Рожденный повелевать - Андрей Бармин

помещение почти не изменилось. Даже столы стояли в том же порядке, что и раньше. Овангир приказал слугам отвести сопровождающих Ринго охранников в гостевые покои, а с принцем остался только Лорк, следовавший за ними на почтительном расстоянии, но не выказавший и тени подобострастия перед одним из самых богатых людей королевства. Баприн одарил своих приближенных свободой вести себя без заигрывания с дворянами и знатью.

Слуги расставляли на квадратном столе в центре зала приборы и раскладывали полотенца. Ринго заметил, что они как-то чрезмерно суетятся, словно от того, как быстро накроют стол, зависит их будущее. Это его позабавило: слуги для того и существуют, чтобы делать жизнь хозяев удобной, однако все они свободные люди. В королевстве не держали рабов, как в некоторых соседних странах.

Овангир показал отведенное юноше место, сам сел напротив, а Лорка разместили в конце за соседним столом, но блюда выставили такие же. Центральный стол предназначался для членов семьи.

Мать появилась в столовой достаточно быстро. Ринго с удовольствием подумал, что за несколько лет, она ничуть не постарела. Высокая, стройная, с длинными золотистыми волосами, собранными в причудливую конструкцию на голове. Одета, как и раньше, просто, но гармонично: никаких пышных платьев, длинная узкая юбка, голубая сорочка из шелка, на шее изящная золотая цепочка с кулоном из трех сапфиров.

Но двигалась она немного иначе, чем раньше. Пропала плавность, очень ярко проявлялись резкие, почти дерганые движения.

- Сын, - сказала она, приближаясь к столу. Ринго поднялся с места, едва увидел ее и поклонился.

- Мама.

Он бы предпочел, чтобы первая встреча после такой длительной разлуки прошла без присутствия посторонних, но, увы, не все подвластно даже принцам. Мать пристально рассматривала его, остановившись в нескольких шагах. Оценивающе. Ринго поступил также, хотя первым желанием стало броситься ей навстречу и просто обнять.

Лицо королевы выражало придирчивый интерес: в кого за столько лет превратился ее сын? Но, видимо, увиденным она осталась довольна, поэтому улыбнулась, именно так, как он и помнил: доброй и ласковой улыбкой, которой кроме него никто и никогда не удостаивался.

- Ты взял лучшее от нас. Я горжусь тобой.

- Спасибо, - выдавил из себя Ринго, он все же ожидал совсем иные слова.

- Что ты застыл? - засмеялся Овангир. - Иди, обними мать.

Юноша почувствовал, что лицо заливает краска. Но не стыда, а гнева и злости: Овангир, хоть и дядя, но все же не пристало ему так вольно вести себя с наследником престола. Он повернулся к родственнику, но его опередила мать:

- Братец, будь учтивей с будущим королем и твоим владыкой. Он уже не тот мальчишка, которого ты помнишь. Пред тобой будущий государь.

Овангир умело скрыл легкую тревогу, тенью пронесшуюся по его лицу, и примирительно заявил:

- Ты права, сестра, но память о былом меня подводит.

Ринго медленно обошел стол и направился к матери, размышляя, насколько верно он поступил, позволив именно ей поставить на место Овангира. В этот момент один из слуг, несших очередное блюдо к столу, где расположился Лорк, споткнулся и уронил металлический поднос на каменный пол. С глухим стуком раскололась тарелка и вывалилось ее содержимое. Слуга, молодой парень, почти ровесник Ринго, замер и побледнел, не зная, что делать.

Мать юноши метнулась к нему и отвесила пощечину. Голова слуги мотнулась в сторону, и он даже пошатнулся, но устоял на ногах.

- Тварь, мерзкая скотина! Да ниспошлют проклятье на тебя и твою семью боги! Опозорил меня, свою королеву, перед сыном! Ованг! Прикажи забить его плетьми! Сейчас же! Скот, урод! Ублюдок! Хер поросячий!

- Мама, - мягко позвал ее Ринго, ужасаясь увиденному, но она не реагировала, продолжая изрыгать из себя проклятья и прицеливаясь, чтобы пнуть в живот слугу, который наклонился для уборки. Он что-то пытался сказать в качестве извинений, но вопли королевы глушили все. Юноша почувствовал, что словно проваливается в пропасть: память тут же вывалила все те безумные скандалы и истерики, которые случались с матерью в прошлом, а то, что он увидел сейчас, говорило о том, что ничего к лучшему за эти годы не изменилось.

- Ованг! Раздери твою мелкую жопу! Убери это косорукое ничтожество с глаз моих и вообще из этого мира.

Дядя поднялся из-за стола, молча подошел к слуге, взял его за воротник и, продемонстрировав неожиданную силу для своего роста, поднял его с ног. Слуга, понурив голову, поплелся за хозяином имения. В обеих руках он держал осколки тарелки. Мать Ринго кричала ему вслед прокляться, а юноше захотелось поступить, как в детстве: просто выбежать из помещения, чтобы не слышать этот пронзительный вой. «Боги, великие боги, она совсем не изменилась».

Овангир довел слугу до выхода во двор, несильно толкнул его рукой в спину и повернулся в зал:

- Всем выйти!

Слуги повиновались беспрекословно и за несколько мгновений ретировались через двери, ведущие на кухню и внутренние помещения. В зале столовой остались только королева, Ринго, дядя Овангир и Лорк. Мать юноши наконец замолчала. Ринго отметил, что она тяжело дышит и буравит взглядом брата:

- Ованг, ты же прикажешь...

- Да, сестра, - спокойно ответил тот и подошел к ней вплотную, - ступай к себе, отдохни, а мы с Ринго придем чуть позже.

- Да, - она согласно кивнула и смущенно посмотрела на сына:

- Ринго, мальчик мой, твоей маме нужно немного отдохнуть.

- Конечно, мама, - тихо ответил юноша, - ты устала, я это вижу.

Она приблизилась к нему и потрепала за щеку, отчего он вздрогнул, так как память подсказывала, что за этим жестом вполне может последовать и пощечина. И, если сейчас это произойдет, то он не будет знать, как поступить. Но королева просто развернулась и пружинистым шагом вышла из столовой.

Дядя вернулся за свое место и обратился к Лорку:

- Ты можешь доложить об увиденном королю. Но больше никто не должен знать об этом.

- Конечно, - согласился Лорк, и Ринго уловил в его словах некое сожаление, из-за того, что он стал свидетелем подобной сцены.

- Чудо, как хорошо, - Овангир осмотрел стол в поиске кувшина с вином. Ринго ни