Дэвид Эддингс - Последняя игра

Тогда я увел народ свой в пустынные земли Маллории и тем побудил его построить в укромном месте неприступный город. Они назвали его Ктол Мишрак – в напоминание о страданиях, которые я перенес ради них. И я укрыл город их облаком, которое всегда будет над ним.

Затем я распорядился выковать железный сундучок и поместил туда Краг Яску, чтобы дьявольский камень никогда не смог обратить силу свою для разрушения. Я трудился тысячу лет, а затем еще тысячу, доказывая камню, что могу освободить его от проклятия зла, которое Олдур наложил на него. Велика была сила заклинаний и могущественных слов, которые обрушивал я на зловещий камень, но его сатанинское пламя все еще вспыхивало, когда я приближался к нему, и чувствовал я его проклятие, поразившее весь мир.

И вот Белар, самый молодой и опрометчивый из братьев моих, сговорился против меня с Олдуром, все еще в душе пылавшим ненавистью и завистью ко мне. А дух Белара говорил с его недостойным народом, олорнами, и восстановил его против меня. Дух Олдура послал к ним Белгарата, своего ученика, в котором он полнее всего воплотил злобу свою. И злокозненные советы Белгарата укрепились в душах Чирека, вождя олорнов, и трех его сыновей.

С помощью демонических чар преодолели они морскую преграду, которую я воздвиг, и ночью, как воры, пробрались к городу Ктол Мишрак. Украдкой и коварством проникли они в мою железную башню и проложили себе путь к сундучку, хранившему в себе дьявольский камень.

Младший сын Чирека, которого люди прозвали Райве Железная Хватка, был так опутан чарами и заклинаниями, что смог взять окаянный камень и не погибнуть. И они бежали с ним на Запад.

Вместе с воинами народа моего я преследовал их, чтобы проклятие Краг Яски никогда больше не тяготело над землей. Но тот, кого называли Райве, поднял камень и направил его дьявольский огонь на моих людей. Так похитители скрылись, унося с собой зло камня в свои западные земли.

И тогда уничтожил я могущественный город Ктол Мишрак, так что народ мой должен был бежать из его руин. И я разделил энгараков на племена. Недракам отдал я северные земли, где лежал путь, по которому пришли похитители. Таллов, наиболее приспособленных для всяческих тягот, поселил я в срединных землях.

Мергов, самых воинственных из моих людей, послал я на юг. А большую часть я оставил с собой в Маллории, чтобы они служили мне и множились вплоть до того дня, когда мне понадобится армия против Запада.

Надо всеми этими народами я поставил гролимов, обучив их заклинаниям и волшебству, чтобы они стали моими жрецами и наблюдали за усердием всех остальных. Именно им поручил я поддерживать огонь на моих алтарях и приносить жертвы в мою честь.

Белгарат в злобе своей послал Райве с окаянным камнем править одним из островов в море Ветров. И там Белар повелел двум звездам пасть на землю. Из них Райве выковал себе меч и поместил Краг Яску в его рукоять.

И когда Райве схватил этот меч, Вселенная содрогнулась и я вскрикнул, ибо опять пришло мне мое Видение, в котором оказалось многое из того, что ранее было сокрыто. И я увидел, что чародейка – дочь Белгарата – со временем станет моей невестой, и я возрадовался. Но увидел я также, что среди потомков Райве появится Дитя Света, которое станет орудием Судьбы, противостоящей другой Судьбе, создавшей для меня мою Цель. Потом наступит день, когда мне придется пробудиться от бесконечно длинного сна и с мечом в руке встретить Дитя Света. И в тот день две Судьбы столкнутся, и жив останется один лишь победитель, и впредь сохранится одна лишь Судьба. Но которая из них – мне было неведомо.

Долго раздумывал я над этим Видением, но ничего более мне не открылось. И тысяча лет прошла, и даже больше.

И тогда призвал я к себе Зидара, мудрого и справедливого человека, который бежал от злых чар ученика Олдура и пришел ко мне, чтобы стать учеником моим. И послал я его ко двору змеиного народа, который обитал среди западных болот. Их богом был Исса, но он всегда был ленив и спал, оставив свой народ, называвший себя найсанцами, в полной власти их королевы. Именно ей Зидар и сделал некоторые предложения, которые пришлись той по душе. И она послала своих лазутчиков-убийц ко двору потомков Райве. Там они вырезали всех, за исключением одного ребенка, который бросился в море и утонул.

Итак, Видение оказалось ошибкой, ибо как могло родиться Дитя Света, если не осталось никого, кто мог произвести его на свет?

Таким образом, я убедился, что Цель моя будет достигнута и что злоба Олдура и братьев его не разрушит мир, который я сумел создать.

Королевства Запада, которые слушались ложных советов и обманчивых поучений злобных богов и дьявольских колдунов, будут превращены в пыль. И разорю я тех, кто пытался отвергнуть меня и пресечь планы мои, и умножу их страдания. И будут повергнуты они ниц предо мною, предлагая себя для жертвоприношений на моих алтарях.

И придет время, когда обрету я Владычество и Господство над всей землей и все народы станут моими.

Слушайте же меня, люди, и страшитесь меня. Склонитесь предо мною и почитайте меня. Ибо я есть вечный Торак, Король Королей, Властитель Властителей и Единый Бог этого мира, который я создал.

В звучании колокольчиков мулов есть что-то определенно печальное, – подумал Гарион. – Мул сам по себе не очень привлекательное животное, а в его походке есть какая-то непонятная особенность, которая заставляет заунывно звучать висящие на его шее бубенцы».

Мулы принадлежали драснийскому торговцу по имени Малгер, высокому человеку с мрачным взглядом и в зеленом дублете, который – за плату, разумеется, – разрешил Гариону, Силку и Белгарату сопровождать его в Гар Ог Недрак. Мулы Малгера были нагружены товарами, а сам Малгер едва не сгибался под тяжестью столь великого множества предубеждений и предрассудков, что сам чем-то напоминал мула. Силк и достопочтенный купец с первого взгляда невзлюбили друг друга, и Силк развлекался тем, что насмехался над своим земляком во время их путешествия на восток, через зыбкие торфяники к острым вершинам, которые обозначали границу между Драснией и землями недраков. Их споры, переходившие в перебранку, почти так же действовали на нервы Гариону, как и позвякивание бубенцов малгеровских мулов.

В данное время раздражительность Гариона имела особую причину: он боялся, и не стоило даже пытаться скрывать этот факт от самого себя. Загадочные слова в «Кодексе Мрина» ему были объяснены с предельной ясностью. И сейчас Гарион скачет на встречу, которая предопределена с самого начала времен, и никакой возможности избежать ее у него нет. Грядет столкновение двух явственных Пророчеств, и даже если бы он смог удостовериться, что в одно из них где-то вкралась ошибка, другое Пророчество неизбежно привело бы Гариона к ожидавшей его встрече без всякой жалости или малейшего снисхождения к его чувствам.