрталь улыбнулась, как умеют улыбаться лишь добрые бабушки, что при ее внешней молодости смотрелось странно, но отнюдь не фальшиво. - Я велю приготовить тебе постель.

   - Не нужно, я...

   Что она хотела сказать? Что пойдет ночевать к костру, к парням? Наверное, это было бы слишком, даже для Вель.

   Воспользовавшись начавшимися во временных королевских покоях приготовлениями ко сну, я простилась и покинула обманчиво просторный шатер. Авелия вышла следом.

   - Так странно, что я совсем ничего не помню, - проговорила она. - Ищу какие-то вещи и не нахожу. У меня был лук. Отец сделал, давно. Нож...

   - Где нож, не скажу, - подошел к нам Сэл, - а твой лук Дуд принес из кармана. У Мэта спроси.

   - Спасибо, - кивнула девушка. - Спрошу.

   Я подумала, что неплохо было бы их оставить вдвоем, но тут вышел из темноты Лорд Лестеллан, остановился в нескольких шагах, не приближаясь, но и не уходя, и я тоже решила задержаться. На всякий случай.

   - А еще... - начала Вель, но Буревестник не дал ей договорить.

   - Держи, - он протянул ей какую-то шкатулку. - Най купил в кармане. Хотел тебе подарить.

   - Най? - она недоверчиво потянулась к резной коробочке. - Мне?

   - Да, тебе.

   Вель откинула крышку, и зазвучала музыка, такая же фальшивая, как и улыбка Сэллера.

   - Я еще про медальон хотела спросить, - Авелия захлопнула шкатулку. - Вы не знаете? Я его весь год не снимала даже, а теперь его нет.

   - Не знаю, - ответила я.

   - Понятия не имею, - стопроцентно соврал Буревестник.

   - Я пойду тогда, у ребят поспрашиваю. И лук заберу заодно.

   - Сэл, что ты делаешь? - спросила я у друга, когда она направилась к костру.

   - То, что должен.

   Наблюдавший эту сцену со стороны Лестеллан кивнул. Не радостно, не удовлетворенно - просто кивнул.

   - Я думала, когда мы выберемся из Башни, сумасшествие закончится, - жалобно выдавила я, уткнувшись в плечо Сумрака.

   Мы ушли от лагеря достаточно далеко, чтобы никто ничего не увидел и не услышал. Расстелили на траве одеяло.

   - Дэви, Лара, - позвала я так, как дома звала их к завтраку.

   Сначала появилась малышка, а за ней и сынок. Шел, понурившись, словно знал, о чем я хочу расспросить.

   - Зачем ты это сделал, малыш? - я усадила его рядом, обняла. - Ты же мог вылечить Вель как папу. Зачем ты сказал, чтобы он помог ей? Чтобы вмешался во время?

   - Так было нужно, - ответил он, не поднимая глаз.

   - Но зачем, милый? Ты же видишь, как теперь всё...

   - Не ругайся на Дэви, - встала на защиту брата дочурка. - Он знает, как надо!

   Маленькие мои, любимые. Все-то они знают! И ведь знают же... Я сгребла обоих в охапку, а Лар обнял нас всех.

   - Я же не ругаюсь, - целовала я замызганные мордашки: носики, лобики, щечки. - И не собиралась ругаться. И не буду.

   - Честно не будешь? - отстранившись, посмотрел на меня сын. - Что бы я ни сделал?

   - А что ты сделал? - насторожился Сумрак.

   Дети переглянулись.

   - Милый, скажи, - прошептала я вкрадчиво. - Я не буду ругаться. И папа - тоже.

   - Не буду, - пообещал Иоллар, понимая, что все равно бесполезно.

   Дэви вжал голову в плечи, зажмурился и скороговоркой выдал:

   - Я забрал с собой Тина.

   - Что? - одновременно воскликнули мы с Ларом.

   - Забрал Тина, - повторил сыночек.

   - И... где же он? - спросила я ошарашено.

   - Здесь, - малыш коснулся своего лба. - И здесь, - положил руку на грудь. - Со мной.

   Мы пораженно умолкли, не зная, что тут можно сказать.

   - Он не хотел уходить, - продолжил Дэви. - Боялся. А мне совсем не тяжело его поносить немножко. Тин же меня носил, когда я был маленький? Теперь наоборот.

   - И как он... там? - выдавил из себя Ил.