Иван Куринов - Меч, пронзающий стихию

       - Доброе утро, Ин. У меня волосы непослушные. Разницы до и после нет. - Пойди причешись и одевайся в школу, - велела она и пошла готовиться идти на свою нудную работу.

      Ваня быстро доел и пошел одеваться в эту опостылевшую до мозга костей школу. На-конец он предстал перед собственным отражением в зеркале.

      Невысокий паренек, на вид тринадцати лет, хотя ему уже пятнадцать спокойное лицо и еще более спокойный взгляд, глаза необычного цвета. Кто-то говорил, что они зеленые, кто-то - что карие. Кто-то - что они серые, кто-то - что голубые. Но многие считали, что они слишком темные, для серых, зеленых и голубых, но слишком светлые, для карих. Ва-ня улыбнулся себе, и грусть и спокойствие в его глазах сразу отодвинулась на второй план. Их заменили озорство и спокойная радость, или, точнее, веселье.

      Ваня, возможно, сошел бы за хорошенького, по внешности, мальчика, если бы не молодежные прыщики по всему лицу. Завершали его умную голову стрижка "дракон". Волосы на затылке доходили до плеч. Порой мама, а после и сестра, шутя, заплетала Ване волосы в коротенькую косу.

      Схватив портфель, и уже заранее зная, что что-нибудь забыл, он пошел в школу. Было не далеко, но идти по такой будничной дороге было скучно. Но выбор был не велик, по-этому Ваня спокойно пошел по длинной дороге, подальше от основных улиц. Едва дом скрылся за поворотом, Ваня почувствовал, что на него смотрят. Смотрят внимательно, насторожено, словно хотят убедиться, что это именно тот, кого ищешь. Это противное давящее ощущение постороннего взгляда не отпускало не на секунду. Обычно Ваня мог определить, откуда исходит взгляд. Он мог это понять, даже если смотрящий был в темных зеркальных очках и находился в толпе. Но сейчас казалось, что взгляд исходит ото всюду, словно на него смотрят стены. Возрастало чувство страха, к разуму подбиралась паника. Хотелось бежать, кричать о покушении. Но искра воли, продолжающая слабо тлеть, стала быстро разгораться, словно после сильной струи кислорода. Паника отошла на второй план, страх отступил, испугавшись огня воли, успевшего разгореться от малой искры.

      Ваня выпрямился и огляделся. Теперь он нашел источник взгляда. Взгляд был направлен на него из густых зарослей сирени, но охота узнать человека уже пропала. Он сообразил, что добром это не кончится. И, отвернувшись, Ваня снова направился в школу. Новые неприятности не заставили себя ждать.

      Не пройдя и половины ненавистного пути, Ваня увидел человека, который вызывал столько же доверия, сколько голодная королевская кобра. Ваня прошел бы мимо, если бы не резкое головокружение, возникшее, когда он проходил мимо мужчины. Он интуитивно почувствовал, как его сознание сжимается, уменьшается. Сознание уменьшилась до крошечной песчинки, которую окружил могильный холод.

      В сознании вспыхнул гнев. Это была не тупая ярость, сжигающая самого человека, но была ярость, которая имела направление, и этим направлением являлась чужая воля. Резким толчком сознание было очищено от чужой власти. Ваня выпрямился, огляделся. И увидел, что тот незнакомец пошатнулся, неготовый к отпору. Сомнения, что это сделал именно он, почему-то не было. Мальчик знал это также точно, как свое имя. Но желания выяснять отношения не было. И, часто оглядываясь, он отправился в школу.

      Войдя в школу, Ваня встретил своего приятеля. Высокого худощавого паренька с ры-жими волосами. Он чем-то напоминал рыжую крысу, покрытую веснушками, и имел со-ответствующее прозвище - Крыс. Весело помахав издали, приятель приблизился. - Привет, Шаман, - деланно веселым тоном поздоровался с Ваней Крыс. Прозвище Шаман появилось у Вани не очень давно. История этого прозвища была тупа, как табуретка. На каждой физкультуре, когда класс делился на команды и играл в баскетбол или в волейбол, Ваня делал следующее. Беря мяч в руки, Ваня тихо шептал что-то на него или просто дул и уже после подавал. В большинстве случаев мяч забивал гол, а после того как его команда выиграла со счетом 25:3 он и получил это прозвище.

       - Привет, Крыс. Как дела на непробиваемом фронте? - отозвался Ваня. Непробиваемым фронтом они называли амурные дела. Просто Крыс влюбился в новенькую в их классе. Ваня же характеризовал ее как "динамо-машина". Просто большинство мальчишек из их класса приглашали ее на свидание, но всякий раз она не приходила, а после рассказывала несчастному Ромео о том, как его Джульетта убивалась из-за того, что ее отец не пустил ее так поздно гулять. Но иногда придумывала и более "правдивую" историю. Например, о дедушке, приехавшем издалека, который не отпускал ее, рассказывая какие-то скучные истории. Правда она в это время была на дискотеке и тусила с подругами.

       Ваня всячески пытался ослабить чувство Крыса, но получалось строго наоборот. Он, как говорится, втрескался по уши. И паренек хирел.

       - Слышь, Шаман, сможешь приворожить? Ты ведь сечешь в этом, - неожиданно спросил Крыс.

      - Ты что контуженный? - поинтересовался Ваня. - Одно дело знать, другое - уметь. В лучшем случае ничего не произойдет, в худшем... - Ваня красноречиво возвел глаза к по-толку. Крыс, на всякий случай тоже уставился на потолок. - Девушки любят отчаянных, красавцев и богатых. Прости за выражение, но ты подходишь под определение "в кармане - шиш, на лице прыщ".

      Крыс не обиделся, а только пропел:

Он быстро взглянул на Ваню, проверяя реакцию на шутку. Реакции не было.

      - Просто пригласи ее на свидание, а меня не трогай. Только советов я тебе больше не дам, а то на меня все свалишь, если все провалится, - просто сказал Ваня, тактично заменяя "когда" на "если".

       И, не давая Крысу ответить, стремительно рванул в класс...

      Уже после уроков, он шел домой. Выжатый, как лимон, и такой же кислый, он пересек поселок. Никаких признаков тревоги он пока не замечал, но было ощущение, что сегодня его ждут перемены в жизни.

      Однако дома никаких изменений не происходило. Поучив уроки, чуть с досады, из-за объема работы, не порвав учебник, вышел во двор. Проходивший мимо почтальон угрюмо сунул ему в руку газеты и письмо, пошел дальше. Мало интересуясь газетами, Ваня просмотрел письмо. Конверт из желтой от старости бумаги, без почтовой марки и обратного адреса удивил его меньше, чем получатель. Удивительно, что конверт прислали ему - Ване. Он получил письмо во второй раз в жизни. Первый раз ему прислали открытку "С днем рождения" и короткое письмо. Теперь же это письмо поразило его, как гром среди ясного неба. К тому же было ощущение, что письмо никому нельзя показывать.