Майкл Муркок - Король мечей

Затем Корум услышал какой-то крик и когда снова поднял глаза, то увидел, что горбун тщетно пытается оторвать что-то от своего лица; рядом с ним стоял Джери-а-Конел и отчаянно махал остолбеневшему от изумления Элрику.

— Джери! — закричал Корум.

— Это тот, кого мы пришли спасти? — Элрик рассек брюхо нападавшему тигрочеловеку.

— Да!

Элрик стоял ближе всех к Джери и сделал движение навстречу, однако Джери предупреждающе закричал:

— Нет-нет, оставайтесь там!

Но Элрик и так был вынужден отказаться от своего намерения: он отбивался от двух чудовищ, напавших на него с двух сторон.

Джери был в отчаянии.

— Ты неправильно понял слова Болориага!

Теперь Джери был виден и Элрику, и Эрекозе, который получал явное удовлетворение от кровавой бойни.

— Возьмитесь за руки! Корум в центре! — кричал Джери. — А вы двое вытащите ваши мечи!

Корум догадался, что Джери известно больше, чем он полагал. Но теперь Элрик был ранен в ногу.

— Скорее! — Джери возвышался над карликом, который тщетно пытался оторвать что-то от лица. — Это ваш единственный шанс! И мой тоже!

Элрик заколебался.

— Он мудр, друзья, — сказал Корум. — Он знает многое, что неведомо нам. Я встану в центре.

Эрекозе словно очнулся от забытья. Он взглянул на Корума поверх окровавленной косы, потряс черной головой и вложил левую руку в ладонь Корума, а в правую взял свой диковинный меч.

И вдруг Корум ощутил, как его онемевшие от усталости члены налились силой, и он даже едва не рассмеялся от счастья, охватившего все его существо. Элрик тоже рассмеялся, и даже Эрекозе улыбнулся. Они соединились. Они стали едины — Трое в Одном. И двигались, как одно существо, смеялись и сражались как единое целое.

И хотя сам Корум не сражался, он упивался азартом боя. У него было такое чувство, будто он сам держит в каждой руке по мечу.

Тигролюди дрогнули, отступив перед стонущими, покрытыми рунами мечами. Они пытались ускользнуть от этой новой странной мощи. Крылья их неистово хлопали.

Корум засмеялся торжествующим смехом.

— Покончим же с ними! — закричал он, зная, что Элрик и Эрекозе кричат то же самое. Наконец их мечи обрели силу, а сами они стали неуязвимы. Кровь лилась рекой, раненые чудовища пытались бежать, но ни одно не спаслось.

Исчезающая башня затряслась, зашаталась, словно сломленная раскрепощенной мощью. Пол угрожающе накренился. Откуда-то донесся пронзительный вопль Войлодиона Гагнасдиака:

— Башня! Башня! Это уничтожит башню!

Корум едва удерживал равновесие на скользком, залитом кровью полу. И тут вошел Джери-а-Конел. При виде следов побоища на лице его выразилось отвращение.

— Это правда. Колдовство, которое мы сотворили сегодня, должно привести к такому результату. Мурлыка, ко мне!

И тут Корум увидел, что в лицо Войлодиону Гагнасдиаку вцепился черно-белый крылатый кот Джери. Он опять спас им жизнь. Кот подлетел к Джери и уселся ему на плечо, озираясь вокруг широко раскрытыми зелеными глазами.

Элрик высвободил руку и ринулся в соседнюю комнату, прильнув к узкому оконцу. До Корума донесся его крик:

— Мы в Лимбе!

Корум нехотя разнял руки с Эрекозе. У него не было сил пойти взглянуть, но он понял, что башня парит там, где он однажды летел на воздушном корабле — вне времени и пространства. И теперь она раскачивалась еще более угрожающе. Он бросил взгляд на сгорбленную фигуру карлика, закрывшего лицо руками: между пальцами текли струйки крови.

Джери прошел мимо Корума в соседнюю комнату и что-то сказал Элрику. Потом повернул обратно, и Корум расслышал его последние слова:

— Это возможно. Идем, друг Элрик, поможешь мне искать мою шляпу.

— Ты в такое время собираешься искать шляпу?

— Да — Джери подмигнул Коруму и погладил кота. — Принц Корум, Эрекозе, пойдемте со мной.

Они прошли мимо рыдающего горбуна и спустились по узкому коридору к лестничной площадке. Ступеньки вели в подвал. Башня содрогнулась. Джери спускался впереди, держа в руке зажженный факел.

Кусок каменной кладки сорвался с потолка и упал к ногам Элрика.

— Я бы поискал какой-нибудь способ выбраться из башни, — спокойно заметил он. — Если она сейчас рухнет, то мы будем погребены под обломками.

— Доверься мне, принц Элрик.

Наконец они достигли круглой залы с массивной металлической дверью.

— Подвал Войлодиона Гагнасдиака. Здесь вы найдете все, что ищите, — проговорил Джери. — А я надеюсь найти здесь свою шляпу. Эта шляпа была сделана специально для меня, и, кроме нее, к моей одежде ничего не подходит…

— А как мы откроем такую дверь? — Эрекозе яростным жестом вложил меч в ножны. Затем снова вытащил его и приставил острие клинка к двери. — Она ведь наверняка из стали.

Джери смотрел на них с веселой улыбкой, несмотря на грозящую опасность.

— Если вы снова возьметесь за руки, друзья, — сказал он, — то я вам покажу, как можно открыть эту дверь.

И снова они соединили руки, и снова странное, восхитительное ощущение силы наполнило всех троих. Они были вместе. Возможно, это и была их судьба. Возможно, именно тогда, когда они соединялись в единое целое, им было суждено познать счастье. И эта мысль вселяла надежду.

— Принц Корум, — проговорил Джери, — если ты ударишь ногой по двери…

Корум размахнулся, пнул стальную дверь — и изумленно увидел, как она рухнула в проем без всякого сопротивления. Ему очень не хотелось разнимать руки с Элриком и Эрекозе. Теперь он знал, что они могут быть единым существом и чувствовать удовлетворение. Однако в подвал войти можно было только поодиночке.

Башня пошатнулась и накренилась набок. Так что они буквально ввалились в подвал и рухнули на устилавшие пол сокровища.

Корум поднялся на ноги. Элрик уже рассматривал золотой трон. Эрекозе изучал боевой топор, чересчур огромный даже для него.

Здесь, в подвале, хранились сокровища Войлодиона Гагнасдиака — вещи, принадлежавшие некогда его жертвам и похищенные им, когда башня перемещалась из плоскости в плоскость.

Корум был потрясен: такого музея не было ни в одной плоскости, ни в одну эпоху. Он бродил по зале, поднимая то одну, то другую вещь и в восхищении любуясь ею. Между тем Джери нашел что-то и протянул Элрику. Корум расслышал, как Элрик спросил:

— Откуда тебе все это известно?

Джери ответил какой-то туманной фразой, а затем нагнулся с радостным возгласом: выудив из груды сокровищ свою шляпу, он тотчас же принялся сбивать с нее пыль. Затем поднял еще что-то — кубок.

— Держи, — велел он, — в хозяйстве пригодится.