Юлия Фирсанова - Точное попадание

— Сию секунду, прекрасная магева, только не кидайся больше! — На полянку влетело, явно заваливаясь на один бок, удивительное создание размером с мою ладонь. Смесь человечка с мотыльком, крылышки радужные и легкие, сам тонкий, изящный.

«Вот так фигня! Одно ясно, у нас в парках такие не водятся, — отстраненно подумала я, созерцая местного представителя отряда чешуекрылых. — Ты, Ксюха, влипла куда-то по-настоящему!»

Наблюдатель закрыл ладошкой правую сторону лица, на которой наливался и распухал прямо на глазах сочный синяк.

— Ох, бедолага, это я, что ль, тебя так приложила?

— Прекрасная магева необычайно проворна, — пожаловался мотылек.

— Холодненького чего приложить, компресс сделать, — посоветовала, шаря в карманах в поисках платка. — Тут ручей какой-нибудь имеется, чтобы тряпочку смочить и компресс сделать?

— Есть, — всхлипнуло создание. — Там, налево, с пригорка только спуститься.

— Показывай, — скомандовала, подставив мотыльку раскрытую ладонь. Тот недоверчиво зыркнул зелеными кошачьими глазищами, но все-таки уселся, легким касанием щекоча кожу, такой теплый и волшебно-живой.

Мне стало стыдно за свой случайный меткий удар. Продравшись через кусты, спустилась к полноводному ручью, смочила платок, поднесла его на ладони к сидящему пареньку и велела:

— Прикладывай к ушибу мокрую ткань, может, и синяка не останется, мы вовремя спохватились.

Постанывая, мотылек послушно следовал моему совету, прижимал к лицу то одну сторону мокрого платка, то другую, а я разглядывала его, и мысли скакали, как белки по деревьям. Ручаюсь, этот мир — не мой, то есть не мой родной. На Земле такие создания точно не водятся. А значит, все еще более увлекательно, чем представлялось вначале! Пожалуй, той отмороженной парочке, которая меня утянула из дома, при встрече следует сказать спасибо… Кстати, о курортных перспективах подумаем потом, сейчас важно другое: если тут такие мотыльки летают, может, и магия имеется. А если она имеется, значит, я могла бы проверить, как тут действуют руны, которые я столь прилежно и тщательно изучала на Земле на протяжении нескольких лет. (Насколько прилежно, насколько при своей беспечности и легкомыслии я вообще была способна что-то делать.) На фига козе баян? Да из чистого интереса к жалким остаткам волшебства, уцелевшим в мире. Вот, например, смогла бы я исцелить это создание, как пробовала врачевать в своем мире синяки (кстати, иногда получалось неплохо!). Сразу вспомнила йод, ватную палочку и старательно выписываемые коричневые рунные знаки… Да, если в этого худосочного мотыля палочкой потыкать… Так и вообще до смерти забить можно… А вот если попробовать представить нужную комбинацию мысленно? …Как там полагается: УРУС — жизненная сила, ЙЕР — сила земли, СОУЛУ — энергия солнца. Комплекс для врачевания недугов… Знаки запылали у меня перед глазами: урус красным, йер — зеленым и коричневым, как спелая пшеница, а соулу — ослепительным золотом. Триаду знаков я аккуратно совместила с раздутой мордочкой моего больного, в очередной раз склонившего голову на прохладную сторону влажного платка. Тот вздрогнул, вздохнул облегченно и недоверчиво: его лицо стремительно приобрело прежние формы.

— О, прекрасная магева, твое колдовство действует! Никогда бы не подумал, что «компресс» — такое сильное заклятие!

— Я тоже, — хмыкнула я, выжимая платок над текущей водой, в которой рябило мое отражение — симпатичная девчонка с рыжими волосами, россыпью веснушек на вздернутом носу и ореховыми, а если правильно подсветить, то почти зелеными глазами. Вот в этом ручье мои радужки так и вовсе изумрудами сверкали, хороший ручей, зеркало бы такое. — Ну раз ты полностью здоров, — мотылек довольно закивал, расплываясь в улыбке, — давай познакомимся, а заодно объяснишь, зачем за мной шпионил.

— Я лакомился восхитительной лесной малиной у самого края поляны, на солнце она особенно вкусна, солнечным светом напитана, — объяснил порхающий человечек, — а тут вы, о прекрасная магева.

— Как ты меня называешь? Что еще за магева? — переспросила я, усаживаясь на бережку ручейка на большой камень под размер афедрона (это в Греции, мне один шибко умный парень рассказывал, так зад называли). Задумчиво глянула на платок, а не подсушить ли его магией, в конце концов, кано — руна огня, известна, или не рисковать, чтобы не спалить весь лес? — все-таки решила эксперимент отложить.

— Вы дама, владеющая колдовской силой, женщина-маг, стало быть, магева, — как что-то само собой разумеющееся сообщил малец, пожимая плечиками так задорно, точно цыганочку с выходом собрался танцевать.

— Ясно, — уразумела я.

— А посему я предпочел для начала скрыться, вы же обнаружили меня и покарали за догляд. Приношу свои извинения. — Мотылек отвесил церемонный поклон.

— Замяли, любопытство не порок, — спрятав отжатый платок в карман, отмахнулась я свободной рукой, на второй, как на диване, все еще возился мотылек. — Меня зовут Оксана Рой.

— Высокая честь, ты представилась первой. — На подвижной мордочке, несмотря на ее размер, можно было разглядеть все движения души, сейчас на ней было написано почти шоковое удивление. — Но истинное имя магевы не для простых разговоров…

— Друзья-приятели Осой называют, поскольку на язык я острая, — подумав, ответила ему. — Можешь и ты звать, коль в здешних краях магам псевдонимы положены.

Похоже, малютку это предложение вполне устроило. Он кивнул и в свою очередь заявил:

— Меня, о магева, именуют Селвин йе Индоль ка Фалькоран…

Еще с минуту новый знакомый продолжал перечисление каких-то зубодробительных имен, так что я, парадоксально быстро запоминающая самые заковыристые названия, безнадежно запуталась. Закончив, мотылек вновь изобразил придворный поклон, ну точь-в-точь герой-любовник из какого-нибудь исторического фильма.

— Очень приятно, — пробормотала я и попросила: — А покороче тебя как-нибудь можно называть, дружок?

— Фаль, о прекрасная магева, — урезал марш малыш.

— Слушай, а кто ты есть по… — мозг быстро перебрал параметры: национальность, раса, народ, вид… — из какого народа?

— Дух воздуха, сильф, — с немалым удивлением пояснил собеседник. — Ты разве не знаешь, Оса? — Почему-то знакомец, именуя меня, сделал ударение на первый слог, но я не стала поправлять, может, так на местный лад лучше звучит.

— Там, откуда я родом, такие, как ты, не водятся, хотя ходят про вас разные сказки, но в моих краях подобных существ именуют эльфами.

— Этими верзилами, — пренебрежительно зафыркал Фаль и расхохотался, повалившись на спину и задрыгав ногами, крылышки забились так, что, бойся я щекотки, непременно сбросила бы его в ручей.