Виктор Безмага - Дары силы

       Туман внутри столба продолжал сгущаться, затем свечение начало сжиматься и, превратившись в маленькую красную искру, погасло совсем, - душераздирающий вопль казалось достиг самой высокой ноты. Меч, окутавшись розовым светом, задрожал в воздухе, вибрируя на том же невероятно высоком тоне. Воин глухо вскрикнул и разжал руку. Клинок рухнул на гектограмму, поперек тела лежащего в ней мага.

       Колдовской знак, который щедро оросила кровь, ярко засветился красным светом. Столб света появился вновь, только теперь он стал ярко-алым, туман в нем заклубился как пар из адского котла и помутнел настолькл,что разглядеть происходящее внутри его было уже невозможно.

       В комнату широким шагом вошел Бей Тал. Увидев лежащего мага, он принял его за мертвеца и побледнел. Он потерял самое ценное, что мог здесь взять. Колдовская книга мага стоила на островах в сотни раз больше, чем все остальное имущество башни, а кровь колдуна ценилась на вес золота.

       - Кто? - только спросил он. Солдаты, молча, указали на еще не вышедшего из оцепенения командира охотников.

       Потерять так много из-за жадности какого-то охотника, снести этого просто так Бей Тал не мог. Меч предводителя просвистел в воздухе и, развернувшись вокруг собственной оси, он нанес удар. Голова предводителя охотников, отлетела и пропала в столбе света в центре пентакля, а тело упало через его край, вновь заливая кровью рисунок.

       Низко опустив голову, Федор сидел на скамье в кузове армейского "Урала" и наверное уже в сотый раз рассуждал о том, как он оказался на этой войне.

       Ну что тебе, дурак надо? Школа, армия, институт - все как у нормального человека. Спорт? Да какой это, к черту, спорт, наука людей калечить! Ну, рукопашник вроде неплохой, фехтовальщик так себе, пейнтболист еще, твою маму. Живодер короче!

       Соплерастератель! Ромео, влюбленный олух, мечтатель! Семья? Любовь?! Доверие? Ушла твоя семья. За деньгами любовь подалась. Перестроилось твое доверие...

       - А что было делать, оправдывался он сам перед собой, спросить, почему наш кормилец босяком стоит?..

       - Ну, теперь ты герой, шевалье, как его, блин... Квартиру, машину... хлопнул дверью и, как есть, ушел, герой! А куда? Ни кола, ни двора, студент прохладной жизни, одним словом...

       Оставшееся в прошлом семейное бытие наложило на подсознание Федора такой отпечаток, что истеричный женский голос либо повергал его в ужас, либо рождал такой силы ненависть, что кулаки сжимались сами собой. Бить женщин. он, Федор Гусь, не умел и никогда до недавних пор не бил. До того момента, пока на одной зачистке молодая баба не завизжала и не бросилась ему в лицо, норовя выцарапать глаза. Врезал так, что едва под суд не попал. С тех пор ротный предпочитал отправлять прапорщика на разведку в горы, чем на зачистку в поселок, целее будет.

       Завербоваться на сверхсрочную, в горячую точку, не составило труда, поскольку был он из афганских ветеранов, а после службы получил средне-техническое образование.

       Малопрестижный ныне факультет горячей обработки металлов принял героя с удовольствием. А увлечение историей холодного оружия и кузнечным делом привело руководителя дипломного проекта в восторг. Короче, через три года готовый специалист по горячей обработке металлов покинул Запорожье и вернулся в родные пенаты.

       Приехав домой уже женатым человеком, Федор долго не мог найти работу по специальности, и в конце концов, хлебнув всех прелестей перестройки, устроился в фирму, торгующую соками и спиртными напитками на правах акцизного склада. Продавать учился, с огромным трудом ломая свое "я". Через полтора года понял, что в состоянии продать в гарем резиновую женщину, и оглянулся вокруг.

       Большие, по его понятиям, деньги для его молодой супруги таковыми не казались и, придя однажды домой не совсем вовремя, он банально вытащил из своей постели высокоуважаемого шефа. С пониманием реалий современного исторического момента у Федора оказалось туго, поэтому с работы его уволили. Жена ушла, точнее, он ушел и вот теперь, трясясь в кузове военного "Урала", идущего в составе колонны, он пытался подвести итог своей непутевой жизни, взвешивая все плюсы и минусы с чисто философской точки зрения, но без эмоций никак не получалось.

       Глухо ухнул взрыв, - сигнал новой жизненной передряги. "Урал" тряхнуло, и машина остановилась.

       - Приехали, шурави, - хмыкнул Федор и, подхватив автомат, прыгнул через борт.

       Откатиться в кювет было делом секунды теперь осмотреться... Из рощи метрах в двухстах от дороги ударил пулемет, ПКТ - машинально отметил он. Ротный гранатомет методично накрывал колонну, и об этой гуманитарной помощи дальние аулы могли напрочь забыть.

       Сзади, закрывая его телом и злобно матерясь, в кювет упал лейтенант.

       - Ну что, прапор, будем биться?

       Федор глянул на него со злобной ухмылкой, - они были хорошими товарищами, познакомились еще на формировании подразделения настучав друг другу по голове, на спортивном ковре. Соперничества не получилось: лейтенант как боец, был лучше, а Федор умнее, поэтому попросил лейтенанта потренировать его. И их отношения переросли если не в дружбу, то во взаимную симпатию.

       - Будем! - отозвался Федор. Прикройте, я пошел.

       - Ребята! - гаркнул лейтенант. Прикроем начальника.

       Федор выскочил из кювета, поливая из автомата в направлении рощи. Его прикрывали и бойцы его подразделения, и соседи. В роще полыхнуло несколько взрывов.

       На пределе дыхания Федор влетел в кустарник и упал на груду опавших листьев. В десятке метров от него располагалась позиция пулемета: основательно отрытый окоп с бруствером, укрепленным деревом, бортами и перекрытием из большого бревна. Благоустроенное лесное гнездышко, - подумал Федор. - Но нет, ребята, я не Матросов, и гранаты у меня есть. В подтверждение своего решения он снял кольцо и запустил РГД навесом.

       Граната, описав дугу, упала точно за бревном и сообщила о своем прибытии громким хлопком. Пулемет замолчал. На голову Федора посыпались листья, ветки и куски коры, а потом пришли звуки. Кустарник, в котором он лежал, методично простреливался из глубины рощи. Ощущение непонятной легкости и отрешенности пришло как удар, резко и мучительно, земля стала проваливаться а потом подниматься вверх, окружающие кусты подернулись легкой розовой дымкой, словно отражаясь в воде, в которую бросили камень. "Попали..." - решил Федор.

       ...Ощущение полета пришло не сразу. Темнота казалась непроглядной и он висел в ней, не чувствуя опоры и собственного тела. С другой стороны, не покидало ощущение что автомат и подсумок с боекомплектом, бронежилет и вещмешок с НЗ находятся тут. Он попытался открыть глаза, и это, как ни странно, получилось. Яркий свет не слезил глаза, а как будто плавно струился вокруг, то расходясь кольцами от его тела, то сливаясь в несущиеся куда то цветные потоки. Его же самого затягивало в какой то радужный водоворот, который, медленно поворачиваясь, превращался в белый столб, упирающийся в пол из темных каменных плит с нарисованной на нем восьмиконечной звездой, заключенной в круг.