Деннис МакКирнан - Галера чёрного мага

Она подняла голову. Лицо старца было освещено голубым сиянием, в призрачном свете которого он был похож на привидение. И тем не менее малютка смело распрямила плечики и спросила:

— Ты мудрец Эльмар? — Голос у нее был высокий, но нежный.

— Хм Вот уж не думал увидеть на своем пороге пиксу.

— Ты мудрец Эльмар? — прозвучал тот же нежный голос. Старик кивнул, и лицо крохи озарилось улыбкой.

— Как я рада! Меня зовут Джиннарин. — Она указала на лиса. — Мы с Руксом проделали большой путь, чтобы отыскать тебя. Дело в том, что Фаррикс — исчез!

РАННЯЯ ВЕСНА, 1Е9574

Пока Джиннарин ослабляла подпруги и снимала со спины Рукса поклажу, Эльмар копался в буфете, не переставая ворчать:

— Травка для чая, травка, травка… Ага, вот ты где. На самом дне. Ну, поганый мышонок, погоди у меня!

По лицу Джиннарин промелькнула улыбка. Фаррикс предупреждал ее, что Эльмар большой чудак. Ведь не думал же мудрец и в самом деле, что мышонок строит против него козни и прячет чай. Она опустила тюки на каменную плиту перед очагом и, выбрав из деревянного ящика, стоящего поблизости, пару веток, бросила их на тлеющие угли.

К очагу подошел Эльмар:

— Ты, наверное, тоже выпьешь чаю, а?

— С удовольствием, — ответила Джиннарин, подкидывая веточки в растущие языки пламени и поглядывая на Рукса, свернувшегося клубком возле очага.

Эльмар подцепил крючком небольшой медный чайник и повесил его над огнем. Не произнеся больше ни слова, мудрец вернулся на свое место и возобновил наблюдение за сияющими в вышине звездами, однако уже через несколько мгновений воскликнул:

— Проклятье! Я упустил ее! — Не переставая бурчать что—то себе под нос, он дернул висевшую перед ним цепочку, закрыл задвижку на крыше и сделал последнюю запись в журнале.

Джиннарин успокаивала вскочившего на лапы Рукса, лис пугливо наблюдал за старцем, который сполз со стула, подошел к огромному бюро с выдвижной крышкой и сунул журнал между свитков, фолиантов и лежащих в беспорядке бумаг. Постояв некоторое время в раздумье, он вытащил из ящика свиток пергамента, просмотрел его, затем свернул и водворил на место.

За спиной Эльмара начал посвистывать чайник. Неожиданный звук вновь поднял Рукса на лапы. Лис встал между Джиннарин и старцем, шерсть его вздыбилась, верхняя губа свернулась в кольцо, обнажив острые клыки.

Эльмар свирепо взглянул на зверя и протопал к очагу. Джиннарин вновь принялась успокаивать Рукса. Под ее рукой шерсть животного стала постепенно разглаживаться.

Опустив две ложки травы в фарфоровый чайник, Эльмар хмуро посмотрел на Джиннарин.

— У тебя есть чашка? — поинтересовался мудрец, наполняя чайник кипятком.

Порывшись в своих вещах, Джиннарин извлекла желудь. Сердцевина его была вырезана, сбоку приделана ручка, а к основанию приклеено донышко.

Эльмар еще раз прошел к буфету и, гремя посудой, достал фаянсовую чашку и горшочек меда. Он заглянул внутрь чашки и перевернул ее вверх дном.

— Поганый мышонок. — Он постучал ободком чашки по крышке буфета, что заставило Рукса опять вскочить на лапы. — Послушай, угомони как—нибудь эту… свою собаку. Она у тебя пуглива, словно дикий зверь.

— Руке и есть дикий зверь… и он не собака. И если бы ты поменьше шумел…

— Чай готов, — заглянув под крышку, перебил ее старец.

Спустя некоторое время Эльмар, помешивая дымящийся напиток янтарного цвета с добавленной в него капелькой меда, остановил пристальный взгляд своих зеленых глаз на гостье, сидевшей, скрестив ноги, на грубо обтесанной столешнице.

— Итак, что же это за история с исчезновением Фар—рикса?

Джиннарин посмотрела на старца… или… не был ли он эльфом?

Его глаза были слегка навыкате, а уши немного заострены, как и у всех представителей маленького народца, но глаза и уши были более человекоподобны, чем у эльфов, но более эльфоподобны, нежели у людей. Фаррикс говорит, что маги именно такие — не люди и не эльфы, но что—то среднее, в чем Джиннарин могла сейчас убедиться. На нем был синий балахон, а на левом запястье — золотой браслет, украшенный тусклым красным камнем.

— Ты собираешься сидеть и разглядывать меня или все же поговорим о Фарриксе?

Джиннарин потрясла головой, возвращаясь к действительности, и приступила к рассказу:

— Прошлой зимой Фаррикс заметил что—то необычное в полярном сиянии — большие светящиеся струи, потоком текущие на восток. Нет, это случалось не каждую ночь, но он наблюдал потоки несколько раз в течение месяца.

— Струи текли к востоку?

— Да. С севера на восток.

Мохнатые брови Эльмара поползли вверх.

— Хм. К востоку от Дарда—Глайна. Как далеко к востоку?

— Как далеко? — Джиннарин пожала плечами. — Точно не знаю.

— Подумай, пикса. Это было совсем близко или вдалеке?

Джиннарин подняла вверх ладони:

— Я их совсем не видела, хотя и пыталась, но Фаррикс говорил, что это происходило примерно в двухстах милях от нас.

— Ага! На другой стороне Райвена. — Он жестом попросил ее продолжать.

Джиннарин отхлебнула из желудевой чашечки.

— Миновало две луны, и Фаррикс отправился на поиски. Ру, его лис, вернулся домой с запиской. — Джиннарин вытащила из жилетного кармана крошечный кусочек пергамента, развернула его и протянула Эльмару. Мудрец, прищурив глаза, стал вглядываться в записку:

— Тьфу! Слишком мелко. Я не могу это прочесть. Он вернул свиток Джиннарин. Пикса взяла пергамент

и разгладила его.

«Милая девочка», — прочитала она…

Милая девочка!

Вот я и достиг оконечности острова, но светящиеся струи продолжают течь на восток. Полагаю, что они где—то поблизости образуют дугу, направленную в океан. Я уже сплел из ивняка лодку и обтянул ее кожей. Собираюсь выйти в море, где, вероятно, и разрешатся все мои сомнения.

Я попросил Ру подождать меня день или два. Если он вернется один, то ты будешь знать, что я впутался в очередную авантюру.

Любящий тебя Фаррикс.

Джиннарин свернула пергамент и убрала его во внутренний карман жилета.

— Ру принес записку. Прошла весна, затем лето, но Фаррикс не вернулся. Осенью мы с Руксом последовали за Ру к мысу на юго—восточном побережье Райвена, туда, где Ру в последний раз видел Фаррикса.

— Откуда ты знаешь, что лис привел тебя на верное место? — возразил Эльмар. — Они не такие сообразительные, как волки. Да и вообще: лисы есть лисы. Как ты можешь знать, что вы были где—то поблизости?