У Чэн-энь - Путешествие на Запад. Том 3

Эти слова привели Сунь У-куна в ярость.

«До чего же обнаглели эти мерзкие дьяволы-мары! – негодовал он. – Как смеют они помышлять о том, чтобы съесть моего наставника, когда я взялся охранять его, чтобы добиться блаженства в будущей жизни!».

С возгласом крайнего раздражения Сунь У-кун заскрежетал зубами, выхватил посох и прыгнул прямо вниз с крутой скалы, со всего размаху опустив посох на голову маленькому бесенку, размозжив несчастному череп.

Взглянув на дело рук своих, Сунь У-кун растерялся.

– Эх! Зачем это я вдруг прикончил его! – с досадой сказал он. – Малый был не таким уж плохим, сам обо всем рассказал мне. Но теперь ничего не поделаешь! Так уж вышло!

Узнав о том, что Танскому монаху угрожает опасность, Сунь У-кун не мог сдержать своего гнева и потому убил бесенка. Он снял табличку с убитого, привязал ее к своему поясу, взял на плечо флажок с иероглифом «лин», подвязал колокольчик, взял в руки колотушку, повернулся лицом к ветру и, прищелкнув пальцами, прочел заклинание и встряхнулся. После этого он превратился в точную копию убитого им бесенка-лазутчика. Широко шагая, он повернул обратно, вышел на большую дорогу и отправился на поиски дворца-пещеры, чтобы проверить все то, что он узнал про трех дьяволов-оборотней. Вот уж поистине:

Углубившись в горы, Сунь У-кун пошел уже по знакомой ему дороге и вдруг услышал крики людей и ржанье коней. Он стал всматриваться и увидел у входа в пещеру Диковинного верблюда несметное количество бесов и бесенят, строящихся в полки, с копьями, пиками, мечами и саблями, со знаменами и флагами.

Тут наш Великий Мудрец Сунь У-кун с радостью в душе подумал: «А ведь не зря предупреждал дух Вечерней звезды, совсем не зря».

Оказывается, по построению бесовских полчищ ничего не стоило подсчитать их количество: каждые двести пятьдесят бесов выстраивались в один ряд. Сунь У-кун насчитал сорок знамен, с длинными разноцветными полотнищами, развевающимися по ветру, и сразу же сообразил, что перед ним конное и пешее войско, численностью в десять тысяч воинов; прикидывая в уме, как действовать дальше, он стал рассуждать так:

«Я превратился в маленького лазутчика и теперь легко проникну в пещеру; если дьяволы-оборотни потребуют доложить, что я высмотрел на дозоре, я, безусловно, буду отвечать в зависимости от обстоятельств. Если же я в чем-либо ошибусь и они опознают меня, как тогда мне вырваться от них? Допустим, я побегу к выходу, а эта банда закроет ворота, как я про – бьюсь? Для того чтобы изловить дьяволов в пещере, надо сперва уничтожить всю ораву бесов перед воротами! Но как это сделать?

Главные дьяволы-оборотни никогда меня не видели, – рассуждал Сунь У-кун, – они знают обо мне только понаслышке. Я воспользуюсь этим и постараюсь внушить им еще большее уважение к моему могуществу, расскажу им о себе разные небылицы и нагоню на них страх. Посмотрим, как эхо подействует. Если Китаю суждено просветиться учением Будды, то мы сможем пройти за священными книгами и благополучно вернуться; тогда стоит мне сказать всего лишь несколько храбрых и мужественных слов, и вся эта ватага бесов, сколько бы их ни было, отступит передо мной, и они разбегутся от страха; но если не судьба, то священные книги никак не удастся раздобыть и никакими словами, даже заклинаниями самого Будды, не уничтожить бесов у входа в пещеру, преграждающих путь на Запад!».

Сунь У-кун тщательно обдумывал план действий, как говорится, сердцем спрашивал уста, а устами – сердце, и, когда принял окончательное решение, стал бить в колотушку, звякать колокольцем, направляясь прямо ко входу в пещеру Диковинного верблюда. Сторожевые бесы еще издали заметили его и, преградив дорогу, спросили:

– Это ты явился, маленький лазутчик? Здорово!

Но Сунь У-кун ничего не ответил им, наклонил голову и прошел мимо.

Дойдя до второго поста, он опять был задержан сторожевыми бесами.

– Это ты явился, маленький лазутчик? Здорово! – с таким же приветствием обратились они к Сунь У-куну.

– Да, это я явился! – ответил он.

– Скажи, сегодня утром, обходя горы дозором, не столкнулся ли ты с Сунь У-куном? – спросили сторожевые бесы.

– Столкнулся! – смело ответил Сунь У-кун. – Я видел, как он там сидит и точит какую-то дубину.

Бесы не на шутку испугались.

– А каков он из себя, – спросил один из них, – и что за дубину точит?

– Он походит на духа – покровителя дорог и сидит сейчас на корточках у горного ручья, – ответил Сунь У-кун. – Но если он выпрямится во весь свой рост, то, право, будет в вышину более десяти чжан! У него в руках большой железный посох, похожий на дубину, толщиной с плошку. Он черпает рукой воду из ручьев, обливает скалистый камень, точит о него посох и приговаривает: «Дубина! Я давно уже не брал тебя с собой, чтобы ты проявила все скрытое в тебе могущество. Но сейчас сто тысяч бесов-оборотней предстанут пред тобой и надо будет их всех забить до смерти! Зато я принесу тебе щедрую жертву, как только убью трех главных дьяволов!» Он, видимо, решил наточить свой посох до блеска и в первую очередь убить всех вас, десять тысяч отборных воинов!

От этих слов бесы так перепугались, что у них, как говорится, душа в пятки ушла, сердце сжалось от ужаса и печенка затряслась.

А Сунь У-кун продолжал пугать их.

– Вот что, уважаемые! У этого Танского монаха много ли наберется мяса? Всего лишь несколько цзиней – и все! На всех нас все равно не хватит. Чего ради нам подставлять свою голову под дубину? Не лучше ли разойтись всяк в свою сторону-вот и все!

– Дело говоришь! Верно! Правильно! – зашумели бесы, – Своя жизнь дороже! Уйдем отсюда! – раздались многочисленные возгласы.

Дело в том, что все эти бесы и бесенята на самом деле были оборотнями волков, змей, тигров, барсов и разных других зверей и пернатых. С громкими криками все они обратились в бегство и исчезли.

Таким образом, слова простого дозорного, в образе которого скрывался Сунь У-кун, возымели такое же действие, как чуские песни, от которых разбежалось восемь тысяч храбрых воинов.

Радуясь в душе, Сунь У-кун сказал себе:

«Ну вот и хорошо! Теперь дьяволам-оборотням пришел конец! Если их воинство от одних только слов разбежалось, то как же оно отважилось бы встретиться с врагом лицом к лицу? Войдя в пещеру, надо будет пока говорить все то же самое, а то вдруг один или двое из бесов тоже проникнут в пещеру, услышат, и тогда поднимется буря!».

Охваченный твердой решимостью, Сунь У-кун направился к древней пещере и, преисполненный храбрости, вошел в ворота.