Тимофей Печёрин - МИССИЯ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ

   И предчувствия их обоих не обманули. Из-за тяжелой дубовой двери донеслись звуки шагов - легких и уверенных. Шаги приближались. Затем, не издав даже слабого скрипучего звука, дверь отворилась.

   Через порог комнаты переступил мужчина в фиолетовом домашнем халате. Несмотря на побелевшие от седины волосы, стариком он не выглядел. На гладком холеном лице не было заметно даже тоненькой морщинки. Тело оставалось стройным и подтянутым. Без согбенности, шаркающей походки и других неприятных особенностей почтенного возраста.

   Не иначе, этот человек за собой следил. Мог себе позволить.

  - Wer ist hier? - были первые его слова. Еще на пороге.

   Затем, словно узнав незваных гостей, мужчина в халате перешел на язык туманного Альбиона:

  - Ah... hello! - произнес он с легким смущением. И улыбнулся, зачем-то помахав кистью правой руки.

  - Сейчас кому-то будет "хэллоу", - угрожающим тоном проговорил Георгий Монахов.

   Вошедший не был для него незнакомцем - отнюдь. За что благодарить следовало хотя бы Скайп, который этот человек использовал, не страшась слежки и прослушивания. Не чураясь даже общаться по рабочим вопросам. Что Монахову, например, казалось чуть ли не преступной беспечностью.

   Еще это моложавое лицо Георгий Павлович мог узнать по фотографии. Из личного дела, хранившегося в базе данных Агентства. Ну и, наконец, один раз с директором АВР они даже сподобились личной встрече. В Москве. Куда господин Валленхаус прибыл, дабы ознакомиться с работой российских филиалов.

  - George? - успел произнести директор, прежде чем Монахов двинулся на него с кулаками.

   Несмотря на склонность к сибаритству, изнеженным тюфяком Валленхаус точно не был. Более того, начав профессиональную карьеру простым полицейским, он впоследствии прослыл легендой частного сыска. Во всяком случае, в родном Берне. Да и охотничьи трофеи, развешенные на стенах, директор АВР добыл самолично.

   А это дорогого стоило. В том смысле, что Валленхаус привык иметь дело и с преступниками, и с дикими зверями. В том числе с экземплярами опасными, готовыми сопротивляться.

   Так что подстегнутую гневом атаку Георгия Павловича он отразил. Не без труда, но все же блокировав все его удары. Монахов, впрочем, тоже в долгу не остался. По крайней мере, ответные выпады Валленхауса отбивая более-менее успешно.

   А решило схватку равноценных противников, как водится, вмешательство третьей силы. Чью роль на сей раз пришлось сыграть Олегу Замшелову. И винтовке, предусмотрительно прихваченной им из Зазеркалья.

   Под нацеленным прямо ему в лицо стволом директор сразу сник. И замер покорно, держа руки на уровне головы.

  - Вот и замечательно, - с прежним миролюбием обратился к нему Георгий Монахов, - а теперь, уважаемый, сядьте вон туда.

   И указал на одно из пухлых кресел, обитых красным бархатом. Мелкими шажочками Якоб Валленхаус доковылял до кресла и осторожно, по-стариковски, опустился на него.

  - Отличная работа, новичок, - похвалил подчиненного Георгий Павлович. Сам-то он тоже вернулся в родной мир вооруженным. Но воспользоваться принесенной винтовкой не догадался. К запоздалому и немалому своему стыду.

  - Всегда рад стараться, - ответ Олега, помимо воли, вышел какой-то дежурный, шаблонный. Да еще с залихватскими нотками.

  - Ну а теперь разберемся с вами, - по-английски обратился Монахов уже к Валленхаусу, - мы с еще одним сотрудником Агентства ждем объяснений. Не насчет приказа последнего, нет. Там-то мы уже и подвох успели найти... и с пониманием к нему отнеслись. Часть нашей работы, как ни крути. Но два белых пятна в этом деле остаются. Во-первых, для чего сделана эта приманка для пришельцев из Зазеркалья?

   С этими словами он кивнул в сторону зеркала, покрытого серебристой полужидкой массой. После чего продолжил:

  - Ну а во-вторых... знаете, как только мы, следуя вашему приказу, высадились в Зазеркалье, так сразу же угодили в засаду. Случаем, не знаете, почему? Кто-то ведь, определенно, предупредил Синдикат. Согласны?

   И последняя просьба. Можно сказать, личного характера. Спикайте на инглише, если вас не затруднит. Хочу, чтоб и моему юному коллеге было понятно. А то его поколение если и изучает родной язык Эйнштейна и Гофмана, то с неохотой.

   Говоря это, Монахов одновременно краем глаза успел заметить женскую фигуру в белом фартуке, промелькнувшую в коридоре. Увидел ее и Валленхаус. И встрепенулся, подстегнутый слабой надеждой.

  - Jeanette! - выкрикнул он, привставая с кресла, - rufen Sie die Polizei!

  - Черта с два, - Георгий Павлович метнулся к двери, на ходу хватая винтовку. И успел навести ее на женщину в фартуке: не сильно молодую, но неплохо сохранившуюся брюнетку.

   Та остановилась, глядя на вооруженного человека испуганными глазами. И покорно прошла в комнату, когда Монахов поманил ее небрежным жестом руки.

  - Так-то, - проговорил Георгий Павлович, указывая женщине на соседнее с Валленхаусом кресло, - а то ишь придумали - "полицай". Знали бы вы, сколько этих полицаев наши отцы и деды на тот свет отправили... Ну да ладно. Возвращаемся к моим вопросам, господин директор. Слушаем вас.

   С заметной неохотой, но Якоб Валленхаус сознался. В том, прежде всего, что действительно намеревался избавиться от трех сотрудников. Владевших столь неудобной для него информацией. И помимо приказа с трудновыполнимыми условиями и впрямь задействовал силы Синдиката. Последний был заранее оповещен. Даже раньше, чем тот злополучный приказ поступил в офис Монахова.

   Другой вопрос, что режим секретности в чистом виде здесь был ни при чем. Директор стремился стать едва ли не эксклюзивным владельцем сведений о Зазеркалье. И даже планировал с ним поддерживать постоянный контакт. Опять-таки эксклюзивный.

  - У меня по этому поводу остался единственный вопрос, - проговорил Георгий Павлович, когда рассказ Валленхауса был закончен, - ради всего святого - зачем? Ради чего?

  - Тот мир по ряду направлений опережает нас, - директор не полез за словом в карман, - как минимум, на поколение... что и немудрено. Ведь там люди не отвлекали силы на заведомо безнадежные направления. Вроде космонавтики. Или ядерной гонки. Вот я и собирался устроить обмен технологиями. Исключительно на благо Земли.

  - Ну-ну, - Монахов недобро усмехнулся, - получить чудеса тамошней техники, прихватизировать... запатентовать и, быть может, продать кому-нибудь. Да стричь купоны, пребывая в шоколаде до конца жизни. Очень соблазнительно!

   Только есть один неприятный момент в вашем плане, господин директор. Для жителей Зазеркалья... особенно для ныне изничтоженного Синдиката наш мир - добыча, не более. Им нужны наши ресурсы и иные материальные ценности. Коих там не хватает, а у нас пока достаточно. Так что с тем же успехом можно было представить обмен между волками и овцами.