Ирина Лерх - Перерождение: Эффект Массы

— Как я уже говорила, смею надеяться, я — не дура. — от моей усмешки турианец лишь шире улыбнулся, показав частокол острых клиновидных зубов. — Так в чем же ИСТИНАЯ причина вашего внимания, СПЕКТР?

— Я хочу увидеть вас в деле, Шепард. — ответил мне мужчина, чуть склонив голову набок.

— Любопытство праздное или имеет практический интерес? — спросила я, не дав Андерсону завести пафосную речь об Альянсе.

Найлус мой маневр заметил и усмехнулся.

— Вполне практический.

— Вот как?

— Я выдвинул вашу кандидатуру на место СПЕКТРа. — любезно пояснил мне мужик, хитро блеснув зелеными хищными глазами.

Я хмыкнула, бросив ироничный взгляд на капитана.

— Я даже не знаю… обрадоваться ли мне оказанной чести или возмутиться, что меня поставили перед фактом. — турианец меня понял вполне правильно, зеленые глаза блестели от скрытого веселья. Ему доставляла удовольствие наша пикировка. — Пожалуй, я выберу третье, и скажу, что я буду рада работать с вами, Найлус, независимо от принятого вами решения.

Нашу милую беседу, доставляющую обоим некоторое изуверское удовольствие, прервал взволнованный голос пилота, сообщающего о приеме сигнала. История вернулась в прежнее русло. Я спокойно смотрела короткий ролик, переданный нам бойцами с поверхности планеты. Ничего неожиданного: перестрелка с гетами, гибель бойцов, Властелин в небесах. Ожидаемо. Андерсон пристально всматривался в экран. Найлус же косил на меня глазом, больше заинтересованный в моей реакции, чем в изображении на экране. Зеленые глаза лишь единожды стрельнули на экран, когда на нем показался Жнец. И практически мгновенно вернулись. Встретив мой взгляд, турианец чуть качнул головой на экран. Я приподняла бровь. В ответ — вопросительный урк. Как кот, чес слово! Моя безмятежная улыбка окрасила его взгляд беспокойством.

Андерсон объявил боевую тревогу, и я ушла готовиться к высадке. Память реципиента была усвоена полностью, в вооружении я более-менее разбиралась, а потому подготовка не заняла много времени. Уже стоя в шлюзовой камере, я подошла к турианцу и тихо-тихо сказала:

— Найлус, могу я попросить о… некотором… обещании.

СПЕКТР от такого вопроса поперхнулся воздухом и удивленно заморгал. Мои слова слышал только он: слух турианцев очень острый, и он легко расслышал мой практически беззвучный шепот. Несколько мгновений он колебался, но любопытство победило сомнения, и мужик столь же тихо ответил:

— Можете.

— Найлус. Поклянись мне, что ты НЕ повернешься спиной к вооруженному разумному. — зеленые глаза удивленно расширились. — Особенно, если этого разумного ты прекрасно знаешь и безгранично ему доверяешь.

Мой холодный голос и пристальный взгляд заставил его вздрогнуть.

— Ты что-то знаешь?

— Интуиция. — тяжелый взгляд зеленых глаз в ответ. — У живущего войной она очень нежная и чувствительная. Моя ошибается РЕДКО. А я чую предательство и твою глупую смерть.

Турианец моргнул. Тяжелый, пристальный взгляд мне понравился. Мужик задумался. Он не отмахнулся, принял во внимание, сверля меня подозрительным взглядом. И вот, наконец, медленный ответ.

— Клянусь. — и не тени иронии.

— Найлус. — мужчина вопросительно склонил голову. — Сдохнешь — убью.

Тихий урчащий смешок, и СПЕКТР отошел к опускающейся створке трапа.

Прости, Дженкинс. Боюсь, тебе не пережить первую атаку дрона гетов. Жизнь СПЕКТРА Найлуса для меня важнее твоей.

Багряные краски заката заливали притихший мир кровью. Светило неспешно закатывалось за горизонт, слепя чувствительные глаза, остро пахло дымом и гарью. Высокое здание чадило тяжелым дымом пожара. Тихо шелестели листвой деревья, поскрипывала сухая почва под подошвой. Тяжелая, давящая картина. Аленко поежился.

— Пахнет дымом и смертью. — тихий хриплый голос бойца звучал… органично в атмосфере утопающего в закате мира.

Я молча кивнула, опуская забрало. Снайперская винтовка тихо щелкнула, выходя в боевое положение. Не люблю я мчаться сломя голову в неизвестность. Пусть я помню канон, но мои знания уже смазало время, и я не могу гарантировать их абсолютную точность. Воплощенная реальность — не игра. Мелкие изменения, не затрагивающие ключевую цепочку событий вполне нормальны и могут стоит мне жизни. Я — не Шепард. Я вне правил этого мира. Погибну, и на мое место придет другой герой и проведет эту вселенную по проторенному пути.

— Идем.

Бойцы последовали за мной, настороженно глядя по сторонам, лишь Аленко тихо буркнул: «Черт!», вляпавшись в мутную зеленоватую жижу.

Первые тела мы нашли на камне совсем недалеко от точки высадки: черные, выжженные до шлака, они лежали, теряя жирный пепел под порывами ветра. Аленко сглотнул.

— Что тут произошло?

— Скоро узнаем. — перехватив взгляд бойца, я сухо припечатала: — Хватит истерить! Словно впервые труп видишь!

Мужик потупился и заткнулся, а я медленно пошла вперед. Чуть дальше — еще тела, раскиданные по дороге. Такие же сожженные, рассыпающие кусками золы и еще тлеющих углей.

Едва слышный свистящий звук заставил меня резко вскинуть сжатую в кулак руку. Бойцы замерли, вслушиваясь в посвист ветра. Показалось? Не должно бы… где-то тут три дрона гетов. Указав пальцами на глаза, я махнула рукой. Дженкинс кивнул, осторожно вышел на дорогу, пристально всматриваясь в кустарник и деревья.

Дроны появились неожиданно, вынырнув из-за большого камня. Короткая очередь голубых импульсов, и Дженкинс, приглушенно захрипев, рухнул на дорогу, Аленко рывком встал, прильнув к камню.

Снайперская винтовка дернулась в руках, дрон рухнул на землю, искря и дымясь. Тонкий писк перезарядки, поймать в прицел следующего, выстрел. Аленко снял последнего.

Проклятье! Три каких-то летающих хрени и сразу же — труп на земле! Вот как можно было так подставиться? Опустив оружие, я осторожно подошла к телу бойца. Мертв. Выстрелы хлипенький щит продавили мгновенно, вспоров легкую броню.

Рядом остановился растерянный Аленко.

— Дженкинс…

— Мертв. К таким результатам приводит невнимательность. — наклонившись, закрыла широко распахнутые глаза мертвеца. — Будь осторожнее. После окончания миссии его тело заберут на корабль.

Аленко коротко кивнул, хмуро глянув на меня. А ты что ждал, я буду истерить и убиваться? Так стоило бы узнать психопрофиль своего командира! Имрир была какой угодно, но не жалостливой идиоткой. Дженкинса, где-то в глубине моей черствой души, было все же жаль. Самоуверенный, полный энтузиазма молодой парень. Я помню, как он хвастался доктору Чаквас. Такие, к сожалению, и правда гибнут первыми. Перешагнув тело, я двинулась вперед, переходя от камня к камню. Эти дроны тут не единственные.