Химера-читатель - Память героя

— Думаю, что собравшиеся и так долго ждали этих джентльменов, — произнес анимаг, внимательно смотря на парней, — так что можем начинать. Что касается повреждений, то если бы они были, то Гарри сразу же обратился бы к колдомедику.

Чувство благодарности которое испытывал в этот момент бывший староста было сложно описать словами. Ведь анимаг в данном случае спас их от публичного позора. А тем временем присутствующие прислушались к словам Блека, и беседа началась.

И такой слаженности от магов блондин никак не ожидал. В какой-то момент слизеринцу даже показалось, что присутствующие заранее договорились, кто о чем будет говорить. Так если Нарцисса Малфой говорила о том, что Гарри своим поступком поставил под угрозу жизнь остальных игроков, убрав защитный щит. А вот директор Флитвик настаивал на том, что своим поступком гриффиндорец едва не довел до срыва леди Малфой и мадам Шеклболт, которым в их положении запрещено волноваться. Снейп говорил о жертве Лили Поттер, которую Гарри совсем не ценит, а Люциус настаивал на том, что гриффиндорец наплевательски относится к близким людям, которые за него волнуются и переживают. Руфус Скримджер сказал, что Гарри не ценит те дары, которыми одаривала его магия.

Но неизгладимое впечатление на слизеринца произвела речь, произнесенная леди Авгусой Долгопупс. Абсолютно ровным и безэмоциональным голосом ведьма поведала, что сейчас в Италии Роберто Борджиа решает вернутся ли Невилл, Рон и Блейз назад на обучение в Англию. Вот только анимаг не был уверен, обеспечен ли в Хогвартсе должный уровень безопасности. И сегодняшний матч как ничто лучше иллюстрирует то, что Роберто прав в своих опасениях. И как следствие трое английских студентов, так и останутся на домашнем обучении в Италии. За что непременно поблагодарят в ближайшее время Гарри.

Слушая все это, гриффидорец бледнел и краснел, но возразить на сказанное у него было нечего. Слизеринец с одной стороны сочувствовал партнеру, но с другой стороны он понимал, что тому просто необходимо все это выслушать, чтобы сегодняшняя ситуация, когда Гарри рисковал своей жизнью, больше никогда не повторилась.

И вот маги закончили высказывать претензии гриффиндорцу и приступили к обсуждению того что следует предпринять, чтобы Гарри полностью осознал свою неправоту. И кроме того что брюнету снова запретили участвовать в матчах по квиддичу, ещё ему до окончания школы можно было летать только в сопровождении инструктора. Драко не очень понравилась последняя мера, хотя он и признавал её справедливость. Но было жалко, что некоторые идеи, которые пришли на ум слизеринцу воплотить они смогут только через два года. Однако блондин решил не отвлекаться и слушать, что ещё придумают сильные мира сего для его возлюбленного.

Вот только дальнейшее предложение юноше совсем не понравилось. Ведь дежурство каждую субботу в святом Мунго оставляло меньше времени для личной жизни. Но сама идея слизеринцу была понятна. Смотря на недуги других магов, Гарри станет больше ценить свою жизнь. К тому же посещая лечебницу, гриффиндорец сможет развивать свои способности. И возможно в таких условиях Гарри сможет создать новые заклятья или способы лечения для страждущих.

Тем временем маги решили, что гриффиндорец уже осознал всю тяжесть своего поступка и наказан достаточно. Потому их с Драко, одарив напоследок пожеланием не попадать в истории, отправили в их покои.

— Ты как? — спросил Драко у партнера, как только они отошли на достаточное расстояние от кабинета.

— Рад, что это все закончилось, — пробормотал себе под нос брюнет, не сбавляя шага. — А ещё я хочу есть и пить.

Услышав эти слова, слизеринец не решился поправить возлюбленного. Все ещё не закончилось, поскольку в кабинете отсутствовал Сивый с Люпином, а значит, нотации от оборотней им ещё придется выслушать. Однако слизеринец все же надеялся, что до прихода волков им удастся перекусить.

Но надежды юноши не оправдались. Зайдя в свою гостиную Эвансы тут же увидели сидящих в креслах Ремуса Люпина и Фенрира Сивого.

— Садитесь, пообедайте, — отрывисто произнес вожак, даже не поприветствовав вошедших.

Ослушаться парни не решились и прошли к столу, который был накрыт на две персоны. Есть уже особо не хотелось, поскольку юноши понимали, что впереди их ждет неприятный разговор, но небольшую отсрочку они, таким образом, получали. Но блюда при этом казались абсолютно пресными и безвкусными, так что вскоре Эвансы отложили приборы.

— Закончили? — спросил Фенрир и одним взмахом руки наколдовал небольшой диван, — садитесь.

Когда же студенты сели Сивый начал сурово говорить, не тратя времени на какие-то вступления.

— Вуд и Маркус будут наказаны за сегодняшний инцидент, — видя, что гриффиндорец собирается что-то возразить, оборотень заговорил ещё жестче: — из-за их глупых игр и убеждений стая едва не лишилась Хранителя. Учитывая масштабность происшествия, они ещё должны быть благодарны, что их не изгнали из стаи или не сделали что похуже.

Увидев шок и неверие на лице брюнета, вожак счел нужным пояснить:

— Ты хранитель, которого мы ждали, даже не года, десятилетия. Если ты погибнешь то следующего мага, который сможет стать преемником Фламеля придется ждать ещё десятилетия. Уверенности, что Николос проживет ещё столько лет, у меня нет. А без хранителя стаю ждут очень тяжелые времена. Так что оборотень, который в такой ситуации заставил рисковать столь важного для стаи мага, виноват изначально.

Смотря на заметно поникшего гриффиндорца, Фенрир на мгновение замолчал, а потом продолжил:

— Маркуса и Оливера спасает только то, что они сравнительно недавно находятся в стае. Особенно это относится к гриффиндорцу заварившему всю эту кашу.

Произнеся это, Фенрир встал и направился к двери. За ним, так не произнеся ни слова, последовал и Люпин.

— И это все? — удивился брюнет, не ожидавший такого оборота.

— Я могу наказать только своих подчиненных, — произнес вожак, остановившись у двери. — Ты, к сожалению, им не являешься. Но с этого дня я собираюсь обеспечивать твою безопасность за территорией этого здания. Так что не удивляйся, когда за тобой будут следовать мои ребята.

Не дожидаясь ответа от парня, оборотни вышли.

Слизеринец ничего не говоря смотрел на своего поникшего возлюбленного, догадываясь как нелегко ему сейчас приходится. Понимать какие последствия вызвал его поступок, и сколько людей при этом пострадало, для брюнета это было большим ударом. Так что гриффиндорцу нужно было время, чтобы прийти в себя.

— Я устал, — тихо произнес Гарри, подымаясь, — пойду, отдохну.