Олег Бубела - Везунчик

Ну, что было дальше — понятно. Создание основы клятвы прошло безупречно. Я не вмешивался и ни о чем не догадался, даже когда в метке начали появляться лишне руны. Правда, как только эльфийская магия запустила процесс слияния, попытался вырваться, но Ушастик был начеку и не дал мне этого сделать. После успешной активации метки эльфу оставалось только торжествовать — он накрепко связал себя с мастером смерти, получив доступ к его умениям. А передавать знания лесного стража можно и десять, и двадцать лет — сколько потребуется для выяснения секрета. И все это время он будет находиться под защитой могущественного имперского мага, одного из тех, кого уважает даже император! Но, как уже было сказано, миг триумфа продлился недолго. Ровно до того момента, как я задал свой вопрос, после которого Ушастик понял — никакой я не одаренный, а он только что предал традиции, долгие тысячелетия свято чтимые его народом.

Поглядев на убитого горем эльфа, я задумчиво почесал в затылке и открытым текстом поинтересовался, почему же до сих пор жив. Да, мне было очень интересно выяснить, что удерживает мага от ликвидации единственного свидетеля его предательства? В ответ Ушастик смерил меня полным отвращения взглядом и с неприкрытым недовольством сообщил, что созданная им метка имела один серьезный недостаток — при подобной связи разумов гибель одного из… ну, скажем, партнеров автоматически влекла за собой смерть другого. Именно поэтому такого вида клятву ушастые почти не применяли — кому же охота сдохнуть из-за того, что не уследил за глупым учеником?

— А разве нельзя разрушить метку с помощью магии? — поинтересовался я, разглядывая татушку.

— Не сомневайся, если бы такая возможность существовала, я бы сразу ею воспользовался, — ответил Ушастик.

— Но почему?

— Да потому что всем сердцем желаю убить наглеца, поставившего меня в глупое положение! — воскликнул эльф, буравя меня злым взглядом.

Я усмехнулся:

— Ну, это и ежу понятно, а я хотел узнать, отчего магия в этом случае бессильна. Ведь метка — всего лишь руны, наполненные силой. Убрать из них энергию — и она уже не будет функционировать. Разрушить несколько символов — и ее работа станет…

— Ты заблуждаешься. Метка — это не обычный амулет. После активации она особым образом преобразует ауру разумного, делая ее своей носительницей, поэтому руны, которые ты сейчас видишь на своей руке, уже ни на что повлиять не могут. Основа метки давно погрузилась в энергетическую составляющую твоего организма и вступила во взаимодействие с разумом, настроившись на сознание.

Я снова почесал в затылке. Ага, объяснил, называется! Хотя, с другой стороны, мне все эти основы магии — до лампочки. Важно, что теперь Ушастик ни избавиться от метки, ни убить меня не может, а значит, ему волей-неволей придется передать мне нужные знания и попутно оберегать от всяких неприятностей… Надо же, только недавно я размышлял о том, что в любом случае не смогу доверять своему наставнику, а Ушастик по собственной инициативе решил эту проблему! Замечательно!.. Хотя есть еще один момент, который стоит уточнить.

— То есть, теперь ты можешь без труда копаться в моей голове, читать все мои мысли и воспоминания?

— Нет, — лаконично ответил эльф.

— Но ты же сам говорил, что хотел с помощью метки выведать мой секрет? — напомнил я.

— Метка не обеспечивает прямого доступа к сознанию, но я надеялся, что сумею поймать нужный момент процесса преобразования энергии, настроиться на твое тело и получить все необходимые ощущения, — с неохотой пояснил Ушастик.

Кажется, начинаю понимать. Эльф не планировал залезть мне в мозг, а только надеялся овладеть таинственной техникой. Получив необходимые ощущения, сформировать нужный навык — пара пустяков, а после этого осталось бы только подвести под него теоретическую базу. Иными словами, объяснить, почему работает украденный механизм. И выходит, что мне можно не переживать — Ушастик не узнает о моем происхождении, однако всегда сможет почувствовать все то, что ощущаю я, и с этим придется смириться. Да, неприятно осознавать, что с этого момента я больше не смогу остаться наедине с собой (и даже если это случиться, не буду уверен, что эльф за мной не наблюдает), но это не такая высокая плата за хорошего учителя. А Ушастик… Да пусть наблюдает! Мне не жалко!

— То есть, боль, которой ты меня наградил в начале разговора, передала метка? Это были твои ощущения? — уточнил я.

— Воспоминания, — поправил эльф.

— Ясненько. И на какой срок рассчитана наша связь? Когда метка должна исчезнуть?

— Она разрушится, как только ты твердо решишь, что больше не сможешь ничему у меня научиться, — хмуро ответил Ушастик, наблюдая за моей довольной физиономией. — Теперь ты удовлетворен?

— Нет, — иронично отозвался я. — Но с тобой на это тему я разговаривать не хочу, так как в выборе партнеров для секса придерживаюсь старомодных взглядов. Вот был бы ты эльфийкой…

Эльф поиграл желваками и перефразировал вопрос:

— Ты еще о чем-нибудь хочешь узнать?

Я задумался, поглядев на окно, отметил, что начало темнеть, и сказал:

— Пока нет.

— Тогда объясни мне, каким образом ты смог накопить в теле так много силы? И почему…

— Позже! — прервал я Ушастика, поднимаясь с дивана. — Сейчас мне нужно подыскать тебе приличную одежду и озаботиться ужином.

Я подхватил котелок с тарелкой, но вспомнил об одной мелочи:

— Слушай, ты же до сих пор не сообщил мне свое имя! Как-то нехорошо получается!

— Можешь называть меня учителем, — откликнулся эльф.

— И даже на людях? Но ты же сам говорил, что эльфы не берут в ученики представителей других рас, так зачем же порождать разные слухи?

— А разве метки клятвы окружающим окажется недостаточно, чтобы догадаться об этом? — иронично переспросил Ушастик.

— А кто говорил, что она уже ни на что не влияет? Так не лучше ли ее вообще удалить, чтобы не привлекать внимание посторонних? — с не меньшей иронией парировал я, однако поспешил добавить: — Нет, если тебе мешает представиться какой-то эльфийский обычай, или ты предпочитаешь откликаться на Ушастика, я не буду настаивать.

Эльф усмехнулся:

— Судя по тебе, на севере ничего не знают об эльфах.

После небольшой паузы Ушастик соизволил объяснить, что татуировку с запястья лучше не удалять. Хотя там почти не осталось рабочих элементов, но эльф не мог поручиться, что ее ликвидация не повлияет на качество установившейся связи. В его королевстве избавляться от меток было вообще не принято, так как они являлись своеобразным опознавательным знаком определенных школ мастерства. И даже по завершению обучения ученики продолжали носить отслужившие свое татушки. В качестве подтверждения своего ранга и наглядной демонстрации имени наставника.