Ксения Ландышева - Кома

Дядя Дрон уже собирался на работу - вместе с артелью древорубов он готовил лес по княжескому велению. Подозвав Ганьку, он поманил к себе и Кира.

- Вот что, через пару часов после нас пойдете на новую деляну - хворост собирать. Возьмите веревки, увязывайте хорошенько. Сколько сможете, с собой заберете, остальное в схрон волоките.

Кир так и прижился в деревне. Все свое время он проводил вместе с Ганькой: делал ту работу, что поручал им дядя Дрон, ходил гулять и искать приключений. Они много разговаривали. Кир все не мог успокоиться и совладать с мыслью, что его ждет какое-то важно дело. А потому приставал к Ганьке с расспросами. Надо сказать, что тот оказался просто неистощимым кладезем мальчишечьих знаний, но об окружающем мире мало что мог сообщить. Все сведения, полученные от него, сводились к следующему: они живут в княжестве Кома, правит им великий и могучий Князь Брайан Дэсс, но о нем в народе мало что известно, кроме того, что он Владыка Неба и Земли, всесилен, всемогущ, и взрослые только и думают, как уплатят ему следующие подати. Киру эти сведения ничего не дали, а между тем давящее чувство того, что отпущенное ему время уходит, становилось все сильнее. Днем еще ничего, за мальчишечьими заботами и тревога отходила на задний план. Но вечером и ночью наваливались мысли. Он пытался собрать воедино те краткие вспышки прозрения, что постоянно случались с ним: слова, образы, ощущения. То ему казалось, что он вот прямо сейчас должен засесть за стол с книгой в руках и если этого не сделает, то завтра непременно случится какая-то неприятность. Когда он упомянул книги в первый раз, тетя Мара так удивленно посмотрела на него, что он даже испугался, что ляпнул что-то страшно неправильное и даже запретное, но она не ругалась, лишь покачала головой:

- Да во всей деревне ты не сыщешь книг более, чем у тебя пальцев на одной руке. А уж ребенка к ним не подпустят и на версту.

То вспоминался ему большой дом, полный шумных детей и пронзительный, призывающий торопиться звонок. То снился яркий прямоугольник, в котором сменяли друг друга цветные движущиеся картинки. Некоторым видениям он даже подобрал названия: машина, телевизор, школа. Но чаще всего ему грезилось прекрасное женское лицо, то весело улыбающееся, то грустное или строгое. Он знал, что это - мама. В такие моменты ему хотелось забиться в темный уголок и плакать или бежать куда-то, туда, где ждет его мама. Он чувствовал себя покинутым и таким одиноким, что в груди разливалось чувство, названия которому он не знал.

- Это тоска, мальчик. По матери ты скучаешь, вспомнил бы хоть ее имя, а так где кого найдешь, - вздыхала тетя Мара. Она всегда жалела его и никогда не била. Дядя Дрон, тот мог и стегнуть прутом или отвесить подзатыльник, как в тот раз, когда они с Ганькой вместо сбора хвороста заигрались в лесу и явились без всего уже затемно. Только Ганьке досталось пуще в десять раз.

Жизнь Кира в деревне закончилась с одним случаем. Дядя Дрон взял их с Ганькой к старосте, который раздавал работу и записывал сделанное каждым в каких-то одному ему ведомых единицах. Артель древорубов мялась перед столом, на которой лежала огромная книга. Все знали, что вот тут и ведется подсчет заработка. Староста долго кряхтел, чесал бороду, загибал пальцы и всем видом показывал напряженную работу мысли.

- Девять, да по шесть за каждый, это выходит... выходит.

- Пятьдесят четыре, - раздался голос Кира среди всеобщего напряженного сопения. Ему было душно, противно и жутко хотелось побегать на улице.

- И верно, полста четыре, - просветлел ликом староста. - Это кто сказал? - Все дружно развернулись в сторону Кира, который под взглядами взрослых заалел ушами:

- А чего такого-то, это ж таблица умножения? - сказал и сам усомнился. Какая таблица, какого умножения?

- Вот и свойственник-то мой, ну Анхель, который из Потерянных, тоже так-то считает, как орехи щелкает, даже не задумываясь. Скажет, проверят - и верно! А откуда что - пожимает плечами, не помню, мол, - высказался Сайя, когда все вышли от старосты с кровно заработанными медяками.

Кира долго потом пытали, что он может сосчитать. Хотели на деньгах проверять, да передумали, набрали камушков и шишек и всей артелью древорубов только в затылках чесали: здоров считать малец.

Из-за этого умения дядя Дрон и решил взять Кира с собой на ярмарку, мол, подсобит при покупках, чтоб не надули. Ганька тоже выпросился с отцом - слишком тягостно было ему оставаться среди девок, которые на месте усидеть не могли - так ждали отца с гостинцами. Ехал с ними до города и Сайя, у которого лошадь повредила копыто, а за припасами, коих в деревне было не достать, все равно надо было. Они с Дроном сговорились к обоюдной выгоде, что Дрон его везет туда-обратно, а в городе они поживут за так два дня у родственников жены Сайи. Так что тряслись в одной телеге. Сайя, который поговорить был охотник, переменил десять тем и пообещал Киру показать своего свойственника Анхеля, вдруг у мальчишки шевельнется чего в памяти. Ганька и Кир до города и поспать успели и еле дотерпели, когда же, наконец, будет город. Киру при этом слове представлялся шум, много людей и быстрых машин и разноцветные огни ночью. И тоска зеленая, когда мама брала его в поход по магазинам. Это ТОГДА ему было нестерпимо скучно, сейчас-то он был готов все отдать, лишь бы оказаться рядом с мамой и терпеливо дожидаться ее около примерочной. Телега ощутимо подпрыгнула на камне и видение тут же исчезло. Задремал. Может, как раз здесь, в городе, и найдется его мама? - шевельнулась робкая надежда.

Город разочаровал Кира так, что чуть слезы не брызнули. Никаких высоких домов, никаких огней, хоть и приехали уже вечером. Совсем не тот город, что ему виделся. Та же деревня, только домов больше и далеко-далеко, на горе, возвышаются башни княжеского замка. Но туда они не собираются, наоборот, Дрон и Сайя тревожно оглянулись в ту сторону и поспешно отвернулись. Сайя шепотом поведал, что Князь - могучий чародей, который пронзает взглядом каждого, кто посмотрит в сторону его замка. И если обнаружит в его душе черные мысли на свой счет, тут же явится стража, которая заберет виновного. А как не быть черным мыслям, если налоги душат так, что и вздохнуть нельзя.

Утро не оставило от вечерней тоски Кира и следа. Город оказался не так уж плох, как показалось ему накануне. Оказалось, что вечером они проехали лишь по окраине, а в центре были и большие каменные дома, местами украшенные колоннами и лепниной. Улицы были мощеные, у богатых домов за фигурными коваными оградами благоухали пышные цветники. На одной площади был даже фонтан, куда мальчишек так и потянуло - поплескаться и побегать под струями воды. Но рядом с фонтаном виднелся стражник, так что пришлось отказаться от этой затеи.