Пропавшая (СИ) - Олейник Татьяна

— Знаешь, а ведь, действительно, странно! — я неожиданно осознала большую ошибку. — На самом деле Луна — это гигантский космический корабль, — начала рассказывать свою историю издалека, заодно вспоминая, где находится лаборатория на «Дильмун».

— Ну, мааам! Мне ведь уже двенадцать лет, и я не верю в пришельцев, — она сделала вид, что обиделась, но не сдержалась и улыбнулась.

— Я вообще-то серьезно. Ты ведь хотела узнать, где я пропадала?

— Ой, только не говори, что тебя пришельцы похитили!

— Так и есть. Еще они проводили надо мной эксперименты, и теперь твоя мама супер-женщина, — продолжила я в шуточной форме.

— Ага, так я и поверила! — Сенежа хитро прищурилась. — А доказать сможешь?

— А ты не испугаешься?

— Конечно же, нет!

— Тогда докажу. Только пообещай, что не будешь после этого бояться меня.

— Еще чего — бояться. Да ты — самая лучшая мама на свете! Даже если в чудище лесное превратишься, все равно не буду бояться, — подбодрила дочка и уставилась на меня в ожидании чуда.

— Ну, ладно, — я задрала рукав кожаной куртки, оголив браслет, который всегда скрывала. — Этот браслет вживили мне пришельцы, на второй руке такой же и на ногах тоже. А теперь смотри, что я умею.

Внимательно наблюдая за реакцией Снежы, медленно трансформировала руку. Ее глаза удивленно расширились, но страха, к счастью, не было.

— Так я умею изменяться полностью, только для этого придется раздеться, чтобы не испортить одежду. Еще я умею летать и стрелять.

— Круто!!! А покажешь?

— В следующий раз обязательно покажу. Только ты никому не должна об этом рассказывать. Это наш семейный секрет.

Дальше я поведала ей всю историю от начала и до конца. Так же рассказала, что скоро надо будет разыграть спектакль. Было сложно объяснить, почему в какой-то момент будет аж две мамы. Но у меня вроде бы получилось.

В какой-то момент задумалась: «Я ли первая проворачиваю такую схему или передо мной тоже спектакль разыгрывали?» — как-то уж спокойно прошла наша первая встреча, и Макс со Светой были тогда какие-то испуганные.

А когда началась заварушка с силовиками? И когда я показывала космический корабль на крыше? Макс не сильно удивился, а Сенажа вела себя как будто, так и надо.

Если это происходит уже не в первый раз — значит, я делаю все правильно.

После вечерней прогулки, оставила детей у родителей и отправилась на «Дильмун». Как я раньше не догадалась проверить в лаборатории, ума не приложу. Конечно, шанс найти там защитный экран, был призрачным, но все же был.

В режиме полной боевой готовности и маскировки я покинула землю. Добраться до Луны не составило труда. Облетев ее с обратной стороны, стала искать вход.

За много миллионов лет «Дильмун» притянула к себе толстый слой космической пыли и несчетное число метеоров, скрывших технические выемки и отверстия.

Благодаря зрению и сканерам найти вход все-таки не составило труда. А вот, чтобы открыть шлюз, пришлось приложить силу.

Спустившись в многовековую тьму, в которую давно не проникал свет, сразу направилась в лабораторию. Мои шаги гулко разносились по длинным коридорам, разогнав тишину.

Неожиданно сканер выхватил следы чужого присутствия. По металлическому полу тянулась широкая полоса высохшей слизи. И без анализа было ясно, что тут побывали разведчики доцерусов. Судя по всему не так давно.

Запустив обширный поиск, слизней не обнаружила, зато в одном из нижних отсеков нашла признаки другой жизни, которая вот-вот оборвется. Определить, что это кто-то из альтавров не составило труда.

С нехорошим предчувствием поспешила отыскать пострадавшего. В техническом помещении, забившись в самый дальний темный угол, лежал министр наук.

— О, Набу! Как же так? — присела перед ним на колени и осмотрела расплавленный на груди скафандр. Через дыру виднелась обширная рана несовместимая с жизнью.

— Ира, это ты? — голос ученого был слаб. Он приоткрыл веки и с болью посмотрел на меня. — Я ждал тебя, — каждое слово прерывалось натужным кашлем. — Они забрали защитный экран. Но один… мне удалось… — он повернул голову на бок. Взгляд остановился на предмете в темноте. Глаза остекленели, и застыл навсегда.

Я испытывала жалость и искреннюю благодарность к самоотверженному альтавру. Столько лет он ждал меня в одиночестве, чтобы подарить шанс на спасение.

Сняв с Набу шлем, закрыла ему веки в последний раз. Прихватив сферу защитного экрана диаметром не больше пятнадцати сантиметров, перенесла ученого на Цереру. Я хотела отдать дань вежливости и похоронить. Но так как сделать это по альтаврийским обычаям не смогла, решила, что в пирамиде, где я ждала своего времени, ему будет самое место.

Набу был поистине достойным альтавром. К сожалению, среди этой расы мало таких как он.

Положив мертвое тело в капсулу в виде кокона, закрыла её массивной крышкой, и лазером написала эпитафию на альтаврийском и русском языках.

«Тот, чья жизнь подарила надежду,

Тот, чьи поступки подарили жизнь! Спасибо!»

Домой я вернулась в расстроенных чувствах и глубокой задумчивости.

Если доцерусы стащили один из щитов, то они могут его использовать против нас. Возможно, тот самый купол в пустыне и был результатом использования изобретения Набу. Иначе откуда у слизней такие технологии? А если они смогли взломать бортовой компьютер «Дильмун»?

Эта мысль заставила меня вернуться на луну и все проверить, и, как оказалось, не зря.

Была неудачная попытка проникнуть в базу данных. Возможно, у разведчиков не было с собой необходимого оборудования. Но это не значит, что они не вернуться и не повторят попытку.

За столько лет компьютер по-прежнему сохранил работоспособность. Я синхронизировалась с ним и проверила полноту данных, которые получала, пока находилась в стазисе. Обнаружился недостающий фрагмент, быстро закачала его себе и с огромным сожалением форматировала всю системную и архивную память «Дильмун», на это ушло не меньше трех часов и большой запас энергии.

Домой вернулась в эмоциональном истощении. Но зато теперь у нас есть весомый шанс на спасение и полную независимость от альтавров.

Осталось дождаться час икс и активировать щит в нужный момент.

Единственное, что омрачало радость грядущей победы, — это судьба Али. Ей пошел уже четвертый год. Иногда ее кожа приобретала оттенок более естественный для землян, и это меня беспокоило. Состав крови постоянно плясал — периодически в некоторых эритроцитах медь вытеснялась железом. Это не влияло на ее состояние до поры до времени. Возможно, я смогу найти ответ, как альтавры умудрялись на Земле сохранять содержание меди в крови на одном уровне. Ведь они не один век прожили в нашем мире, и Набу как-то же выживал все это время.

День икс подкрался незаметно. Я заранее переселила родителей с Алей на съемную квартиру в другом конце города. Снежу, Макса и Свете проинструктировала относительно их поведения. Я умудрилась забыть о том, что в тот день у Снежанны волосы были розовыми, пока она сама не спросила у меня разрешения покрасить их. Как раз пошла мода на яркие прически.

Так же я нашла свою бывшую одноклассницу. Разукрасив себя до неузнаваемости, подкараулила ее в кафе и подсела за столик.

— Яна, привет! Сколько лет, сколько зим! С выпускного не виделись!

— Привет, — неуверенно ответила она, опешившая от моего напора.

— Рассказывай, как дела? Как жизнь? Чем занимаешься? — весело и бодро продолжила я спектакль.

— Да потихоньку, рассказывать особо нечего, — Яна стушевалась. Было видно, что ей неловко и не потому, что не могла вспомнить меня, а потому что стыдно рассказывать о роде своих занятий и образе жизни.

— Ясно. Слушай, а ты не знаешь, Ирку так и не нашли? Ты еще с ней за одной партой сидела, помнишь?

— Помню. Вроде не нашли.

— Слышала, что ее родители не пережили потерю единственной дочери и померли друг за дружкой, — выложила заготовленную легенду.