Павел Корнев - Жнец

— Он самый.

— Слушай, Джек, — толкнул я локтём в бок рыжего пройдоху, — а вы меня в какую дыру засунуть собираетесь?

— Прям в дыру! Нормальная комната в доме, где флотские квартируются. Я туда своих людей в охрану направлю, будешь жить, как у Святых за пазухой.

— Хотелось бы верить…

— Не боись, у нас всё без обмана.

— Это ты пошутил сейчас?

— Да ладно тебе…

В морге ничего полезного разузнать не получилось. И дело было даже не в том, что не терпелось поскорее покинуть пропахший тяжёлым трупным запахом подвал, вдоль стен которого тянулись бесконечные ряды лежанок. Иногда пустых, чаще — с накрытыми грязными дерюгами телами. Нет, просто я небезосновательно рассчитывал уловить следы бесноватости, а тела подручных Ланье оказались абсолютно чисты. Никаких остаточных эманаций скверны. Абсолютно никаких.

— Причину смерти установили? — вытирая руки, спросил я у вышедшего из своей каморки медика.

— Асфиксия.

— Яд или удушение?

— Удушение.

— Вот как? — Заявление это меня особо не удивило — тёмные полосы на шеях мертвецов говорили сами за себя. И всё же концы с концами не сходились. Ни за что не поверю, что эти головорезы так легко дали бы себя удавить. — Это всё?

— У обоих следы удара по голове, сразу за левым ухом, — шмыгнул носом медик. — И судя по косвенным признакам, их предварительно одурманили.

— Их одурманили или они одурманили себя сами?

— Следов длительного употребления опиатов не обнаружено. Хотя вскрытие тел мы ещё не проводили…

— Можете проводить. — Я кинул полотенце на пустую лежанку и зашагал на выход.

Картина складывалась крайне противоречивая. Следов бесноватости нет, но кто-то приложил немало усилий, чтобы отправить подручных Ланье на тот свет. Причём убийца — или убийцы? — затратил столько усилий исключительно для того, чтобы избежать кровопролития. Так что же было целью такой избирательности: тела или одежда? Одежда или тела? Похитили наконечники повиновавшиеся чужой воле живые мертвецы или кто-то умудрился принять их облик? Вот в чём вопрос.

— Ну и как успехи? — поинтересовался дожидавшийся меня на крыльце Джек Пратт.

— Так себе, — мрачно глянул я на затянутое серыми облаками небо. Вот и дождь уже накрапывать начал. — Закрытый экипаж не мог выбить, что ли?

— Зачем? — Джек накинул на голову капюшон плаща и зашагал к пролётке.

— Дай плащ погреется.

— Разбежался!

— Злой ты, — уселся я на мокрое сиденье и поднял воротник куртки. — Поехали на квартиру.

— Тут до «Алмазной пичуги» рукой подать.

— Что за пичуга ещё такая?

— Там тела обнаружили.

— Святые с тобой, поехали. Но если я простыну и заболею — виноват будешь ты.

— Как-нибудь переживу, — фыркнул Джек. — Мёду привезу или там варенья малинового.

— Ловлю на слове. Пьер, свидетелем будешь.

— Не буду, — отказался возница. — Оно для здоровья вредно.

— Вот! — обрадовался рыжий пройдоха. — Моя школа!

— Что-нибудь с трупов пропало?

— Одежда и служебные бляхи.

— Понятно. А что с «Алмазной пичугой»? Джоэль и Грай часто там бывали?

— Только там и бывали. Они владели долей в этом доме и жили в квартирах над ресторацией.

— Так понимаю, обслугу вы уже наизнанку вывернули? — предположил я. Пьер направил пролётку в какой-то переулок, и мы едва разминулись с нагруженной пустыми бочками телегой.

— До сих пор выворачиваем. Толку — ноль. Никто ничего не видел и не слышал.

— Ну, кто-то же должен был подмешать наркотики им в пищу.

— А потом выманить на задний двор, надавать по башке, удавить, раздеть и утопить тела вон в той канаве, — указал на терявшийся в зарослях бурьяна ров Джек Пратт. — И между тем никто ничего не видел.

— Так оно обычно и бывает. — Я вылез из пролётки и оглядел глухой дворик ресторации.

Колода для разделки мяса, поодаль — мусорка и лужа, в которую помои выплёскивают. Какие-то оборвыши телегу с овощами разгружают, рядом бездомная собака трётся. Но это сейчас — как стемнеет, думаю, тут никто в здравом рассудке шляться не станет. Чревато оно.

— На тела мальчишки случайно наткнулись, — вслед за мной подошёл к канаве Джек. — Повезло.

— И что им тут понадобилось?

— Говорят, решили кораблики попускать, — ухмыльнулся рыжий. — Но думаю, присматривали, как чего с соседнего двора упереть.

— Возможно, — кивнул я. Несколько досок в начинавшемся за канавой заборе оказались подломлены, и из дыры за нами с интересом наблюдал наглый чёрный котяра с обтрёпанными в бесчисленных драках ушами. — Всё, поехали.

— С управляющим ресторацией разговаривать не будешь?

— Смысла не вижу.

— Замёрз? — хохотнул Пратт.

— С тебя мёд.

— Ты ж не заболел?!

— Заболел. Кхе-кхе. — Я уселся было в пролётку, потом глянул на расплывшуюся в ехидной улыбке физиономию Джека и тяжело вздохнул: — Ладно, бес с тобой, пошли поговорим.

— А разве есть смысл?

— Есть. У меня уже второй день и маковой росинки во рту не было.

— То есть ты хочешь за казённый счёт брюхо набить? Ай-ай-ай, как нехорошо!

— Так! — Остановился я у чёрного хода ресторации и повернулся к Джеку. — А что у нас с деньгами?

— С какими деньгами? — посторонился Пратт, пропуская тащившего корзину с луком поварёнка.

— Которые Рауль обещал выделить.

— У него и спрашивай.

— И спрошу, — пообещал я.

— И спроси, — фыркнул Джек и сунул служебную бляху в лицо удивлённому нашим появлением с чёрного хода метрдотелю. — Управляющего в третий номер.

— У тебя здесь личный кабинет? — усмехнулся я, когда рыжий своим ключом отпер накладной замок и сломал налепленную на дверь сургучную печать.

— Я подумываю над этим. — Пратт прошёл внутрь и указал на стоявший у противоположной стены диванчик. — Чувствуй себя как дома.

— Договорились.

Обстановка в кабинете, надо сказать, была подобрана со вкусом. Вот уж чего от Джоэля и Грая не ожидал, того не ожидал. По обеим сторонам двери обнаружились высокие, в рост человека зеркала, а у придвинутого к дивану столика стояли два кресла. Под потолком висел светильник с обтянутым алой тканью абажуром, окно пряталось за шторой, в углу сверкал начищенной медью канделябр с огарками свечей.

— Неплохо здесь. — Я убрал куртку на обнаруженную за портьерой вешалку. — Уютно.

— И посторонний ничего в еду подсыпать не может.

— Если только не по пути с кухни.

— Тоже верно.

— Господа, — неуверенно заглянул в кабинет управляющий. — Чем могу служить?

— Никто ничего нового не вспомнил? — по-хозяйски кинул плащ на спинку кресла Джек.

— Нет, — помрачнел моложавый мужчина и нервно пригладил напомаженные волосы. — Ничего.

— Уходили они как обычно? — уточнил я. — Вместе или поодиночке?

— Вместе. Никто ничего необычного не заметил.

— То есть, они частенько покидали ваше заведение через чёрный ход?

— Время от времени, — задумался напомаженный.

— А зачем?

— Покойные были не теми людьми, которым стоило задавать подобные вопросы.

— Ясно, — плюхнулся на диванчик Джек. — Накрывайте стол на две персоны. Особых изысков не надо, что на кухне есть, пусть то и тащат. И бутылку красного вина. С виноградников Лема прошлогоднего урожая в самый раз будет.

— Как скажете, — поспешил покинуть кабинет управляющий.

— И возницу нашего покормите! — вслед ему крикнул я и подошёл к канделябру. Могли в воск что-нибудь дурманящее сознание подмешать? Запросто. Но что нам даст подтверждение этой гипотезы? Да ровным счётом ничего.

— Не волнуйся, — Пратт достал кисет и трубку, — вот кто-кто, а Пьер голодным не останется.

— Убери, — попросил я, разглядывая в зеркало свою заросшую рыжеватой щетиной физиономию. — Сил нет больше эту гадость нюхать.

— На улице покурю, — принялся набивать табаком трубку Джек.

— Это у вас такое поветрие в охранке, что ли?

— Ага, — хмыкнул тот и махнул рукой заглянувшему в дверь слуге: — Заносите, заносите…

Стол оказался накрыт буквально в мгновение ока. Раз — и стоят блюда, тарелки, бокалы и откупоренная бутылка вина. Волшебство, да и только.

— Уха, — наполнил тарелки ароматным супом официант и потянулся за бутылкой.

— Свободен, — поспешил выпроводить его Пратт. — Дальше мы сами.

И в самом деле — без рук, что ли? Лишние уши нам вовсе ни к чему. Надо поговорить с Джеком по душам, ох, надо…

Но к разговору мы приступили уже после трапезы. И уха и жаркое под грибным соусом оказались вне всяких похвал, так что портить себе аппетит деловыми разговорами мы не стали. И только когда я разлил по бокалам тёмно-красное вино, Джек откинулся на диванчик и сыто зевнул:

— Ну, и что ты по этому поводу думаешь?