Михаил Гвор - Спасатель. Вечная война

Есть, конечно, и другой вариант. Уложить терпилу в иглу, и пусть спит до подхода десанта. А самому рвануть вниз на лыжах до границы аномалии, а там вызвать ребят и вместе с ними вернуться за телом. Вместе, поскольку связи до самого выхода из ущелья нет. А это, считай, база. Была бы моя находка трупом, так бы и сделал. Но получается, что пока я добегу, пока парни выйдут, пока мы вернемся к стене… В общем, один я быстрее допру. Хоть и тяжелее…

Потому сижу, уродую лыжи и рассуждаю, каким образом мой неожиданный друг прокрался на стену, не только не потревожив вчерашний спасательский сон, но и не оставив за собой никаких следов? С другой стороны траверсировал? Бред! Эту гору траверсом ходить ни малейшего интереса! С той стороны просто всё. Какой интерес тупо переставлять ноги наверх, и мимо всей прелести пролететь на спуске? Наоборот — то да. Нет, я понимаю, что нормальные люди — единственное, что нельзя найти в горах. Если кто иначе думает и собирается на горцев кивать, пусть зайдет на рынок любого крупного российского города и посмотрит, где предпочитают жить народы гор. В последнее время, правда, лучше заходить в офисы или разглядывать владельцев и пассажиров самых крутых тачек. Но опять же, в крупных городах, высота которых максимально приближена к уровню моря. В самих горах — только ненормальные. Но не до такой же степени. Да и ненормальность наша в другую сторону заточена.

Нет, герой моей сегодняшней эпопеи обязан был идти по тому же пути, что и я. И пробить мне торную дорогу до самой стенки. В крайнем случае, сбоку откуда его тропа должна подходить. Ан нету. Ни сбоку, ни снизу. Или он вокруг вершины ходит? На высоте трех веревок? Псих, что ли? Ненормальный и сумасшедший — принципиально разные вещи. Может, он летать умеет? Или телепортироваться?

Ладно, каким бы образом сиё чудо природы не добралось до места, выбранного им до впадения в зимнюю спячку, а тащить его придется без всякой экстрасенсорики. Не обучен я этому. Так что ножками, благо волокуша готова. Клиента и шмотки уложить, привязать понадежнее, тяги к поясу закрепить и вперед, с песнями. А лучше без песен, чтобы дыхалку не сбивать.

Я говорил, что спасатель не может тащить больше собственного веса? Я соврал. То есть, вообще — не может. Но если очень надо… Вот я же тащу! Весело и с песенкой, 'елочкой' и 'лесенкой'. Весело, потому как плакать совершенно бесполезно, и не люблю, когда слезы на лице замерзают. А за песенку вполне сойдут хрипы, что из легких прут на каждом шагу. С 'елочкой' и 'лесенкой' проблемы имеются, лыжи-то под грузом пристроены, а второй пары припасти не догадался. А без лыж ни тебе 'елочки', ни 'лесенки' полноценной не получится. Да и иду не вверх, а ровно и немного вниз. Так что спуски даже чаще подъемов попадаются. Когда пологие — это хорошо. Волокуша поживее идет. Лишь бы сама не ехала. Как только появляется самостоятельность, надо ее гасить в зародыше. Разнесет мою доморощенную акью на склонах — донизу от находки одни уши доедут. И как тогда объяснять досрочное возращение с выходных? Так что перехват за задние тяги, и тормозить всеми наличными средствами. А то и организовывать точки страховки и выпускать через спусковуху. Пришлось пару раз. С переворотами не заморачиваюсь, ну прокатится страдалец вниз головой пару минут, от него не убудет. А не фига в летаргию погружаться. Хотя не летаргия у него ни разу. Дыхание присутствует, пульс тоже в наличии. Кожа не бледная, на морде, так и вообще темно-медная. Хотя в горах любой бледнолицый за четверть часа станет краснокожим. Точнее, краснорожим: шкура на лице приобретет благородный медный цвет и повиснет лохмотьями. Единственное, что на внешние раздражители тело не реагирует. Но по одному симптому диагноз ставить нельзя, за это Док может и по шапке настучать. Или клизму выписать!

А вот когда подъемы, тут похуже будет. Даже короткие. Упираться приходится, мама не горюй! И то, больной с барахлом и волокушей добрый центнер весит, если не больше. А я килограмм семьдесят. От силы семьдесят два. И здоровья у меня не море Лаптевых! А лебедок в нашем деле не предусмотрено. Так что упираюсь ножками и ручками в землю и изображаю из себя собачку по имени Белый Клык из одноименного фильма. Песика посерьезней грузили. Правда и подложка у собаченции была куда симпотнее. Ручками упираюсь в прямом смысле, пока полого — при помощи лыжных палок, где покруче — так и без них бывает, особенно, если есть, за что ухватиться.

Так и движемся. Страдалец ведет себя прилично: на волокуше лежит ровно, руки-ноги за пределы отведенного пространства высунуть не пытается, хрипеть даже на спусках не начинает. Дышит размеренно, как и положено порядочному 'трупу'. В общем, золото, а не тело. Был бы покойником, цены б ему не было! Но и так грех жаловаться. В общем, он лежит, я тащу. Упираюсь, корячусь, матерюсь, но медленно и верно приближаюсь к базе со скоростью снежной черепахи. Снежных черепах не бывает? Еще как бывают! А что получится, если фильм про черепашек-ниндзя снимут снежные люди? Оно и получится: Егор Сергеевич зимой на транспортировке!

Одним словом, иду. С глюком разговариваю. С каким глюком? Да самым обыкновенным. Приблудился тут. Лезу на очередной бугор, жилы рву так, что в глазах круги красные плавают, и вижу, параллельно моей траектории движения по снегу старик шкандыбает. Восточного вида дедок с узенькой седой бороденкой. Вылитый Хоттабыч, в халате, чалме и туфлях с загнутыми носами на босу ногу. Только ковра-самолета не хватает. Впрочем, он и без него в снег не проваливается. Даже не примнет! Хотя не скользит, ножки переставляет, как положено. Но идет по снегу, аки посуху, ни единого следочка. И нет, чтобы помочь, в волокушу вторым впрячься, смотрит, паскуда, на мои мучения и ухом не ведет. Хотя в его возрасте… Может, и страдалец таким образом гулял? И догулялся! Хлопнется сейчас дед в обморок, и что я буду с двумя телами делать? У меня здоровья не море Лаптевых! Так весь подъем 'Хоттабыч' рядышком и проходит. А когда я на пригорок, наконец, выбираюсь и торможу, чтобы дыхалку восстановить, изрекает:

— Ассалам алейкум, уважаемый!

— Лейкой по салу! — откликаюсь. — Я глюков не заказывал. Чего приперся?

— Молодость нетерпелива, — вздыхает саксаул, — вместо того, чтобы спокойно сесть, угостить дорогого гостя чаем, поинтересоваться его жизнью, а уже потом обсудить животрепещущие вопросы, что привели его к величайшему из спасателей…

Во дал дед! Я, между прочим, тут не просто так. Делом занимаюсь. Транспортирую пострадавшего от точки обнаружения до пункта дислокации патрульно-спасательного отряда для экстренней эвакуации в медицинское учреждение, где ему и будет оказана квалифицированная помощь. А если по-русски, так тащу тело от стены на базу, чтобы оно могло сдохнуть культурно, в больнице, а не на стене, как последний бродяга. О чем и сообщаю пригрезившемуся джинну: