Наталья Ткаченко - Друзья-подруги

— Как ты мог! Как ты мог с ней так!

Радег уже открыл рот, чтобы попытаться объяснить, надеясь, что он поймёт и скажет Тхар, но из коридора со стороны её комнаты донёсся незнакомый встревоженный женский голос:

— Ллио, иди сюда! Помоги мне её успокоить!

Эльф колебался меньше секунды:

— Утром. В шесть. На мечах. За домом.

И бросился обратно.

Радег вздохнул. Этого ещё не хватало! Убить эльфа он не мог, ранить серьёзно — тоже, но даже незначительная царапина ещё дальше оттолкнёт от него Тхар. А ведь ясно как божий день, что эльф будет пытаться его убить, пока стоит на ногах. И Радег его понимал. В кои-то веки не щадя самолюбия, он признал, что поступил не слишком хорошо, но по-прежнему не знал, что же делать, чтобы исправить то, что натворил.

— Вот, смотри, киса услышала, что тебе плохо и пришла утешить, — оживлённо затараторила Тиля, делая Ллио знак подсунуть неизвестно откуда взявшуюся в комнате кошку всхлипывающей Тхар. Но животное уже само вскочило на кровать и стало осторожно обнюхивать волосы зарывшейся лицом в подушку девушки. С другой стороны сочувственно поскуливал щенок.

Они наперебой пытались успокоить Тхар, и даже Тиля, прекрасно знавшая, что девушка никогда не плачет, если очень расстроена — может всхлипнуть пару раз, была в растерянности. Ллио считал, что выспрашивать подробности было бы слишком жестоко, но Тиля догадывалась, что не всё так страшно, как им показалось вначале, и пыталась выяснить, что же всё-таки произошло. Ванеллириан статуей застыл в углу — он панически боялся женских слёз, и совершенно не знал, что нужно делать в таких ситуациях. Краем уха он слышал вызов Ллио и намеревался прийти на условленное место раньше и убить орка до того, как юноша появится. Риан прекрасно понимал, что у Ллио нет шансов сделать это, а твари, способные причинить боль женщине, не имеют права ходить по этой земле.

— Да что ж это такое! Тхар, — Тиля подсела к подруге и затормошила её. — Он не заслуживает того, чтобы ты ревела о нём столько!

— Я ему доверяла, — проговорила сквозь слёзы девушка. — Я не думала, что он… ну почему? Я же не давала никакого повода, никакого!

— А таким, как он, и не нужно повода, — обрадовалась хоть какому-то отклику Тиля. — Они думают, что неотразимы, и для девушки это счастье, когда её тащат в постель. Тхар, ну плюнь ты на него…

— Я! Ему! Верила! — неожиданно яростно вскрикнула девушка. — Я с ним подружилась! Я к нему привязалась! А он меня предал! И это больно! — Тхар снова скрылась лицом в подушке, а подруга вздохнула и резко встала.

Тиля была уверена, что Тхар, как и любой девушке, втайне приятны были мужское внимание и ухаживания. И в результате она расслабилась и потеряла бдительность, позволила Радегу оказаться слишком близко, но получила только пошлую и грубую сторону так называемой романтики. И от кого — от друга! Не от постороннего, с которым такая ситуация просто не могла произойти. Нет, удар в спину она получила от того, от кого не ожидала подобной подлости.

Тхар вдруг замолчала, перевернулась на спину и вытерла глаза.

— Уйдите, пожалуйста, — попросила она севшим голосом.

Странник мягко удержал попытавшуюся возразить Тилю. Тхар протянула ему щенка:

— И Малыша заберите. Он не понимает, что со мной, но волнуется. Мне на него жалко смотреть.

Странник забрал щенка и вышел, Тиля скользнула в стену. Тхар села, машинально погладила притулившуюся к её боку кошку. Ллио колебался между необходимостью выполнить её просьбу и нежеланием оставлять девушку одну. Некоторое время они просто молчали, потом Ллио решился: пересел ближе и мягко обнял подругу. Эльфы не слишком склонны к телесным контактам, но сейчас юноше казалось, что Тхар нужна поддержка и в самом прямом смысле. Он не ошибся: девушка со вздохом прислонилась к его плечу и потёрлась о него щекой. Ллио мягко провёл рукой по её волосам, потом ещё раз, и ещё.

— Я его убью, — шепнул он ей утешающе.

— Не вздумай, — шмыгнула носом Тхар. — Ты против него — не боец.

— Знаю, — легко согласился Ллио, — но всё равно убью.

Девушка только вздохнула.

— А если я скажу, чтобы ты берёг себя, потому что ты мне нужен живым и невредимым? — наконец сказала она. — Отомстить — это, конечно, здорово, но для меня важнее, чтобы ты был жив-здоров. И вообще, я с ним сама разберусь, — девушка решительно выпрямилась, отстраняясь. — А сейчас уже спать пора. Так что иди, завтра рано выходим.

— Мы и дальше с ними пойдём? — поразился эльф, уже было поднявшийся.

— Вчетвером идти мимо Пустошей в свете последних новостей — самоубийство, — отрезала девушка. — А из-за этого типа не волнуйся, просто держись со мною рядом, хорошо?

— Хорошо, — кивнул эльф. — А ты закройся.

— Конечно, — Тхар тоже встала и подтолкнула Ллио к двери.

Спать Радег не мог. Попробовал было напиться, но от одного вида алкоголя его затошнило. Просто сидеть на месте тоже не получалось: он то и дело вставал и принимался мерить шагами комнату, в десятый раз повторяя оправдания и понимая, что им всем грош цена. И, как бы Радег ни отворачивался, на спинке стула немым укором белело полотенце, забытое Тхар. Наконец он не выдержал и выскользнул в коридор.

Дверь в комнату Тхар была заперта, но между коробкой и косяком оставалась щель, и Радег с поможью ножа легко расправился с засовом, проскользнул в комнату и закрыл за собой дверь. Света в комнате было немного — от одной догорающей свечки, но Радег прекрасно разглядел свернувшуюся в знакомой позе девушку. Он подошёл и медленно наклонился, одной рукой мягко прикрыв ей рот, чтобы не закричала от неожиданности и всех не перебудила, второй потянулся потрясти её за плечо. И почувствовал, как в пах, проколов ткань штанов, упёрлось что-то острое. А в следующую секунду зубы Тхар впились в его ладонь. Орк выругался и отдёрнул руку.

— Тронь меня, и я тебя оскоплю! — прошипела девушка.

— Я пришёл извиниться, — покорно ответил Радег.

Девушка нервно хихикнула:

— А извиняешься ты так же, как и миришься? И я должна быть от этого в восторге?!

— Можешь мне отрезать… всё, что считаешь нужным, но сначала дай объяснить, — попросил парень. — Я свинья, и признаю это. И мне больно, оттого, что ты меня ненавидишь и боишься. И я больше никогда, никогда тебя не обижу. Клянусь. И… я не знаю, что мне сделать, чтобы ты меня простила, но очень этого хочу. Если хочешь, — он легко перехватил руку девушки с ножом и потянул в своей груди, прижимая остриё, — на, режь.

— Шут, — буркнула Тхар, тщетно пытаясь вырвать руку. — Дурак. Отпусти.

— Нет, зачем же! — Тхар удержала непонятно откуда взявшаяся за её спиной красивая светловолосая девушка в голубом платье: — Располосуй его как следует! А ещё лучше, пусть сам вырежет на груди "Прости меня, я — последний подонок!". А то знаем мы таких позёров. Соображает, что ты его пожалеешь, вот и предлагает!