Авантюра в двух действиях. Акт 1 (СИ) - Хаоцки Дэш

Саартан развернулся и отправился в обедню поискать для гостя чего-нибудь съестного. «Что едят лисы? Вроде мышей. Но последнюю мышь я изловил недели две назад как. Барашек жареный есть. Им можно жареное?», — Саартан нахмурился, наткнувшись взглядом на полуобглоданную тушку барана на каменной столешнице.

— Не ори, не ной! — причитал в спальне Михей. — То не делай, это не делай! Я, может, инвалидом на всю свою несчастную жизнь останусь! О-о-о, лапка! Посмотри, что ты сделал с моей лапкой, неуклюжий динозавр!

«Неуклюжий кто?», — Хранитель оторвал от барана внушительный кусок мяса и вернулся в спальню.

— Кто такой динозавр? — спросил он.

Лис глянул на мясо, вскочил на лапы, предполагаемо переломанные, и облизнулся.

— Мощный и свирепый зверь, — он растянул морду в хитрой улыбке. — Царь всех зверей, можно сказать. Великий и ужасный. Умный — у, какой! Весь в тебя.

Саартан подозрительно оглядел его. Врёт ведь, наглое рыло!

— Ешь, — он отодвинул край одеяла и положил перед лисом мясо на деревянном подносе.

Михей с жадностью накинулся на баранину. Саартан хмыкнул:

— Шустрый ты больно для инвалида.

— А это от фока, — с полной пастью проговорил Михей. — Штреш у меня, понимаешь? Шоштояние аффекта.

— Во сне ты тоже болтаешь? — Хранитель поморщился.

— Не жнаю, я ведь шплю.

— Это радует, что ты спишь.

Снаружи пещеры что-то загудело, захлопало и заскрежетало. Лис вытянулся в струну, навострил уши:

— Что это?

— Братья вернулись. Спрячься! — Саартан спешно накинул одеяло на лиса и недоеденный кусок мяса.

Проклятье! Как не кстати!.. Послышалось громкое шуршание, по камню заклацали когти, и в пещеру, пыхтя и толкаясь, ввалились два алых дракона, почти вдвое больше Хранителя каждый. На своих крыльях они принесли запах свежей крови и морозного ветра. Драконы закружили по залу.

— Хей, братишка! Встречай родню! — один больно пихнул Саартана в бок.

— И поздравляй с удачной охотой! — второй как бы невзначай наступил Хранителю на хвост.

— Приветствую и поздравляю, Дафтраан, — Саартан кивнул первому и чуть повернул голову ко второму. — Райнтраан.

Драконы загалдели, наседая на него:

— Чахнешь над своими книгами?

— А мы сегодня завалили пятерых моргорогов!

— Пятерых!

— Семья высоко оценит наш вклад!

— А ты сделал сегодня что-нибудь полезное?

— Да, сделал?

— О, смотри! У него опять на обед лягушатина!

— Это барашек, — Саартан крутился на месте, уворачиваясь то от одного тычка, то от другого.

— Ну, я и говорю — лягушатина! И воняет мокрой псиной! — хохотнул Райнтраан.

Драконы засмеялись так, что задрожало стекло в потолке.

— Полетишь с нами завтра на охоту? — Дафтраан выгнул шею и высоко поднял красный гребень.

— Я не могу, — Саартан сжался.

— Ах, да! Ты же почётный Хранитель старой рухляди! — Райнтраан наклонил голову набок и ухмыльнулся.

— Зеркало не…

— Да плевать мы хотели, что ты там охраняешь. Я просто так спросил, — Дафтраан щёлкнул брата по носу когтем. — Амулеты готовы?

Саартан не ответил. Стиснул зубы и, кое-как протолкнувшись между братьями, вышел в другой зал. Вернулся через минуту, протянул им два камешка на тонкой для драконьих шей изящной цепочке.

— Силу и выносливость увеличит втрое, — сказал он. — Не переборщите. Можно запросто сжечь себя. Тут около пяти зарядов…

— Около? — Райнтраан нехорошо прищурился. — Не шути с нами, братишка!

— Точнее никак. Четыре — практический предел. Пять — теоретический. Иначе распадётся кристаллическая решётка…

— Ох! Вот только не надо этих твоих заумных подробностей. Около — так около. Сойдёт! — Дафтраан выхватил из лап Саартана амулеты. — Всё, отдыхай, недомерок.

Братья, «случайно» по пути разметав по столешницы раскрытые и аккуратно прижатые камешками чертежи и уронив на них чернильницу, удалились. Снаружи снова донесся гул и скрежет. Захлопали крылья, раздался рык, и послышалось жалобное блеяние овец. Саартан зашипел. Барашки-то при чём?!

— Вот ведь нехорошо-то как!

Хранитель вздрогнул. Ах, да! Надоедливый зверёк!

— Я думал, динозавр тут ты, — лис сидел на одеяле и скалился. Рядом с ним лежали обглоданные начисто косточки барашка. Как умудрился сожрать бесшумно-то?! — Эти потиранистее тебя будут. Какие-то злые у тебя братья, дружище.

— Они старше меня, больше меня, сильнее меня. И они нормальные, — Саартан раздражённо мотнул хвостом и принялся собирать залитые чернилами чертежи. — А я — другой.

— Я заметил, — Михей оглядел дракона с лап до головы. — Те красненькие, а ты… переливчатый какой-то. Как павлин.

— Кто?

— Тоже динозавр, но с перьями. Значит, у вас радужные — типа отщепенцы? Ошибка природы, м? Люблю ошибки. А то, что кто-то старше, больше и сильнее тебя — не имеет значения. Главное, чем набита твоя голова. И отличаться от других не плохо. Совсем даже наоборот. Уникальность и неповторимость — вот, что делает тебя тобой. Так что не грусти, о, мудрый дракон! Мы с тобой со всем разберёмся.

— Да уж, — угрюмо буркнул Саартан. — Глупый лис. Мелковата черепушка у тебя для таких разбирательств…

Лис хитро улыбнулся, почесал за ухом задней лапой, облизнулся.

— Первое впечатление обманчиво, Саа…

— Я убью тебя! Прекрати это сейчас же! — Саартан рычал, зло водил головой туда-сюда, щёлкал зубами и безуспешно пытался ухватить ими вёрткого лиса. Михей ловко уворачивался от громадной, но слишком медлительной для него, маленького и быстрого, пасти, заливаясь звонким смехом, временами переходящим в короткое тявканье. — Перестань ржать!

— Ой, прости! Уф-фу! — задыхался от смеха Михей. — Но! Дракон! Выращивает цветочки! Пасёт овечек! Аха-а-а-ха-ха! В жизни ничего смешнее не видел! Ты такой милый, Саа!..

Хранитель в бессильной ярости заскрёб когтями землю. Плюнул бы огнём в эту наглую рожу, да жалко посадки…

О, небо! В самом деле, что он за дракон тогда?! Помидорки ему жалко! Сжечь эту бестию! Саартан набрал полные лёгкие воздуха и уже готов был на полном серьёзе пыхнуть смертоносной струёй, как лис прыгнул ему на нос и по-кошачьи потёрся об него белым плечом.

— Не злись, о, могучий и беспощадный динозавр! — голос Михея стал медовым. — Ты же супер-пупер какой уникальный этим! Прям ах!

Щёки дракона со свистом сдулись, выдав вместо испепеляющего пламени жалкую шлейку дыма. Хранитель скосил на лиса глаза. Тот, довольно скалясь, по-свойски уселся у него на носу.

— Твоя природа — раздирать на части, кромсать, сжигать и крушить, — уши Михея встали домиком. — Но ты пошёл против своей сути и занялся созиданием. Я смеялся… не над тобой. Чеслово! Просто… Когда всё стадо барашков облепило тебя, как родную мамочку, я… не сдержался.

Лис хихикнул, но тут же посерьезнел, увидев, что жёсткие брови дракона начинают сползаться в одну опасно хмурую морщину.

— Я больше не буду смеяться над тобой! — заверил он.

— Да смейся, сколько душе угодно, — Саартан вздохнул, двумя когтями осторожно взял лиса за шкирку и опустил на грядку рядом с заботливо подвязанным к палочке длинным и гибким стеблем огурца. — Вся семья смеётся. Я уже привык. Разозлился от разочарования что ли. Ждал, вдруг кто-то оценит?..

— Я оценил. Нет, правда! Оценил, Саа!

Саартан махнул лапой, мол, да знаем мы, что вы на самом деле думаете. Михей приподнялся на задние лапы, норовя заглянуть ему в глаза, но Хранитель отвернулся.

— Скоро стемнеет. Мне пора делать обход, — сухо сказал Саартан. — Иди домой.

И, аккуратно переступая через грядки и клумбы, побрёл к скале, в которой чёрным провалом зиял вход в Храм Истока. Лис обогнал его и побежал чуть впереди, постоянно оглядываясь и стараясь не попасть под тяжёлую когтистую лапу.

— Саа? А, Саа? — у самой скалы Михей поднырнул Хранителю под брюхо и оттуда попросил: — Возьми меня с собой?