Николай Романецкий - Ворья наложка

Вскоре он уже оказался возле становища. Прилег, принюхался. Прополз немного, снова принюхался…

Пленных держали в землянке, под запором. По становищу, знамо дело, прохаживались ордынские часовые, но чем они могли помешать чародею? Тем более что ему и не требовалось преодолевать запертые двери… Однако в нынешнем виде он, разумеется, не мог определить, какое именно на пленных наложено заклятье.

И потому теперь предстояло самое опасное – обрести на несколько мгновений обычную сущность. Правда, работать с магическими атрибутами сейчас не требовалось – как и всякий волшебник предвысшего ранга, Антон умел накладывать ступенчатые заклинания, в том числе и на самого себя. Что он и проделал в палатке, которую ему предоставил для «отдыха» Кошка. Дабы заклятье начало работать, требовалось теперь немногое – перекинуться через голову. Антон принюхался и прислушался, дождался, пока отойдет от землянки некстати приблизившийся ордынец, и сиганул вверх.

Прыжок… переворот… приземление на лапы… вернее, теперь уже на руки и ноги… тут главное – спружиниться, не сломать кости… шум не важен – суть ступенчатого заклятья такова, что ступень, следующая за превращением волка в человека-волшебника, отвращает от посторонних ушей любые звуки, которые создает оный вернувшийся в свою сущность чэ-вэ…

Конечно, окажись поблизости шаман, он бы услышал, как шлепается о землю четырехсполовиноюпудовая туша, но вероятность того, что среди ночи рядом с землянками пленных будет болтаться ордынский волшебник, крайне мала. Нечего ему тут делать – ночью волшебники спят, а вместо них работают охранные заклинания. И потому Зрение ордынских шаманов может сработать только в том случае, если они ждут здесь и сейчас словенского чародея специально. Вот если бы Антон пробирался сюда, кутаясь в магическую вуаль, его бы, конечно, шаманы обнаружили, но для того и существует волкодлачество, чтобы спрятаться от волшебников за волчью шкуру, а от дюжинных людей – за волчьи повадки. Разве что много позже, уже утром, шаманы смогут обнаружить Спектрограмму, свидетельствующую, что ночью тут осуществлялось некое магическое действо, но с какой стати им искать здесь Спектрограмму? Дело ведь это нелегкое, и на каждом углу проявлять Спектрограмму не станешь…

Ступенчатое заклинание продолжало работать…

Шлеп на руки и ноги… лечь на землю… Зрение активируется само собой, без магических манипуляций… ага, вот они, заклятья, наложенные на находящихся в землянке людей… обратное изменение, уже не требующее никаких перекидываний через голову…

И волк стремительно унесся в темноту, огибая перекликающихся гортанными голосами часовых…

Что случилось с пленными, Антону было теперь совершенно ясно. На них была ворья наложка.

Через десять дней он снова оказался в Новогороде.

Эти десять дней ушли не только на обратную дорогу, но и на путешествие по пяти другим, помимо Кошкиного, ратным подразделениям. Каждое путешествие заканчивалось волчьей вылазкой в тыл вражеских позиций. В каждой вылазке проверялись заклятья, наложенные на сдавшихся в плен ратников. В каждом случае сдавшихся было по двое. Итого тринадцать, Велесово число!

Умаялся Антон изрядно, поскольку волкодлачество в течение нескольких дней отнимает немало Силушки. Однако за двое суток пути от Орска до Новогорода выспаться смог бы и мертвый. В персональном-то купе…

Вернувшись, Антон явился в министерство ратных дел, доложил принципалу о случившемся и получил приказ продолжить сыск.

Продолжить так продолжить…

На очереди была картотека принадлежащего Колдовской Дружине института магических манипуляций. Просматривать всю ее не потребовалось: уже назавтра к вечеру Антон определил, что заклятия на сдавшихся в плен ратников были наложены человеком, учившимся в Ключградской школе волшебников.

Оказавшись на берегах Невы, Антон первым делом явился в хоромы чародея Буривоя Сметаны, ключградского блюстителя интересов Колдовской Дружины. Необходимые сообщения, касающиеся полномочий Антона, Сметана уже получил из столицы по волшебному зеркалу, однако с бумагами командированного ознакомился внимательно. Чиновник, знамо дело, хоть и волшебник…

Однако работал сей чиновник справно. Тут же были отданы необходимые распоряжения, командированному выделили казенный экипаж, и через три четверти часа путешествия по многочисленным ключградским мостам Антон оказался в канцелярии блюстителя. Еще через четверть часа перед ним лежал список выпускников местной школы волшебников, лишенных Колдовской Дружиной лицензии и не замеченных прежде в нарушении закона. Таких насчитывалось всего трое.

Антон уже знал, что будет делать с этими тремя. След спровоцировать вора, и все яйца будут в лукошке! Провокация – метод ведения сыска, известный еще нашим пращурам. И от наших же пращуров ведомо, что он бывает крайне результативен.

Но кое-какая подготовка все-таки потребуется. Тот, кто нарушает закон, является действующим волшебником, и с легкостью вокруг пальца его не обведешь.

Антон полез в документы.

Так, брате, проверим для начала, кто у нас на подозрении… Ну-ка, ну-ка… Владислав Амрюша, двадцать три года, лишен лицензии девять месяцев назад, освоил заклинания второго ранга квалификации. То есть накладывать искомые заклятья был обучен… Так, следующий… Горимир Каморник, тридцать один год, лишен лицензии десять лет назад, освоил заклинания второго ранга квалификации… И этот не слабее первого… Ну а третий?.. Мирон Хвост, двадцать семь лет, лицензию отобрали в прошлом году, и также освоил заклинания второго ранга квалификации… Второй ранг – это неплохо, это не потребует от Антона сверхусилий при наложении на самого себя маскировочного заклинания. Второй ранг мы вокруг пальца обведем хоть и не с легкостью, но уверенно.

– Мне нужно БМ-заклятье, – сказал Антон.

Владислав Амрюша, несмотря на свои двадцать три года, выглядел ребенком, потерявшим маму. Глаза у него были тоскливые-претоскливые, а когда он услышал про БМ-заклятье, чуть не бросился бежать.

– Я уже скоро год как не волшебник, – выпалил он дрогнувшим голосом и попятился. – Вас, дядя, ввели в заблуждение, клянусь собственным благополучием! Меня лишили лицензии, я не торгую ворьими наложками.

Он не врал. И дело не в том, что в его ауре не было цветов лжи – волшебник второго ранга способен блокировать эти цвета, – просто чародей предвысшей квалификации умеет обнаружить ложь и иным недоступным дюжинному человеку путем.