Анна Бэй - Вопреки. Том I

- У тебя тяжелые раны, выпей зелье и тяни время. Я выкуплю тебя.

Моя цена во время торгов остановилась на шестистах драхмах, что в три раза дороже хорошего, здорового раба. Омар не сбросит цену меньше пятисот, даже если придётся довольствоваться моим трупом, не отбив денег, ведь я оскорбила его лично. А мой гость не выложит пол тысячи золотых монет за раба с такими ранами. Никто бы не стал рисковать такими деньгами.

Мой таинственный посетитель делает несколько шагов назад в темноту и исчезает, оставляя меня стражникам, идущих заковать меня в кандалы. Хочу кричать "Не уходи!", но слова застряли в горле, моя гордыня сковала меня как ледяную статую, и я молчу.

Всем знакомо чувство, когда время останавливается, или тянется очень медленно, настолько, что от одного хода секундной стрелки до другого ты успеваешь пережить целую жизнь. Сейчас именно такой момент, всё те, казалось бы, незначительные пару минут, что длится наша встреча с этим странным мужчиной, для меня тянутся очень долго, и я не хочу, чтобы это заканчивалось. Но у таких моментов есть ещё одна особенность: время, растягиваясь до этого как резиновое, компенсирует себя в конце, разгоняясь до невероятной скорости. Все те бесконечно долгие секунды становились всё короче с каждый удаляющимся шагом зеленоглазого Ареса. Я успеваю схватить флакон с коричневой жидкостью, откупориваю его и выпиваю. Содержимое склянки струится по моим жилам, я чувствую, что наступать становится не так больно, раны немного затягиваются, хоть и не полностью, но в любом случае мне становится намного легче.

Арес не соврал.

То, что ждёт меня в ближайшие полчаса не страшнее месяца на рынке рабов. Не сломали до сих пор, а значит, уже не сломают. Убьют - возможно, но я умру с высоко поднятой головой. Как говорится, "изрядно ощипанной, но не побеждённой" - это станет моим девизом, если переживу этот день! Да будет так!

Я готова.

Меня зовут Алиса, и я им не по зубам!

- Мне надоел этот чёртов цирк! Омар обещал звать только на стоящие торги...

- Вы правы, повелитель! В последнее время смотреть действительно нечего.

- Ты, чёрт подери, не представляешь насколько. У него все перепорченные, причём я готов поспорить, что здесь поработали наёмники и гости из Ксенопореи, а не Омар Халифа, ведь для него всё же бизнес важнее, чем сиюминутные удовольствия... - прорычал высокий собеседник Франческо.

Как и все пришедшие купить живой товар он был укутан в белое одеяние, лица не было видно совсем, только зеленые глаза. Франческо выглядел обычным слугой среднего роста, довольно пухлого, с залысинами. К таким температурам он был очевидно совсем не приучен, потому что вид у него был замученный, на гране обморока.

- Да и всех стоящих они вырезали как бонус к тому кровавому побоищу. Милорд, вон там наше место, идёмте! - показал слуга на ложу в тени деревьев.

- Нет, постой! Сегодня нам не на аукцион, там ничего интересного не будет. На Омара свалилось кое-что интересное, он, сам того не ведая, может его уничтожить, но я этого не допущу. Нам на вон то шоу! - ответил высокий незнакомец, заинтересовавшись ареной на самом солнцепёке.

- Смертник? Что еще может быть на Арене Смерти-то? Сир, далась вам это казнь, идём лучше в тень... - с надрывом умолял слуга.

- Я бы не пошёл туда, будь это обычная казнь. Достань мне мой сундук, который я отдал тебе на крайний случай. Это и есть тот случай... и живее, бога ради! Шевелись, глупое ты создание!

Франческо с облегчением пошёл в ложе, а его хозяин воинственно и целеустремлённо двинулся к Арене Смерти. От него веяло опасностью и люди, даже самые жалкие и безнадежно тупые это чувствовали, немедленно расступаясь: страшно подумать, что было бы с зевакой, вставшем на пути этого человека.

То, что открывалось перед этим незнакомцем в белом, внушало тошноту: Арена Смерти и без того тошнотворная от вяленых на солнце кусочков плоти была окружена любителями подобных мероприятий. Мухи и другие летающие гады кружили вокруг в такой концентрации, что дышать можно было лишь через ткань. Лорд Блэквелл (так звали таинственного господина) видел смерть так часто, что мог спокойно есть, пока человека потрошат, но одно дело смотреть, когда нет выбора, и другое - получать от этого удовольствие. Люди вокруг пришли именно за удовольствием, а вот Блэквелл шёл сюда чтобы увидеть ту рабыню из темницы, что последние 20 минут завладела всецело его мыслями. Он хорошо разбирался в людях, но эта девушка была для него совершенно непонятным экземпляром. Она вела себя не как обычная женщина, загнанная в угол, а как существо другого происхождения, а Блэквелл не мог пропустить это мимо.

- Слишком много людей. Кто герой дня? - поинтересовался Блэквелл у богато одетого южанина без уха.

- О, Владыка Блэквелл, какая честь! Я польщен, что вы приняли моё приглашение, сегодня так много ценных экземпляров! Но что занесло вас в этот сектор рынка? На извращения потянуло, позвольте спросить?

- "Ценных экземпляров"? Ты про тот суповой набор, что ты закутал в дешёвые тряпки и выставляешь втридорога? - брезгливо фыркнул Блэквелл - Повторяю вопрос: кто смертник?

- Тысяча извинений, господин Блэквелл... - откланялся хозяин рынка, - Смертница - девчонка... ни имени, ни рода. Сучка не даётся на продажу, распугала моих самых ценных клиентов, - уже для себя пробурчал Омар, будто забыв про собеседника, и взял за свежий шрам на месте, где должно быть ухо.

- Сдается мне, что она как-то связанна с твоей потерей? - слышно было как Блэквелл улыбался, показывая на оторванное ухо.

- Вы весьма догадливы, сир! Она оторвала мне его посреди аукциона, выставив меня не в лучшем свете! Это удар по репутации, что подумают клиенты? Клиенты подумают, что Омар Халифа не держит своих "собачек" в узде, что он теряет свой бизнес! Чертовка заслужила свою участь, пусть это будет на глазах у всех, чтобы восстановить мою репутацию.

- Валькирия?

- Никак нет. Какая-то другая чертовщина.

Омар смачно и брезгливо плюнул на пыльную землю, которая изголодалась по влаге и тут же впитала слюну с жаждой.

Господин Блэквелл, вызывающий столько опасливых взоров, отвел взгляд от Омара в сторону арены из-за скрежета решёток темницы. Четверо стражников понесли за собой цепи, в оковах которых появилось хрупкое создание, идущее наглой походкой на стёртых в мясо босых ногах. Грациозная точеная и хрупкая фигурка девчонки, одетая в лохмотья, двигалась будто хищник перед прыжком на добычу. Она остановилась в пятнадцати метрах от Блэквелла так, чтобы можно было увидеть ее загорелую ровную кожу, как светлые волосы спутаны, ресницы полуопущены.