Икан Гультрэ - Тайны родства

— Ну, не то чтобы я его придумала…

— Не прибедняйся! — вклинилась Рейяна. — Ты его придумала, и это совершенно бесспорно! Ты вылечила Ритэниора и ты первая придумала использовать животных для посредничества в исцелении.

Я бы, конечно, могла сказать, что додуматься мне помогли, но ведь тогда придется упомянуть и про саа-тши, а из этого, пожалуй, вообще нездоровая сенсация вырастет. Эх, куда ни кинь…

Естественно, после ужина, стоило мне появиться в комнате, на меня тут же снова набросилась соседка. Пришлось рассказывать. Скользкую тему моего иномирного происхождения я планировала деликатно обойти, но о моих взаимоотношениях с герцогом Алейским умолчать не удалось. И о храмовой защите — только без подробностей о том, как мне удалось от нее избавиться, — и о планах герцога в отношении меня, и о суде — опять-таки без экскурса в детали, — и о коротком браке, и в вдовстве.

— А ты, значит, баронская дочка, а здесь просто под чужой фамилией скрывалась?

Вот тебе и обошла подробности!

— Гхм… Знаешь, Май — моя настоящая фамилия. Но я пока не готова рассказывать, как так получилось. Слишком сложно все.

Пришлось Рейяне удовлетвориться таким ответом.

О, урок этикета, кажется, придумали специально для меня. Все-таки намек императора на то, что в ближайшем будущем мне грозит активная светская жизнь вызвал у меня не только раздражение самим фактом (все-таки это неоправданный расход драгоценного времени), но и некоторое беспокойство о том, как я буду выглядеть. Мое скромное умение танцевать, обусловленное памятью тела провинциальной дворяночки, годилось разве что для школьных балов… Вот, кстати, надо бы еще и учителя танцев нанять — буду по выходным у себя дома заниматься. Нескольких часов занятий должно ведь хватить, чтобы выглядеть достойно на осеннем балу во дворце, а? А кроме того, есть же всякие тонкости общения и особенности поведения за столом…

Одно утешало: человечество во всех мирах скроено по одному лекалу, даже количество моделей построения общества ограничено. Кстати, я раньше думала, что эта ограниченность вызвана убогостью фантазии писателей. Оказалось, ничего подобного. Просто люди — это люди. И любым проявлениям общественных отношений, если хорошо подумать, можно найти логичное объяснение. И какой-нибудь аналог в истории или литературе. Так что я искренне верила, что на уроках этикета не столкнусь с чем-нибудь труднопостижимым.

Куда больше меня пугали новые предметы, не входившие в основной курс ни одной из специальностей — так сказать, для особо одаренных. Ментальная магия и некромантия.

Впрочем, менталистика настораживала лишь тем, что предмет вел сам магистр Релинэр — декан "сыскарей", уж больно неоднозначные отношения складывались у нас самого начала. Так получилось, что этот человек знал обо мне больше, чем кто-либо другой, и едва ли не больше, чем я сама о себе знала. Ни единым намеком не дал он понять, что имеет намерения обратить свое знание против меня, но я все равно была настороже, жизненный опыт научил меня с опаской относиться к подобным ситуациям.

Естественно, магистр с самого первого занятия обратил на меня пристальное внимание. Не только свое, а всей аудитории. Вопрос прозвучал самый банальный:

— А скажите мне, дорогие, для чего может использоваться ментальная магия?

Скромная аудитория, насчитывающая не больше дюжины слушателей с разных факультетов (больше всего было сыскарей, разумеется) на мгновение опешила — уж больно простым показался вопрос.

— Ну же! — поторопил магистр.

— Ну-у, для допросов в следственном деле.

— В медицине, чтобы наладить контакт с не говорящим пациентом, или в природной магии для общения с животным, — это кот-оборотень Марсо, он сыскарь и природник в одном лице.

— Остановимся пока на следственном деле, — предложил магистр. — Какие возможности дает нам здесь ментальная магия? Какие формы получения информации возможны?

— Ментальное сканирование, — криво ухмыльнулась я.

Да, это сомнительное удовольствие мне довелось пережить на собственной шкуре. И хотя процедуру — по моей же просьбе — проводил сам магистр Релинэр и делал это самым щадящим образом, мне, чтобы справиться с последствиями в виде частичной потери памяти, понадобилось почти две декады. Две декады отчаяния и страха.

— Радикальный метод, — отозвался наш менталист, — но если речь идет о простом допросе об относительно недавних событиях, то сканирование, как правило, не применяется. Какие еще варианты? Как можно допросить подозреваемого?

— Самый простой вариант — обычный диалог с ментальной проверкой правдивости ответов, — высказался один из сыскарей.

— Недостатки этого метода?

Молчание.

Пришлось снова включиться мне:

— Неправильно поставленные вопросы позволяют подозреваемому скрыть часть информации и даже выдать полуправду и ложь за правду.

Дальнейшая беседа уже шла только между мной и магистром.

— Что вы предлагаете, студентка Демирад?

— Есть варианты: поверхностное сканирование, которое может быть облегчено вопросами, выводящими подозреваемого на нужные мысли, и… некоторое принуждение. Но второе незаконно. Карается блокировкой магического дара на срок от семи лет до пожизненного, в зависимости от степени и последствий воздействия на разум. Получение разрешения на такое принуждение возможно при определенных обстоятельствах, но только для менталиста с подтвержденной квалификацией не ниже третьей ступени.

— Очень развернутый ответ, спасибо! Скажите, кому-нибудь из вас во время учебной практики приходилось участвовать в таких допросах?

Взгляд менталиста обвел аудиторию и вновь остановился на мне. Ну да, ему ли, изрядно покопавшемуся в моем прошлом, не знать… Правда, я до последнего времени надеялась, что в такие уж подробности он не вникал. Зря, выходит. Любопытно, в курсе ли он о том, что я применяла запрещенное воздействие к малышу Мару?..

Естественно, я не могла не откликнуться:

— Мне приходилось. Правда, не во время практики, а еще до учебы в школе.

— Расскажите нам, пожалуйста.

— Да там особо нечего рассказывать, — смутилась я, — было нападение на караван с грузом сермирита, а я ехала в столицу с этим караваном. С нападавшими справилась охрана, потом мы вместе с Наттиором Залесным, который возглавлял отряд охраны, допрашивали главаря. Наттиор задавал наводящие вопросы, я держала преступника за руку и считывала мысленные отклики.

— Зачем держали? — разумеется, для магистра это не было тайной, ответ нужен был однокурсникам.