Мой очаровательный снежный барс (СИ) - Максименко Анастасия

Но, вспомнив, как точно так же гладила ночью большую кошку и называла его… мамочки! Кошкой!

Господи, назвать мужчину кошкой ― только я так могла.

Ну, Лара!

Покраснев — вот снова это сделала! — убрала руку и опустила глаза, тихо попросив:

— Извини за ночь. Кажется, я была не в себе. Мне очень стыдно. Но и ты сам хорош, — вскинула голову, притворно нахмурив брови, — испугал меня. Не стыдно?

Ирбис опешил и изумленно плюхнулся на попу, а я, не выдержав ошарашенного вида котика, прыснула смехом, тут же взвизгнула, когда зверь тихо зарычал и повалил меня в снег.

И снова я не испугалась, зная, что барс Айсара не причинит мне вреда, только тихо рассмеялась и подставила щеку под шершавый язык, после громко возмутившись:

— Ай, ай, Айсар, большой и грозный мужчина, а слюни как ребенок пускаешь.

И, оставив снова ошарашенного оборотня «отмокать», извернулась откатившись от большого кота и подскочив на ноги, что есть мочи побежала, боясь даже оборачиваться.

Но спустя несколько минут не удержалась и обернулась-таки через плечо, громко взвизгнув.

Айсар-ирбис уже был близко, нагоняя меня.

Адреналин в крови моментом повысился, а я, почувствовав себя этакой жертвой, желанной жертвой, которую хотят схватить и… наказать, да так, чтобы искры из глаза посыпались… Ну, понимаете, о чем я? В общем, бежала я так быстро, что только ветер в ушах свистел.

Но вот долго я не пробегала. Уже через несколько минут лежала в сугробе, пятками кверху. А на мне, придавив, но не сильно, умостился довольно урчащий снежный барс.

Тихо рассмеявшись, почесала его за ухом, глухо выдохнув и растянув губы в широкой радостной улыбке, тихо спросила:

— Домой? Кушать хочется.

Зверь замер, прислушавшись и посмотрев на меня, серьезно кивнул, поднялся на лапы.

А я удивленно спросила:

— Ты не обернешься? Ну, в человека?

Айсар сделал скептичную рожицу и мотнул головой, аккуратно прихватил мой костюм зубами и потащил в сторону нашего домика.

Пожав плечами, покорно пошла за своим котиком, а когда мои ноги переступили порог, оказалась в крепких объятиях мужчины.

Он, жадно уткнувшись в мою макушку, принюхивался к волосам, утробно порыкивая, а я вдруг почувствовала что-то такое, хм, интересное, твердое…

Опустив глаза, тихо пискнула, покраснела и крепко зажмурилась.

Н-да. Мужская гордость оказалось много больше, чем я думала.

Очень много больше.

А оно вообще поместится во мне?

Сглотнув, помотала головой, прогоняя эти некультурные мысли, негромко спросила:

— А почему ты голый?

Айсар, тихо рассмеявшись, хрипло ответил:

— Все просто. Одежда на нас после оборота исчезает, оставляя в первозданном виде. Иди на кухню, я сейчас переоденусь и приду к тебе.

Смущенно кивнув, потопала куда указали и, очутившись перед диванчиком, обессиленно рухнула в него, укладываясь калачиком и подкладывая под голову руку.

Уже соскальзывая в сон, с горечью подумала, что все-таки не дождалась Айсара и ужина. Слишком много потрясений и удивительных событий оказалось для меня одной.

Слишком много новостей и слишком мало очаровательного мужчины.

Эх….

День второй. Утро

Утро меня встретило неожиданностью под названием «крепкие и жаркие объятия моего оборотня».

Разлепив сонные глаза, широко зевнула и, повернувшись, пискнула, встретившись со сверкающими голубыми глазами, с нежностью и лаской смотрящими на меня.

Н-да, нежданчик.

Боже, а как я сейчас выгляжу-то?

Вспомнив все свои пробуждения, мысленно застонала. Это же какой меня сейчас растрепанной и заспанной видит этот очаровательный хищный самец.

Божечки, ну зачем он пришел?!

Сглотнув, охрипшим ото сна голосом произнесла:

— Доброе утро. А ты здесь спал всю ночь, да?

Айсар улыбнулся.

— Конечно. Я теперь всегда буду спать с тобой, — он нахмурился, добавил: — И это не обсуждается.

В груди всколыхнулось сердце от умиления.

А мне, похоже, достался властный котик.

Мило.

Но спорить не стала. Только смущенно улыбнулась и попыталась вылезти из-под тяжелой руки мужчины в попытке пробраться в ванную комнату. Но он не пустил.

Недоуменно посмотрела на него, подняв брови:

— А?

— Ты куда это, м-м? — проурчал он, потершись щекой об и так растрепанные волосы.

— Э-э, в ванную?

— Да? — мурлыкнул на ушко.

«Это что такое сейчас происходит, а?» — изумленно подумала. — «Это что, он меня соблазняет? Соблазняет же?»

Папочки!

Но еще же рано! Я… это… Не готовая я! Одни небритые ноги чего стоят!

Непорядок.

Сглотнула слюну, еще сильнее задвигалась в попытке вырваться, а довольное урчание Айсара как-то вот совсем не помогало.

Блин.

Выдохнувшись, застыла, осторожно спросив:

— Айсар? А ты что делаешь?

Он оторвался от покусывания моего уха — боже, и откуда я беру силы держаться? Да мне памятник ставить нужно! Мурлыкнул:

— А на что похоже?

Тяжелая рука на моей талии напряглась, а голубые глаза с интересом и искрой голода заглянули в мои.

— Хм, на соблазнение? — хлопнула ресницами.

— Догадливая девочка, — довольно протянул он, еще разок куснув мое ухо, вызывая в моем бедном тельце табун мурашек. Нет, ну! Памятник и срочно! — Но ты права. Рано еще. Прости, заигрался. Но ты такая сладенькая, что мой зверь хочет вырваться и облизать тебя всю. Ум, как мороженое. Моя мороженка!

— М-м-мороженка? — заикнулась я, отодвинувшись.

Ну, так, на всякий случай.

А то кто знает… Вдруг действительно окажусь вместо мороженки.

— Сладкая. Мороженка, — покивал хитрец искуситель.

Он, усмехнувшись, мотнул головой в сторону душа:

— Беги. А то не смогу сдержаться и сделаю своей, Лара.

Заглянув в его глаза, подавилась воздухом.

А он-то не врал.

Хоть на лице мужчины и была легкая приятная улыбочка, но вот глаза-а, выдавали серьезность и еле сдерживаемый контроль.

Мигом слетев с кровати, под веселый смешок Айсара забежала в ванную. Захлопнула за собой дверь, прислонилась к ней и прикрыла глаза.

— А я сама смогу сдержаться? — тихо прошептала.

Айсар

Жадным взглядом проводив свою предначертанную, сверкающую пятками в сторону ванной, с тихим стоном откинулся на вкусно пахнущие ею подушки, простонав:

— Боги, и как с ней держать себя в руках?! Где найти сил, чтобы не испугать и не взять то, что принадлежит мне по праву?

Это было очень тяжело.

Остро.

Стоило мне оказаться с ней рядом, как весь контроль летел в бездну, а тело само начинало плавиться от дикого первобытного желания.

Я прекрасно знал и знаю, как именно парность действует на оборотней. Нам просто сносит крышу от вида, запаха, взгляда своей предначертанной самочки.

Но Лара, моя Лара ― человек.

На людей не такое сильное влияние оказывает парность. У них есть контроль и нет зверя, который будет прогрызать изнутри жилы в попытках достать свою пару и заклеймить, взять так, как он этого хочет.

Нет инстинктов.

И как раз то, что Лара человек, останавливает моего зверя, давая человеческой половине сделать все самой.

Но надолго ли?

Долго ли я смогу сдерживать барса?

Я не знал и сам.

А зверь подливал масла в огонь, рыча сделать то, что надо было сделать изначально, а именно взять… Поставить метку, чтобы все знали: наша пара — только наша.

Но я не мог. Она должна сама захотеть нас, что и объяснял зверю и, благо, он прислушивался и понимал ― я прав.

Мне еще повезло, что я родился сильным оборотнем и прекрасно «дружу» со своей звериной половиной, был бы я послабее или со зверем не было связи и, увы, исход был бы один.

Я не смог бы удержать ни себя, ни зверя.

Повздыхав, поднялся, тоскливо посмотрел на закрытую дверь ванной, за которой плескалась моя пара, поплелся на кухню. Моя девочка не должна быть голодной.