"Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Горохов Александр Викторович

— Что-то должно было произойти? — насторожилась Наташа.

— Нет. Просто уже было бы поздно.

Мы долго-долго лежали, прижавшись друг к другу, а в моей голове всё вертелась фраза, которую девушка едва слышно прошептала мне в ответ:

— Господи, какое счастье, что я успела одуматься!

А ещё я был жутко благодарен Деду за то, что он поверил ей.

Старики — они, зачастую, как дети малые! Вот и этот: что-то не понравилось в Камазе, в котором он проезжал мимо, пока я... гм... в кустики ходил, и вот уже чуть ли не под колёса мне кидается, подняв руку. Подвези, мол. Да жалко, что ли?

— Садитесь, дедуля! — распахнул я дверцу своего «Дакара» перед крепким пенсионером, одетым в гимнастёрку старого образца с планкой потрёпанных наградных ленточек.

Но дед закочевряжился:

— А по пути ли мне с тобой, внучок?

Стариковские глаза смотрели с насмешкой, но такая сталь в них светилась, что мурашки между лопаток пробежали.

— Мне-то аж до Миасса пылить. Так что подвезу, куда захотите, если вас устраивает мой «кадиллак».

Про «кадиллак» я, разумеется, загнул. Всего лишь «марторелли». Не слышали про такую марку? Я тоже не слышал, пока на выставке в Москве не увидел это чудо вражеской техники, в которое превратился банальный советский «бобик». Увидел и свихнулся: хочу такой! А когда домой приехал, всем друзьям уши прожужжал про пластиковую крышу, про кресла, куда более удобные, чем в новой «Волге», про стасильный итальянский дизель с турбонаддувом, про «кенгурятник» и лебёдку, про багажник на крыше...

Поскольку наши автозаводчане только-только запустили совместное с «Ивеко» производство грузовиков, их представители частенько в Италию наведывались. Ну, и пришлось пообещать им энную сумму за содействие в приобретении у фирмы «Марторелли» модернизированного российского УАЗа модификации UAZ-Dakar. Сидели они тогда без зарплаты. От слова «вообще». А платил им завод фантиками с официальным названием «талоны» и народным прозвищем «юрики» по имени директора завода. Поэтому мужики землю рыли, чтобы мою блажь исполнить. И вот в середине января этого, 1996 года, выкатился я из ворот автозаводского отдела сбыта на новенькой машинке с итальянскими надписями на решётке радиатора, капоте и заднем борте, к коему была прикручена «зубастая» внедорожная запаска. Разумеется, остальные колёса в такую же резину «обуты» были, потому на наваливший за ночь и нерасчищенный поутру снег я и внимания не обратил.

На меня, правда, особого внимания тоже никто не обращал: подумаешь, нашёлся чудик, который штатные колёса на импортные переставил да машину иностранными надписями размалевал. Ладно бы понятными английскими, а то ещё и итальянскими. Удивлялись только на заправке, когда я к колонке с дизтопливом подъезжал вместо привычной для всех «уазистов» с А-76. Кое-кто даже пальцем у виска крутить пытался: мол, парень решил устроить себе сексуальные игры с промывкой карбюратора и топливной системы.

С топливом и вправду пришлось напрячься: слышал я, что не любят иностранные моторы продукцию наших нефтезаводов. А потом подсмотрел у местных бандитов, нагнавших себе подержанных японских джипов, что они ездят заправляться на станцию «Миасс-2». Оказывается, тепловозное топливо не только железнодорожная техника прекрасно переваривает, но и капризные «японцы» жрут с удовольствием. И хотя Витторио Марторелли свои турбодизели во время гонки «Париж-Дакар» даже на африканском типа-топливе гонял, да только стрёмно как-то было: хоть я и не бедствую на торговле ураловскими автозапчастями, но всё равно опасался влететь на нехилые денежки из-за возможного ремонта движка фирмы «Пежо». Да и машина надёжнее служит, если к ней по-хорошему относишься...

Вербовщик позвонил накануне, и сегодня мы втроём сидели в знакомом кафе. Третьей была Наташа, на присутствии которой я настоял, хотя ей и нужно было на занятия. От сегодняшнего разговора, как я решил для себя, зависело, будет ли она доучиваться, или забросит учёбу. Расставаться больше ни я, ни она не хотели, но, в отличие от девушки, мои планы отменить было нельзя. Даже если бы это стоило мне разбитого сердца и сломленной психики.

По поводу психики я уже получил вчера здоровенный нагоняй от Деда. Именно так, с большой буквы, теперь называли Ивана Андреевича все, начиная с меня, включая сотрудников фирмы и заканчивая чинами в «конторе». А Наталья, придя вечером из университета (пардон, название ВИИЯ сохранилось лишь в обиходе лиц, связанных какими-либо отношениями с заведением, а называлось оно теперь Военный университет), пожаловалась, что её вызывал к себе зам руководителя факультета по воспитательной работе для «беседы по душам», в ходе которой уговаривал менее болезненно относиться к различным житейским неурядицам, поскольку это может очень навредить её будущей служебной деятельности.

Какой характер носит служебная деятельность Натальиных коллег после выпуска, я прекрасно знал. И подозревал, что после получения диплома военного юриста она вполне могла оказаться на другом конце Земли. Хорошо ещё — если под своим именем и при официальном статусе. В общем, всё вполне могло обернуться, как в песне: дан приказ ему на запад, ей — в другую сторону.

Судя по довольному виду вербовщика, я понял, что усилия «конторы» по «созданию трудностей» для моей фирмы в виде блокирования кредитных линий, судебных исков со стороны партнёров и налоговых проверок не прошли даром. Обладатели подобных проблем и были основными источниками наживы для большинства вербовщиков «высокого полёта», бравших просто грабительские отступные за «решение проблем» подобных мне «жирных» клиентов.

— Я навёл справки о вас и вашей фирме, Николай Валерьевич.

— А я о вас и вашей фирме, Олег Константинович, — парировал я.

— Да, я в курсе, — хмыкнул вербовщик.

Ещё бы он не был в курсе! Для того, чтобы он внимание к себе обнаружил, специально нанимали самую непрофессиональную команду частных сыщиков, которую сумели разыскать даже не в столице, а в забитой глубинке...

— Но это лишь говорит о том, что вы пытаетесь подойти к делу достаточно серьёзно. И, как я понимаю, не против того, чтобы воспользоваться моими услугами. Тем более, в скором времени у вашего бизнеса должны возникнуть довольно крупные неприятности.

Олег Константинович сделал паузу, но я вовсе не горел желанием заполнить её возмущёнными репликами о том, как у меня всё прекрасно, а любые проблемы я решаю одним щелчком пальцев.

— И то, что вы не возражаете против такой постановки вопроса, только подтверждает сложившееся у меня мнение о том, что вы — достаточно умный человек. Не каждому бывшему прапорщику, начинавшему свой бизнес в глухой провинции, удаётся развить его до достаточно серьёзного уровня после переезда в Москву. При том, что этот прапорщик — не только без высшего, но и вообще без какого-либо специального образования.

— А вот в этом вы, уважаемый Олег Константинович, глубоко ошибаетесь. Ещё год назад я с отличием закончил заочное отделение Автомобилестроительного института...

— Хм... Простите...

— Ничего страшного. Я этот факт стараюсь не афишировать. Приятно, знаете ли, бывает поставить на место некоторых клиентов, надеющихся обвести вокруг пальца безграмотного бывшего «куска»... Но давайте всё-таки ближе к делу. Я-то часть вашего разговора во время предыдущего нашего... э... свидания слышал, а вот моя подруга до сих пор остаётся в неведении относительно того, что вы предлагаете людям. Не могли бы вы повторить ваш рассказ. И не только для неё: боюсь, будучи увлечённым более приятным разговором, я мог что-то либо не понять, либо неправильно понять.

Честно говоря, я сам мог бы прочесть лекцию Константинычу о Новом Мире и жизни в нём, но мне нужно было, чтобы Наталья услышала это именно от него. Да и каждый новый рассказ, как бы ни зубрили информацию, всегда привносит в общую картину новые детали. А Наташе, ещё когда мы собирались на встречу, я строго-настрого наказал: любым, даже самым фантастическим фактам, которые выложит вербовщик, следует верить. Потому что это не выдумки сбежавшего на волю клиента психушки, а сущая правда. Но всё равно нужно было видеть выражение лица девушки, слушавшей рассказ!