Роман (Крысь) Хаер - Удачная Работа

— Потом я два года изучала лечение руками у отшельника Вонга! Да! Того самого! — грозно продолжила Цвета, и посмотрела выжидающе, не начну ли я сомневаться в последнем утверждении. Хоть я и не представлял, кто такой этот Вонг, но все равно, с умным выражением лица, покивал головой. Это ее немного успокоило.

— Сейчас я ехала, окончив обучение, принять пост первого лекаря третьей тысячи северного войска Армии Великого Хана всей Степи! — гордо закончила Лечащий Жрец, и победно глянула на меня.

У девчонки оказался внушительный послужной список. Однако крыльев за спиной я у нее не обнаружил, хоть после всего услышанного более внимательно ее осмотрел. Никакого другого средства быстрого передвижения тоже заметно не было.

— Повторяю, — наконец умудрился я воспользоваться паузой в гневной речи возмущенного доктора, — у меня всего три дня. А с тобой уйдет больше времени только на путь до ближайшего жилья.

— Только это тебя беспокоит? — склонив голову на плечико, хитро стрельнув глазками, спросила невинно Цвета.

— Это серьезное препятствие, — наивно ответил я, не заметив подвоха.

— Только это? Точно? — спросила высокоумный эскулап, вновь превращаясь в шкодливую девчонку.

— Да. Только это, — сказал я, чтобы отвязаться и вернуться, наконец, к насущной проблеме возвращения драгоценной дочери степи родному народу таким способом, при котором не сильно пострадает моя ценная шкурка.

Девчонку мой ответ, похоже, полностью устроил. Отстав от меня, Цвета стала увлеченно перебирать амулеты, висящие на тонкой шее. Наконец чуткие пальчики остановились на небольшом серебряном диске, напоминающем миниатюрную летающую тарелку. В центре «тарелочки» было небольшое отверстие, а в края, напротив друг друга, были впаяны короткие цепочки, к которым была привязаны веревочка. На этом шнурке и висело сие произведение варварского искусства.

Цвета засунула амулет в рот и приобрела потешный вид. Веревочки свисали вниз из уголков рта, делая ее личико похожим на маску грустного клоуна, которая ну никак не сочеталась с веселыми глазками. Глубоко вдохнув через нос, девочка резко выдохнула воздух через отверстие в амулете. Раздался громкий пронзительный свист. Волшебный амулет оказался банальным свистком. Рыжик от неожиданности лег на траву, потом встал и начал трясти головой, укоризненно поглядывая на веселящуюся проказницу. У меня заложило левое ухо, неосмотрительно повернутое в сторону этой ходячей катастрофы в зеленом наряде.

— Хоть бы предупредила, — возмущенно сказал я и засунул палец в ухо, энергичными движениями пытаясь вернуть хотя бы часть внезапно потерянного слуха.

Через пару минут из леса, метрах в трехстах от нашего небольшого отряда, вышло благородное животное, белое, как снег. Следом вышло второе — черное как ночь. Девушка запрыгала на месте, размахивая руками. Благородные животные, весело заржав, широкой рысью полетели к нам. Лошади. Решение всех проблем.

— А сразу сказать о конях? — укоризненно посмотрев на Цвету, сказал я. Тут голову, можно сказать, сломал, решая задачи логистики, а уже все давно решено. И чего тогда, спрашивается, я столько мучился?

Доктор, впрочем, совсем не обратила внимания на брюзжание джисталкера. Порывшись в бесконечных складках зеленых тряпок, она достала огрызок яблока и сунула мне в руку. Я поднес огрызок к своему носу, и пару секунд его рассматривал, потом перевел вопрошающий взгляд на Цвету, так как есть это не хотел. Девчонка с жалостью посмотрела на меня, как на умственно отсталого ребенка.

— Угостишь Тучу. Он тебя не знает. Туча вороной, — сказала она, окончательно убедившись в моих невысоких мыслительных способностях.

В этот момент кони к нам приблизились, и остановились метрах в пяти, настороженно поглядывая на моего Кота. Рыжий, впрочем, тоже не испытывал большого восторга от соседства животных, сильно превосходящих его размерами.

«Мы их съедим? Они хоть вкусные?» — спросил Кот, хотя при этом чувствовал себя слегка неуверенно.

«Они не вкусные. Мы на них поедем. Это наши кони»- ответил я, стараясь представить, как это будет выглядеть. Видение окружающего мира Кота стало претерпевать первые изменения. До сих пор всех живых существ рыжий философ делил на своих — с которыми охотишься, чужих — с которыми дерешься на смерть, защищая жизнь или свой Лес и предметов охоты, которые были вкусные. Правда были создания вроде белок и ворон, но они как бы фон лесной жизни — ни пользы, ни вреда. Так, развлечение. Еще был серый котяра, с которым Рыжий уже неоднократно дрался, впрочем, не применяя против члена прайда свои страшные когти и зубы. Но оплеухи тяжелыми лапами, хоть и с втянутыми когтями, которыми обменивались претенденты на лапку прекрасной Халвы, были очень чувствительны. Впрочем, серый был все равно свой, хоть и неприятный типчик. А тут эти странные кони. Рыжик впечатлился, прилег и надолго задумался.

Тем временем Цвета быстро сделала пять шагов, и приблизилась к белоснежной кобыле.

— Облако, родная, как же я за тебя переживала, — защебетала девочка, обняв большую морду прекрасной лошади. Потом быстро обошла кобылу и порылась в объемистой седельной сумке, через пару секунд вытащив оттуда широкую щетку. Потом Цвета быстро отстегнула седло, которое свалилось в траву, и стала водить щеткой по спине животного. Белоснежная красавица стояла, переступая копытами, и громко фыркала от удовольствия.

— Спинка чешется у лошадушки. Сейчас почешу, моя умница. И гриву переплету, и накормлю, и напою. Да ведь, воин? — продолжала причитать Цвета, бросая поощряющие взгляды в мою сторону.

За этой идиллической картиной наблюдали с завистью две пары глаз. Первая пара принадлежала мне. Уж больно ловко управлялась с лошадью девчонка. Что сказать, истинная дочь народа Великой Степи. Я же никогда особо не увлекался конным спортом. В седле держусь неплохо, но заслуга в этом принадлежит, в основном, разнообразным автоматизированным конным тренажерам. Если и приходилось ездить на живых лошадях, то это были или довольно безликие выезженные профессиональными жокеями кони ипподрома, или невзрачные перекладные клячи постоялых дворов некоторых средневековых миров. Мощный боевой конь из табунов Желтолицых Всадников, по видимому с кличкой Туча, вполне соответствующей внешнему облику, отличался от них как волк — от пуделя.