Белые одежды - Дэвид Кудлер

Чийомэ встала, укуталась в свои шелка и выглянула из палатки. Сначала она ничего не увидела, было тихо. Но потом заметила открытую дверь кладовой и две крупные тени шли не на улицу, а к девушкам, свернувшимся, как кошки, на полу.

Чийомэ хотела закричать, позвать Братишек, когда девушка с квадратным лицом, Кунико, вскочила на ноги, будто и не спала. Словно она ждала такого вторжения. Согнув колени, она сжала кулаки и процедила:

— Прочь.

Одна из теней рассмеялась и подошла к Кунико.

— Мне нравится эта, — усмехнулся он. — Боевая.

Другой — оба явно были солдатами Бугано — сказал:

— Тогда мне красивую, — он шагнул к Миэко. Чийомэ потрясенно увидела, что она стоит. Она не дрогнула.

«Когда она встала?».

— Прошу, — прошептала Миэко. — Не заставляйте меня ранить вас.

Чийомэ, застывшая от гнева и ужаса из-за увиденного, смотрела на Миэко, а солдат рассмеялся.

«Не заставляйте РАНИТЬ вас? Чем думает эта дурочка?».

Первый солдат потянулся к Кунико, но девушка отбила его руку костяшками пальцев.

— И все же боевых люблю, — сказал он, хмыкнув, и шагнул снова к ней.

Она ударила его по лицу, он схватил ее за руку, но не ожидал, что она ударит коленом. Он согнулся. Он не успел завыть и оттолкнуть ее, Кунико ударила свободным кулаком по его горлу, он начал оседать, и она схватила его за волосы и ударила за все еще поднятое колено.

Он упал, как подстреленный.

Чийомэ посмотрела на Миэко, стоявшую как статую перед другим солдатом, а тот лежал на спине и не двигался. Глаза мужчины были открытыми. Темное пятно крови вытекало из его уха на пол.

На пороге Чийомэ увидела еще две большие тени. Братишки. Они стояли с огромными глазами и смотрели на сцену.

Чийомэ стало лучше, ведь они были потрясены не меньше нее. Иначе она бы не поверила, что видела такое. Стараясь звучать так, словно все под контролем, она рявкнула:

— Уберите двух негодяев отсюда. Бросьте их Бугано.

Братишки поклонились и утащили мужчин — стонущего и неподвижного — из кладовой.

Чийомэ смотрела на девушек в невинных костюмах мико. Они стояли и не изображали скромность. Лицо Кунико было мрачным, ноздри раздувались. Миэко, казалось, вышла прогуляться ночью, но на ее щеках были темные круги, темно-красное пятно виднелось на белом рукаве.

— Так, так, так, — рассмеялась Чийомэ. — Вы интересные.

— Да, госпожа, — Кунико процедила сквозь зубы. Миэко молчала.

«Бездомные девочки, — думала Чийомэ. — Безобидные. И они разобрались с солдатами Такеда быстрее, чем я бы запахнула одеяние».

— Вы уже так делали. Обучались.

В этот раз Миэко ответила вежливо вместе с Кунико.

— Оружие? Или только руками и ногами? — хотя они могли убить и руками и ногами. Девушки переглянулись, и даже спокойная Миэко выглядела нервно, когда сказала:

— Нагината, госпожа.

«Ах, — улыбнулась им Чийомэ. Теперь было ясно, что они не из деревни. Они или из семьи самураев, или из знати, раз их учили сражаться на копьях с длинными клинками. — Кто бы мог подумать?».

Чийомэ вспомнила красивую ширму, которую видела во дворце императора, когда ее отец водил туда смотреть церемонии. Она была ребенком, и ей казалось, что там изображена вся Япония, тысячи фигур: вооруженные самураи, изящная знать, монахи, торговцы, и местами виднелись девушки в красном и белом. Армия.

Скрытая армия. Незаметная. Способная пройти всюду. Собрать информацию. Ударить.

Носком Чийомэ написала на пыльных половицах: ку (く), но (ノ) и потом ичи (一).

— Прочитать можете?

Кунико посмотрела на рисунок.

— Девять… в… одном?

Миэко посмотрела на Чийомэ и прошептала:

— Куноичи.

Кунико взглянула на нее.

— Куно… Что за куноичи?

Миэко смотрела на Чийомэ. Она знала.

— Ах, — улыбалась Чийомэ, — это… особые женщины. Скажите, дамы, вы хотите закончить эту нелепую войну? Хотите быть куноичи?

— Да, госпожа, — ответили девушки. Глаза Кунико были темными, а у Миэко сияли.

* * *

Белый снег. Белые одежды.

Белые накидки поверх красных юбок.

Белый — цвет скорби.

Красный — цвет крови, удачи, цвет свадьбы.

Мико связывала себя с тем, что не может умереть. Куноичи — с долгом и Смертью.

Глядя, как особые девушки идут рядом с ее паланкином, Чийомэ думала, что, может, пора перестать скорбеть.

Незаметная армия.

Это куда интереснее.