Сергей Стражный - На границе Пустоты

Мама. Хочу домой.

Вот честно скажу я не плакса, и все случаи кода давал волю слезам в своей жизни могу пересчитать, пусть и не при помощи пальцев одной руки, но думаю не больше двадцати. А тут накатило так, что сил, а главное и желания сдерживаться не было.

Наверно это запоздалая истерика. Так что минут двадцать по своим внутренним часам я проревел точно, и, наверное, плакал бы и дальше, но боль в груди, поначалу лишь слегка напоминавшая о себе, стала усиливаться в геометрической последовательности, и уже через полчаса буквально разрывала меня. Слезы уже были не от жалости к самому себе, а от боли.

- Господи как-же мне больно! Кто-нибудь сделайте что-нибудь! Что угодно, лишь бы прошла эта боль!

Не знаю, были ли мои мысли катализатором событий, или как говорится мое время пришло, но ответ на мольбу пришел моментально.

- День добрый молодой человек. Добро пожаловать в прекрасный новый мир. - Заявил кто-то через чур жизнерадостным и довольным голосом. Я, сосредоточившись насколько это возможно, посмотрел в сторону откуда шел голос, и вздрогнул. Рядом со мной стоял человек, опираясь на трость из белого дерева и в старомодном костюме тройке опять-таки белого цвета и цилиндре, сами догадайтесь какого цвета.

Но вздрогнул я не от этого наряда, а от лица незнакомца. Вернее из-за его отсутствия. Этакая лишенная носа губ и прочих атрибутов лица маска. И глаза два черных глаза с белыми зрачками. Пожалуй, я поторопился, причислив это существо к людям. Очень, знаете ли, жизнеутверждающая внешность. Встретишь такое чудо в темном подъезде, пнешь в пах на автомате и смоешься куда подальше, пока сей "красавец" не оклемался. Интересно чем он говорит?

Меж тем существо продолжало меня рассматривать, как ни в чем не бывало, одновременно не прекращая болтать:

- Нда материал, конечно, так себе, но для начала эксперимента сойдет. А вот внешность никуда не годиться. А уж манеры... Что же вы молчите молодой человек, это же не вежливо.

С этими словами существо легонько ударило меня своей тростью в грудь, вызвав острую вспышку боли, от которой пришлось закусить нижнюю губу, чтобы не заголосить дурным голосом заодно сообщая этому уроду все, что я о нему думаю. И сделал я это отнюдь не от врожденной вежливости и такта, просто какая-то часть моей души дрожала от ужаса вызываемого белым франтом, и молила меня молчать.

Может это проспавшая всю мою жизнь интуиция, очнувшаяся после смерти? Кстати мне почему-то теперь стало совершенно ясно что я умер. Слишком все окружающее меня реально, чтобы быть бредом. Мама. Мамочка.

- Я за нее. Молчи. Терпи. Жди. Продержись еще хотя бы пару минут.

Ну вот, еще и крыша поехала. Ладно, потерпим. Все равно терять, похоже, уже нечего.

- Какие мы грустные и несчастные. Конфетку дать? Попку подтереть? Вот возьми платочек высморкайся. Сисю не дам, ибо нету их у меня.

Какая-то наглая у меня шиза. Или это та тварь, что меня своей тростью охаживает, к тому же еще и у меня в мозгах копается, мало ли что он умеет?

Я с яростью посмотрел в лицо моему мучителю который с каким-то задумчивы видом давил мне тростью в грудь все сильнее. И тут же буквально получил по мозгам:

- НЕ СМОТРИ ЕМУ В ГЛАЗА! Так парень ты хочешь убраться со своей душой в комплекте или нет?

- Да. - я слегка ошалел от такого напора.

- В таком случае иди на меня я в твоей душе плохо ориентируюсь.

- Кто ты?

- Сейчас это неважно. Время поджимает, я уже на пределе своих сил.

- Ну уж нет. Я не хочу идти к тому, кто мне говорит такие гадости.

- Твое право, но вынужден тебя огорчить. У тебя только нет особого выбора, ты уйдешь от сюда либо с ним либо со мной.

Я невольно взглянул на белого франта, который, по-видимому устав пытать меня, присел рядом на корточки:

- Ну что же вы все молчите, я право слово в недоумении. Вы тут случаем не пытаетесь отойти в мир иной? Не стоит право слово. Я уже и так отвел вас в мир действительно иной. Тем самым, спася вас от чистилища, между прочим. Так что неплохо бы вам наконец перестав играть в молчанку и отплатить за свое избавление.

Не знаю, что уж здесь сыграло свою роль, моя ли жлобская натура, или страшная пустота в глазах незнакомца или то, что внутренний голос чем-то напоминал дядю Сергея. Но я решил довериться внутреннему советнику.

- Что мне надо сделать?

- Все просто иди на меня.

- Как? Я даже пошевелиться не могу!

- Элементарно Ватсон. Представь, что ты паришь в мою сторону.

- Нда, и в какой ты стороне?

- Точно не знаю, но если ты попробуешь подвигаться во все стороны, то точно найдешь направление, двигаясь в котором мой голос будет становиться громче. Так что Ран Форест! Ран!

Все получилось на удивление легко. Стоило представить, что я парю, как от этого ощущения сразу же появилось иллюзия движения. Конечно в абсолютно белом пространстве сложно понять движешься ты или нет, но внутренний голос напевающий что то, действительно затихал при движении в одну сторону и становился громче если я летел в противоположную. Кстати безликий не заметил изменения обстановки вокруг, и остался рядом со мной продолжая вещать какую то чушь, так что у меня возникло ощущение будто мы сидим с ним в лодке и плывем по реке... ну или по облакам. Ну, для меня же лучше, не замечает он наш общий дрейф и ладно. Наконец через несколько удивительно долгих секунд, я заметил плоды своих усилий: в абсолютной белизне окружающего миру начал падать серый снег.

- Что за..! - Белый франт вскочил и начал оглядываться по сторонам, - Кто ты!?

Покажись! Эта душа из Оригинала моя добыча!

- Поторопись. Этот упырь, что-то унюхал. И хотя пока не знает чего опасаться, но думаю, он скоро догадается заглянуть внутрь тебя. Этого нельзя допустить ни в коем случае.

- Что делать после того как найду тебя?

- Просто коснись моей души.

- Ты поглотишь меня?

- Хм. Зачем?

- А зачем я тебе?

- Трудный вопрос, на который я пока не знаю ответа. Но клянусь, вреда я тебе не принесу.

К тому моменту я уже практически перестал соображать от боли, и сил верить или не верить моему визави у меня тоже не было. Все усилия уходили только на движение вперед. А еще через секунду я как будто с размаху влетел в клубы сверкающего серебром тумана, который, о чудо, принес мне успокоение и забрал из тела боль... вместе с сознанием. Последнее, что я услышала перед тем как уснуть, был голос до этого звучавший у меня в голове:

- Извини меня мой безликий друг но я первым сел на этот стул...

Ночное небо над головой и песок под ногами. Не знаю, сколько времени я здесь провел, субъективно пару суток, но этот пейзаж мне уже успел приесться. Бог, придумавший этот мир, в день творенья явно маялся от жуткого приступа меланхолии.