Булыга Сергей - Ведьмино отродье

И усмехнулся. Х-ха! Бессмертие! А что это такое? А то, что пусть пройдет еще пять, десять, двадцать лет, и все твои сородичи уйдут — а ты, как ни в чем не бывало, останешься. Так, хорошо, а дальше что? Дальше придут другие, молодые, и ты, как самый старший среди них и самый опытный, будешь над ними Вожаком, станешь водить сородичей в набег, на охоту, первым петь гимны, первым отправлять обряды, первым наказывать зарвавшихся, хвалить удачливых и строго учить нерадивых и — это уже всем — рассказывать о прошлых временах. И так пройдет еще пять, десять лет, и снова пять, и снова десять, потом еще пять раз по пять и десять раз по десять. И все это время ты будешь жить все здесь же, под этим самым дубом, в этом же самом сыром и мрачном логове — и знать, что это для тебя никогда не кончится! Так что, ты этого хотел? Ты разве об этом мечтал? Рыжий нахмурился. И вдруг…

— Эй, ты! — послышалось из-за спины.

Он оглянулся…

И резко отскочил, оскалился. Ну, еще бы! Всего в каких-то двух шагах от него, под деревом, стоял чужой. Стоял и как ни в чем не бывало смотрел на него. И был этот чужой из себя такой короткошерстый, рябой, длинноногий. И был у него узкий лоб… Да это же южак! Ну, Рыжий, прыгай! Бей!..

А он не шелохнулся. Он в первый раз увидел узколобого. Да, говорили, что будто где-то там, на самом краю Леса, они еще иногда встречаются. Но чтобы здесь, в самой глуши, вдруг появился южак — да такого никто и представить себе не мог! А вот гляди — стоит. И, значит, вот они какие! Хвост тощий, как у крысы, а уши длинные, обвислые. И он, этот южак, не прячется, не убегает! Да он еще и говорит — совершенно спокойно:

— Вот мы и встретились, — и улыбается.

Враг! Лютый, злейший враг! Ну, бей его!..

Но, непонятно почему, — но только не от страха, это точно! — Рыжий осторожно отступил от южака на шаг и, ощетинившись, тихо спросил:

— Ты… кто такой?

— Тебе? Пока еще никто, — ответил узколобый. — А после будет видно.

И замолчал. Южак. Враг! Р-ра, Рыжий, чего ты стоишь?! Ты должен на него кидаться! Рвать его! В кровь! А ты стоишь и ничего не делаешь. Ждешь, отведя глаза. Что, думаешь, что это западня? Тогда… Спокойно, не спеши! Да-да, вот именно. И Рыжий, сдерживая гнев, спросил:

— Увидим — что?

— Да многое, — негромко, но по-прежнему уверенно ответил узколобый. Всего так сразу и не расскажешь. Но главное я тебе сразу скажу: я ведь не просто так пришел. А чтобы увести тебя отсюда.

— Меня? Куда?!

— К твоим сородичам. Вот именно: к твоим. Ведь ты же никакой не рык, ты южак.

А, так вот оно что, гневно подумал Рыжий и усмехнулся. Ну-ну, давай, заманивай, плети. Вы, южаки, все такие — лжецы.

А южак продолжал:

— Не веришь мне? А зря. Я здесь уже два дня кружу. Все я здесь видел, все слышал. И вот что я тебе скажу: ты им здесь всем чужой.

— Р-ра! — не сдержался Рыжий. — Р-ра!

— А не спеши! — все так же тихо, но очень спокойно ответил на это южак. — Не спеши. И я тоже не буду спешить.

С этими словами он сел, небрежно отбросил в сторону хвост и зевнул. Рыжий растерянно стоял над ним, не зная, что и думать. А узколобый продолжал: — Не беспокойся. Я же ведь не говорю, что уведу тебя прямо сегодня. Чего-чего, а ждать я умею. Четыре года я искал тебя, и вот, наконец, нашел. Только… Ну, да!

Он хмыкнул, мотнул головой и так и замер, наполовину отвернувшись от Рыжего. И так он, полуотвернувшись, и сидел. Молчал, молчал… А после снова — резко — повернулся к Рыжему и также резко спросил:

— Где твой отец? Ты хоть однажды видел его, а?

Рыжий смутился, не ответил. Ему было очень противно и стыдно. И это перед кем?! Перед врагом! А тот…

— Х-ха! — зло сказал южак. — Я так и думал! Так я ему и говорил…

— Кому это «ему»?!

— Да твоему отцу! Предупреждал: «Не верь ты им! Убьют ведь! Дикари!»

— Лжешь! Мой отец…

И Рыжий поперхнулся, замолчал.

— Да! — подхватил южак насмешливо. — Ну еще бы! Конечно, твой отец был славным, храбрым рыком! И ты такой же, как и он, ты здешний, свой. А тут вдруг пришел какой-то узколобый свинопас и хочет тебя отсюда сманить. Но ты не верь ему, гони его прочь! И он уйдет — нет, он трусливо убежит отсюда, поджав хвост, на свою голую безлесую Равнину, и пусть он там после жиреет и нежится, и пусть он там не знает ни голода, ни холода, да там, кстати, такого никогда и не бывает, чтоб кто-то голодал или мерз. А ты… А ты сиди себе в своем гнилом болоте, вой на Луну, сноси нападки выжившего из ума Вожака и вообще делай вид, что как будто бы не замечаешь всех тех насмешек и издевательств, которыми тебя здесь с таким удовольствием осыпают все, кому не лень. И будут дальше осыпать, и будут унижать тебя, и будут насмехаться над тобой — всегда! Потому что, еще раз говорю, ты здесь чужой был, есть и будешь. Вот так-то вот! — и узколобый резко встал…

А Рыжий подскочил! Р-ра! Враг, подумал он, трусливый свинопас! Да как он смеет!

— Р-ра! — крикнул Рыжий. — Р-ра! — и бросился!..

Но промахнулся. Враг отскочил, прижался задом к дереву. Р-ра! Р-ра! Рыжий припал к земле, метнулся низом, как змея, вцепился свинопасу в горло, люто сжал челюсти… И заревел от боли! Отскочил! Присел и снова пры…

— Стоять! — раздался властный крик.

И Рыжий замер, оглянулся. Вожак — злой, заспанный, взъерошенный бесцеремонно оттолкнул его и встал напротив узколобого. Ну а сородичи бесшумно, словно тени, тем временем скользили справа, слева, сзади от него — и вот уже, сойдясь полукругом, они замерли в каких-то двух-трех прыжках от южака. Уф-ф, хорошо-то как, подумал Рыжий, он, значит, все-таки успел их разбудить, поднять, они пришли! Теперь враг не уйдет — вон сколько нас! Да и куда ему отсюда бежать? Лес, глухомань кругом. И, значит, уже можно не спешить; можно присесть, перевести дыхание и изготовиться. А после будет знак — и сразу, первым кинуться. Вон и другие тоже замерли, тоже ждут знака.

Но узколобый этого не понял. Он только увидел, что его не трогают, и сразу осмелел, оскалился и даже задрал голову. О, что это? На горле у него была повязана какая-то блестящая и очень крепкая с виду веревка! А, так вот оно в чем дело! Это, видно, она и спасла ему жизнь, а ты об нее чуть все зубы себе не переломал. Ну-ну! Значит, в другой раз надо будет хватать его или выше нее или ниже, чтобы она не мешала, и ты его тогда…

Южак вдруг выпалил:

— Приветствую вас, братья!

Р-ра! Вот наглец! Вот Вожак ему сейчас покажет братьев!

Но тот, однако, не спешил, а усмехнулся, посмотрел на Рыжего, откашлялся… и снова повернулся к узколобому. И узколобый продолжал:

— Да-да, вы не ослышались. Мы, южаки и рыки, братья! Просто одни из нас живут в Лесу, в норах живут, как кроты, а другие…