Артём Каменистый - Время одиночек

— Как он о нас узнал? — вскинулся Дербитто. — Он что, где-то искусства нахватался?

Сеул, не отводя взгляда от допрашиваемого, тихо произнёс:

— Да какая тут магия… на синь он явно не тянет. Стены подвала из серого песчаника, а камень Серисетия чёрен как смоль. Выделяется это окно, а Пуго не из тех идиотов, что дальше своего носа не видят. Да и не первый раз его допрашивают — этот плут с богатой биографией.

— Есть за что его прижать? И что значит не первый раз?

— Спорно. Уж за убийцу мы его точно не выдадим. Зайцам он не нужен, и домыслы наши им не нужны. Зайцам нужен убийца. Всем нужен убийца… настоящий убийца. Нет, этого Пуго мы никак не приплетём к делу… Он чист…

— По его роже это не скажешь. Вид у неё такой, будто и она тоже ворованная. Тем более, говорите, привлекался.

— По архиву был под следствием во время мятежа Гиора.

— Так там, вроде, пару зайцев тогда тоже прирезали, попали под горячую руку. Может, понравилось, и решил продолжить?

— Тридцать лет без малого прошло. Ты думаешь, зайцы всерьёз поверят, что этот жирный кабатчик своими пухлыми ручонками пустил кровь всей их стае?

— Я бы на их месте точно не поверил. Но убийцу-то надо выдавать. Рассвет уж скоро, а мы на месте топчемся. Может того… при попытке к бегству его, а там бумагу состряпаем, и сапоги его покажем. Сдаётся мне, кровь на них будет не только коровья.

— Дербитто, зайцев такой ерундой точно не обманешь. Они, если захотят, то и труп допросят. Хорошо допросят. Труп всё расскажет, да ещё и пару песен споёт… и спляшет при этом.

— Это если захотят допросить. Им же самим перед Лесом, думаю, ответ держать теперь. Может сделают вид, что всё хорошо, и примут нашего кабатчика как главную персону? На месте он был, в мятеже Гиора замарался, на улице крови и навоза нахватался, да и вообще, морда у него воровская. Нас его труп устроит как ответ, может и их тоже устроит?

— Не устроит… Нам нужно закрыть дело, а им нужна правда. И неплохо бы эту правду нам сейчас узнать. Пойдём Дербитто, поговорим с этим плутом. Похоже уже, что не его допрашивают, а он допрос ведёт… Ох и кретин наш Риолин…

— Молод он и глуп, улицы не видел — сразу видать паренька из чистой семейки. Он не пугает, а будто сказки сёстрам на ночь читает. Куда ему с Пуго тягаться. Дело, конечно, не моё, но зря вы этого сопляка к Пуго послали.

— Не зря Дербитто, не зря… Клиент должен расслабиться… хорошо расслабиться. Как расслабится, так и хватай его за шкуру… за мягкую, расслабленную шкуру…

Трактирщик, обернувшись на скрип отворяемой двери, осклабился:

— Здравствуйте, господин Дербитто. Вот беда-то какая: и вам эти заячьи тушки поспать не дали спокойно?

— И тебе привет… Пуго…

— Что, господин главный стражник, тоже мне будете страшные байки про зассанные оазисы в пустыне рассказывать, или, может, как честные люди поговорим? Хотя какие, в тухлую печень, могут быть честные люди в этом подвале в такую пору?

Стражник попробовал передвинуть табурет ближе к столу, но куда там — приколочено всё к полу на совесть. Присел так, как смог, в отдалении, вздохнул:

— Бывают здесь честные, бывают — всех по себе не ровняй.

— Если говорить по-совести, то честнее меня человека между стен нет — вы же знаете.

— Пуго — давай без шуток. Не будем время терять — до рассвета недолго осталось. Как рассветёт, мы должны будем привести зайцам убийцу… или принести. И признаюсь честно — пока что лучше тебя мы никого на эту роль не нашли. Сам понимаешь…

— Да не дурак я, господин старший стражник — всё понимаю. Но понимаю и то, что зайцам меня в любом виде вам не всучить. Не примут они такой гнилой товар. Вы гляньте на меня, внимательно гляньте — ну разве найдётся в этом городе дуралей, что поверит, будто я, хорошо всем известный трактирщик Пуго, способен был из кучи зайцев нарезку сделать? Да такого дурака даже на смех поднимать не станут — ну что взять с убогого?

— Да всё я понимаю. Но пойми и ты — рассвет на носу, а предъявлять нам некого. Совсем некого. Кроме тебя, конечно. Трактир твой? Твой. Сапог твой? Твой. В мятеже Гиора засветилась морда твоя? Засветилась. И после всего этого пойман ты был моими стражниками у внешних ворот. Куда это ты, на ночь глядя, из города подался? Уж не от правосудия ли скрыться хотел?

— Господин старший стражник — да вы бы на моём месте так же обхезались, и так же бежали за город будто за вами дохлая тёща некра гонится, алебардой размахивая. Тут и дурак поймёт — надобно подальше быть от всего этого.

Сеул в беседу не вмешивался, и не присел — мерным шагом прохаживался по периметру подвальной комнаты, заложив руки за спину. Даже не косился в сторону стола, но не упускал ни единого слова. Уловив в голосе задержанного нервные нотки, понял — тот не дурак, и всё понимает прекрасно. И понимает, на какой невесомой волосинке сейчас висит его судьба. Пытается казаться невозмутимым, но куда там… Да и поступки его, вроде глупой попытки покинуть город… Нервные поступки… Необдуманные… Пора.

Резко развернувшись к столу, Сеул чётко, чеканя каждое слово, заявил:

— Сапоги ваши. Следы ваши. Кабак ваш. Бежать за город пытались вы. Кроме того, в вашем кабаке, в верхних комнатах, нашли немало интересного. К примеру, арбалет. Интересный такой арбалет. Такие легко спрятать под длиннополой курткой, а уж под бандитское пальто и вовсе два можно повесить. А на арбалете том приметное клеймо и вензель хозяина. Хозяина этого оружия уж давно в паре провинций обыскались. Серьёзно искали — вдумчиво и настойчиво. А он вот где оказался — в столице, в вашем заведении. И всё говорит о том, что не случайно туда забрёл, а жил там не один день. И заметьте — арбалет скрытого ношения, как и те, из которых зайцев перещёлкали. В подвале вашем комнатку нашли. Интересная такая комнатка — с замаскированной дверью. А в комнатке той одиннадцать тюков с шегским сукном. Таможенного клейма на тюках нет. Вообще никакого клейма нет — будто ничьи они. А ведь немаркированный товар подобный, это серьёзное преступление против казны.

Риолин, не выдержав перечисления всех гнусных тайн трактира Пуго, вскочил, чуть ли не умоляюще предложил:

— А давайте я ему всё же зубы выбью?

— Сядьте, Риолин, — поморщился Сеул.

Пуго, воспользовавшись паузой, поспешно затараторил:

— Вообще-то заведение у меня давно уже не кабак, а трактир — уважаемый трактир. И раз стража на Второй Стене человека пропустила, значит и мне не грех такого пускать. Комнаты мои наверху не грязные, и клопов не держим. Шлюх тоже не пускаем туда — у меня приличное заведение. А в приличном заведении в вещах постояльца шариться не принято, так что найди вы там даже склад оружия для полного кавалерийского полка, это не ко мне претензия. А про сукно знать не знаю — я в подвал кроме как вино проверять не спускаюсь, не иначе как кто-то из слуг смошенничал, а может и вовсе с давних времён лежит, ещё до меня. До того, как я трактир этот прикупил, там знатный вертеп был. И вообще, мы с вами люди не глупые, давайте уж напрямую — раз вы меня ещё не придушили, и не потащили к зайцам, значит, скорее всего, и не придушите. И сукно это вам вообще нахрен не надо, как и всё остальное. Так чего вам от Пуго надобно?