Ирина Сыромятникова - 04_Сердце Хаоса

– Меч! Меч! – шипел Жак.

Ну, уж дудки! Только не Меч! Если он после одного раза оказал ТАКОЕ действие, лучше бы мне о нем забыть на время. Существо асинхронно мигало роговыми веками, потом закрыло нижнюю пару глаз и уставилось на меня верхними.

– В чем дело? – прошелестело оно. – Нет нужды бояться.

Знакомым был не голос, скорее – интонация.

– Ты кто?

– После стольких лет знакомства ты не признаешь меня. Обидно!

– Крабат?!

– Да. Успокойся! Все хорошо, ты все сделал правильно. Ты исполнил то, что Герхард пообещал мне. Теперь и я выполню свою часть договора.

– О чем ты? – усвоенные мною воспоминания не содержали ни слова о каком-либо договоре.

– Я умер, а он обещал вернуть мне тело. Я помог ему выбраться из Хаоса и следом за ним перебрался в этот мир, где мое сознание могло сохраняться практически вечно. Но теперь мне пришло время вернуться назад. Мой народ возродится и Замок На Границе Всего падет!

– Я ничего об этом не знаю.

– Естественно! Ведь книгу писал маг, Авенгвей, Герхард не мог рассказать ему всей правды. Если бы Дети Тьмы поняли, что я еще существую, они бросили бы все силы на то, чтобы меня добить. Герхард обещал, что когда в этом мире появиться настоящий хаосит, он поможет мне занять его тело, тогда я вернусь домой и подниму против Тьмы всех, кто уцелел. Собственно, для этой цели и создавался Меч Лун.

– А раньше мог сказать?!!

– Извини, я не хотел тебя смущать. Я и думать не смел, что они решатся…

– Тьфу на тебя! Напугал меня до полусмерти!!

– Не злись, – задней лапкой он выкатил к моим ногам стеклянный шар. – Вот он, Великий Секрет Тьмы. Кто бы мог подумать! Теперь они не смогут черпать силу, сталкивая наши миры. А Меч Лун оставь себе, пригодится. Я ведь не могу разом прихлопнуть всех тварей, которых они наплодили, у меня другая цель. Я буду освобождать свой мир, а ты позаботишься о своем.

Я переваривал услышанное.

– Ты уходишь?

– Да, прямо сейчас, пока канал не закрылся. Больше я не буду тебе помогать, но ты теперь и сам со всем справишься.

Я шагнул к нему и осторожно прикоснулся к кончику жвал. Хитин был теплый.

– Удачи тебе!

– Спасибо.

– Если увидишь стеклянного кота, не бей его – это Вильям!

Он неуклюже заковылял к устью канала и нырнул в радужный водоворот, продираясь навстречу потоку ловко и целеустремленно, как лосось. Портал сжимался, через минуту проем сократился до пары футов, потом превратился почти в точку и, наконец, погас. Стало очень темно, магические сферы почти не светили. На душе у меня было одновременно грустно и хорошо. Я подумал, каково ему теперь будет в Хаосе. Возможно, он, как и я, теперь принадлежит двум мирам, и так же, как и я, любит оба этих странных места.

– Зашибись…

Я огляделся. Из-за колонны высовывалось заинтересованное личико Изабеллы.

Девушка была обряжена во что-то, напоминающее костюм саркесских ассасинов, из-за спины у нее торчали ножны Меча Лун.

Блин, секретное святилище Тьмы! Откуда здесь столько свидетелей?

– Ни слова о Крабате, понятно? Мы убили короля и – все.

– А где же тело? – практично поинтересовался Жак.

– Рассыпалось в прах!

Страж поднял несостоявшуюся жертву. При всем богатстве выбора, это был именно кузен Кристоф. Он ничего не видел, следовательно, и разболтать ничего не мог. Я взял Меч Лун, Изабель подняла взбаламученный стеклянный шар, он оказался слишком тяжелым, и мы поменялись.

– Что ты собираешься с ним делать?

– Разобью. Над тем бассейном, что у нас в оранжерее. Забавная, конечно, штука, но она того не стоит.

Жак уже заглядывал в один из коридоров.

– Поосторожней там! – деловито предупредила Изабелла. – Здесь и без колдуна полно ужасных тварей.

Мне было плевать. Усталость привела меня в состояние какой-то запредельной пустоты. Я тупо переставлял ноги и дивился на цветные звездочки, плодящиеся в глазах. Изабель непрерывно говорила, спеша ввести меня в курс всех тех событий, что произошли в мое отсутствие, а я кивал и думал о том, что уже никогда не услышу от Крабата его версию происшедшего. Когда мы выбрались на уровень земли, до меня даже не дошло, почему твари не спешат сражаться с нами.

Над Внутренним городом сумасшедшей радугой переливался защитный купол.

– Считай до трехсот, потом – тяни. Нельзя допустить, чтобы это штука разогналась на полную мощность.

– Зачем тогда включать?

Маг оскалился.

– Затем, что тварям придется хуже, чем нам. Намного хуже. Давай!

Они втянули Контрольный Элемент на позицию запуска. Медные завитки Знака стали медленно наливаться светом, одновременно с этим в ушах нарастал низкий гул, гипнотизирующий, заполняющий сознание.

– Тяни!!!

Граф словно очнулся и налег на шнур. Гул прервался на визгливой ноте, Знак погас.

Граф попробовал заговорить и только теперь понял, что его бьет крупная дрожь.

Фернадос довольно хохотнул.

– Что, проняло? А представь, как долбануло тварей! Те, что помельче, наверняка издохли.

Икторн хотел сказать ему, что и сам едва не помер, но язык свело.

– Пошли, надо вытаскивать детишек, пока тихо.

Даже в полнакала Периметр высосал все магическое пламя вокруг, погасил факелы и свечи. Стены дворца не были преградой для заклинания такой силы, но граф отчетливо понимал, что варги, забравшиеся под землю, могли уцелеть. Поднялись по лестнице и, чтобы не тратить время на блуждания в подполе, рванули к холлу у парадных дверей поверху. Где-то на полпути у Фернадоса хватило силы засветить дрожащий розовый огонек. Граф вовремя вспомнил о спрятавшемся волколаке и пошуровал за портьерами канделябром, зверя не было.

Маг осторожно прокрался к дверями и выглянул, чтобы оценить обстановку. Граф маялся выбором: зажечь факелы и оглядеться или продолжать тыркаться вслепую в темноте.

– Гляди! – пихнул его в бок Фернадос.

Сначала граф подумал, что перед ним – Дваждырожденные. Трое одетых совершенно не по погоде людей, один – крепко сложенный мужчина, совершенно седой, несущий сверток, подозрительно напоминающий тело, другой – патлатый юноша со странной круглой штуковиной в руках, и с ними – девица в мужском платье с мечом под мышкой. Вокруг них крутился давешний светлый волколак, отчаянно виляющий хвостом.

Что-то было в них такое, что перечеркивало дурную реальность умирающего города и заставляло вспомнить простой, привычный и не подвластный кошмару мир.

Залп Периметра сбил пламя пожара в южном крыле, мерцание углей высвечивало зловещие проемы окон, но почти не рассеивало тьмы. Странной троице это не мешало: девица поднимала над головой волшебный фонарь, настроенный на широкий луч.