Я зомбяша (СИ) - Хилинская Любовь

В коридоре прижалась спиной к стене, тяжело дыша. Вот это я попала так попала! Был бы выпускной курс, было б легче, а тут — мне ж еще учиться 4.5 года! Как я это все выдержу? Он молод, по виду лет тридцать с небольшим хвостиком! То есть, на пенсию не уйдет в ближайшее время. Надо, в общем, поменьше попадаться ему на глаза.

Но, как говорится, мы полагаем, а бог располагает. Правда, в бога я не верю, а вот в судьбу пришлось, так как с этого дня наши пути с Ярцевым будто специально сходились по несколько раз на дню. Однажды я его застала выходящим из туалета, потом на парковке, где меня высадил папа с утра, я чуть не попала под колеса джипа деканского (откуда у него столько денег на такую дорогущую машину???), затем столкнулась в столовой, чуть не опрокинув поднос ему на рубашку. В общем, жизнь заиграла новыми красками, пока однажды он не припер меня к стенке в пустынном коридоре, положив одну руку на стену возле моей головы и нависая сверху, не спросил с угрозой:

— Вы меня преследуете, Ковалевская?

Я затравленно огляделась — в это время в главном корпусе уже никого не бывало, одна я летела в научную библиотеку сдать взятые на время монографии, и умудрилась столкнуться с этим нахальным блондином.

— Нет! — облизнув пересохшие от страха губы, посмела посмотреть вверх и едва не утонула в зелени прищуренных злых глаз. — Я… Это случайно!

— Каждый день по несколько раз? — уточнил он все также сердито.

Замерев, зачарованно глядела на бьющуюся жилку на шее у декана. Как тогда, когда он… вернее, Алекис нес меня руках, мне до зуда в губах захотелось распробовать ее на вкус, потрогать ямочку на подбородке, вдыхать умопомрачительный аромат мужского парфюма и кожи… Божечки, Мия, ты явно сходишь с ума!

Я попыталась поднырнуть под рукой и сбежать, но декан внезапно прижал меня всем телом к стене, все также давя своей мощью, второй рукой схватил жестко за подбородок и вздернул лицо вверх.

— Я не встречаюсь со студентками! — прошипел он, а потом внезапно накрыл мои губы своими.

В первую же секунду сердце мое ухнуло вниз, учебники с грохотом вывалились из разом ослабевших рук, а в голове испуганной птицей забилась мысль — «О, боже! О, боже! О, боже!». Губы, терзавшие мой рот, вовсе не были нежными, впивались с силой и страстью, но это не было неприятным, наоборот, ураган чувств захватил меня, заставляя отвечать на поцелуй. Едва я подняла руку, чтобы обнять Алекиса… Алексея Юрьевича за шею, как он внезапно отстранился от меня, глядя потемневшими глазами и все также нависая. Я прижала ладонь ко рту и застыла, не зная, чего ожидать дальше, глядя испуганной ланью в лицо декана.

— Я не играю с маленькими девочками в их хорошие игры! — внезапно заявила эта охамевшая рожа, криво ухмыльнувшись.

Что-то мне это напоминает!

— Да, мистер Грей, — смиренно кивнула, чувствуя, как внутри закипает ярость.

Ишь ты, не играет он! А целоваться тогда чего полез?

— Что? — недоуменно нахмурился мужчина, выпрямляясь.

— Ничего! — с вызовом вздернула я подбородок. — Я усвоила урок, мистер Грей, можете быть свободны. И не подходите ко мне больше! Играйте в ваши игры с плохими девочками!

Декан хмыкнул, потом круто развернулся и резко зашагал по коридору. Едва звук шагов стих, я сползла по стене, размазывая по лицу злые слезы и стараясь не всхлипнуть. Вот за что мне это? И вообще, какого черта он полез ко мне? Сам же говорил, что не общается со студентками! А я самая настоящая студентка, да еще и младшекурсница! Кто он и кто я?! Да он вообще мне… в отцы годится! Сколько ему там? Тридцать пять? Хамло неотесанное!

Вот так, ругая этого недонекроманта, я дошла до библиотеки, сдала книги, а потом забрала пуховик из гардероба и вышла на улицу, ежась от пронизывающего ветра. Зима в этом году выдалась особенно холодной. Или мне так казалось после болезни? В общем, мерзла я постоянно. Приходилось одеваться в несколько слоев одежды, что порой смотрелось комично. Эх… Другие студенты с потока многие на машинах ездили, а мне папа не разрешал, говорил, что это опасно, и нечего молодой девушке садиться за руль. Интересно, а старым девушкам можно? И когда уже можно считать этих самых молодых девушек старыми?

Пока бежала к остановке, успела поскользнуться, чуть не упала, потом едва втиснулась в тесное пространство, а выбираясь из недр старенького пазика, оторвала пуговицу. Видимо, сегодня не мой день просто. А ведь декабрь, скоро Новый год, мой любимый праздник! Обычно в это время мое настроение не опускается по стобальной шкале ниже семидесяти, а тут постоянно в районе тридцати.

Мама с папой, на удивление, уже были дома. Обычно мама работала допоздна в своей клинике, а папа ждал ее на нашей машине, купленной сто лет назад, но сейчас они сидели за столом с бутылкой красного вина, уже раскрасневшиеся и счастливые.

— Меня повысили! — ликующим голосом сказала мама. — И теперь я не просто заведующая отделением, а целый главный врач!

— Ура! — скинув пуховик и сапоги, кинулась к маме и обняла ее. — Ты ж так мечтала! Поздравляю!

Папа подошел к нам сбоку и обнял сразу обеих.

— Девочки мои! — чмокнул он сначала меня, потом маму в щеки. — Такие красавицы! Так бы и съел обеих!

Мы рассмеялись.

Напряжение, не отпускавшее меня с момента поцелуя с деканом, постепенно проходило, а после того, как я сделала пару глотков вина, так и вовсе улетучилось. Стало легко и хорошо. Все неприятности меркли в кругу семьи.

— У меня для вас еще новость! — просияла мама. — Начальство каждый год весь управленческий аппарат вывозит на праздники за город с семьями. И, поскольку я теперь главный врач, меня тоже пригласили! Вернее, всех нас. Тридцать первого числа нас ждут, с собой брать купальники, так как там сауна и бассейн. Я так поняла, народу будет много, молодежь тоже, так что Маше скучно не будет.

— С вами мне нигде не скучно! — улыбнулась я. — Мам, пап, я пойду к себе, а то тут зачет скоро, надо учить. Хочу без долгов в сессию войти. Немножко поднажать надо!

Оставив родителей ворковать в гостиной, я закрылась в своей комнате, скинула одежду, натянув любимый костюм-кигуруми, и улеглась в постель с учебником. Но патана (патологическая анатомия, предмет в медвузе — прим. авт.) не лезла в голову. Поняв, что уже трижды прочла абзац и ни слова не поняла, со вздохом отложила учебник и откинулась назад, глядя на серый в свете ночника потолок.

Невозможно избавиться от мыслей. Я раз за разом прокручивала в голове и поцелуй и диалог, и то, как смотрел на меня декан. Неужели он сделал это нарочно? Ведь я не провоцировала его, наоборот, старалась не попадаться на глаза, он сам вцепился в меня! Ишь ты, нашелся на мою голову Кристиан Грей. Но нет уж, я не из таких! Не поддамся ему. Или поддамся? С этими мыслями как-то внезапно провалилась в сон…

Следующая наша встреча с противным деканом состоялась в последнюю учебную неделю. Я как савраска носилась со своими долгами и сумела-таки закрыть все полностью путем немыслимых усилий. В аптеке на меня уже косо смотрели, когда я покупала третью банку капель для глаз, но продали и посоветовали обратиться к офтальмологу. Угу. Знали бы они, что помимо капель я еще и кофе литрами пила, пока родители думали, что дочурка сладко посапывает в кроватке, так вообще б в ужас пришли. Учить до трех-четырех утра, потом в шесть вставать и плестись на учебу — вот прерогатива студентов меда. Слава мамонтам, суббота и воскресенье были выходными. Ну, у нормальных студентов, потому как прогульщики в первый выходной ходили на кафедры и слезно умоляли преподавателей сжалиться над ними и поставить отработку или зачет.

Больше всех меня выручил преподаватель по патане. Когда я принесла альбом с зарисовками микроскопических препаратов, он долго листал, вздыхал, потом сказал:

— Какую гадость вы мне тут принесли, Мария! Исключительно по доброте душевной я принимаю ее и ставлю вам зачет, ибо нервы мои не железные, и следующего просмотра этих ужасных картинок просто не выдержат.