Мир, что (мен)я покорил (СИ) - Брюхин Михаил

— КРАЖА! — заорал бармен, как конченный. — ВОРУЮТ СРЕДЬ БЕЛА ДНЯ!

Я оглянулся в попытках обнаружить хоть кого-то подозрительного, может, моя помощь пригодится? Вот выходят из-за столов два стражника, бряцают доспехами, идут… Идут ко мне! Твою ж мать!

— КРАЖА! КРАЖА!

До меня быстро дошло, что к чему.

— ЧОРТ! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Я ЖЕ ПРОСТО КРУЖКУ ВЗЯЛ! ЭТОТ МИР ПРОСТО ТУПОЕ ДЕРЬМО ТУПОГО ДЕРЬМА!

Ваша мудрость выросла.

Я отмахнулся от саркастичного оповещения. Стража была близко. Ну что, посмотрим, как в этом мире работает боевка!

— Хавай, тупой бот! — стакан влетел прямо в шлем солдата. Жалобный стон, мужик перекосился.

Ваша ловкость выросла.

— У-у-уф! — прохрипел он и продолжил идти ко мне.

Я отошёл от стойки и вытянул вперёд себя кулаки. Стражник, что был опозорен броском, подскочил прямо ко мне. Моя рука тут же встретила его наглую рожу.

— У-у-уф!

Ну и реализм! А вы тоже кричите «у-у-уф» когда вас бьют? Ничего, мы тебя сейчас быстренько оприходуем!

— На! На! На! — шлепки звучно били стражника по щекам. Его усатая морда в ужасе смотрела на меня. Краем глаза я стал искать второго солдата. М-м-м… Он ходил кругами вокруг нас и постоянно спотыкался о столики да стулья. Видимо, ждёт своей очереди. Я злорадствовал. Похоже, он в станлоке! Хе-хе, тупой бот! Не важно, как мало у тебя урона, если цель не может сдвинуться под градом твоих ударов!

— А… — начал он.

— «Атпустите»? Не-е-е, меня зовут Фёдор Хиккин, и пусть все знают, что тех, кто переходит мне дорогу, я не щажу!

— Он реально жесткий, — сказал какой-то мужик, что ел зеленую колбаску в углу таверны. Ребята, которые сидели рядом с ним, согласно закивали и отпили пива. Всем было весело наблюдать за этим мордобоем.

— А-а-а, — тянул он.

— Ну! Ну! Давай, вставай на колени, тогда, может быть, я подумаю, лишать ли тебя жизни или нет!

Встать на колени он никак не мог, ведь мои пощечины лишали солдата хоть малейшего шанса сдвинуться. Его дружок уже сбил своим телом всю мебель, что была в радиусе нескольких метров, но подходить не решался. Хороший бот!

— Бесстрашный воин, — шептали пьяницы.

— А-а-а-а-а… — Ага! Чувствую, как воля этого мужика слабеет!

Ваша сила выросла.

— О-о-о! Ну, теперь тебе не поздоровится! Мои удары стали в два раза сильней!

— ААААПЧХИИИИИИИИИИУЕЕЕЙ!

Мощная волна воздуха подхватила моё легонькое тельце и с размаху вбила в стену. Сука. Всё потемнело. Зря я недооценивал стражей. Наверное, это был какой-то мощный маг ветра, может, даже рейд босс…

Голова раскалывается… Ну и трешак. Теперь, кажется, до меня дошло, что случилось. Стражник чихнул, а из-за того, что у меня такие низкие характеристики, этого было достаточно, чтобы я улетел в стену и потерял сознание. Хорошо хоть не умер. Это даже позорнее, чем голодная смерть.

— Эй, космонавты! — дергался я в руках стражи. — Отпустите меня! Вы знаете, кто у меня папа?!

Меня тащили, подхватив под ручки, куда-то по грунтовой дороге. За чертой города на многие километры вперёд растянулось одно большое поле. Из множества лунок, скрытых в траве, то и дело выглядывали любопытные носики кроликов. Можно будет потом поохотиться!.. Как только меня отпустят эти идиоты.

— Не знаем, — насмешливо сказал солдат.

— И я не знаю, кто мой папа, — шмыгнул я носом. Слёзы покатились по моему лицу. — Сирота, всю жизнь один, инвалид. Даже ходить едва могу… Всё моё существование — сплошная агония.

Мужики вдруг стали выглядеть озадаченно. Я мысленно улыбался.

— Ох, — притворный стон. — Без шанса с первого дня. Брошенный и отвергнутый всеми, никому не нужный. Одинокий-одинокий одиночка…

Стражники переглянулись между собой. Я же продолжал рыдать:

— Сколько лишений выпало на мою долю… И не было передо мной ни одной близкой души, чтобы помочь, чтобы утешить… Посмотрите на меня!..

Я кивнул на свои мокрые лосины.

— Во что вынужден одеваться!.. Это хуже бедноты, хуже нищенства. В бедности человек ещё сохраняет своё достоинство, в нищете же лишается самого облика людского. Но разве я хоть отдалённо напоминаю вам живое существо?.. Так, фантом, призрак… Что муравей, который лишь способен воровать гривны, оброненные на землю…

Из-за горизонта стало вырастать приличных размеров тёмное здание. Башенки, стены, черный кирпич… Похоже, тюрьма. Ну нет! Только не в тюрьму! Сука, это же клишировано! Не хочу в тюрьму сразу же в начале книги! К счастью, кажется, мои слова посадили семена сомнения в головы стражи. Возможно, у меня получится надавить на жалость, и они меня таки отпустят? Уже ощущаю, что они не так крепко меня держат. Видимо, сочувствуют. Это правильно! Запомните, детишки, эмпатия — самая важная черта характера!

— Да… Вы просто представьте, что бы вы делали… Родиться с нулём силы и телосложения, словно проклятый, — слёзы катились уже фонтаном по моему лицу и смешивалась с соплями. Более жалкого вида состроить я и не мог.

— Но ведь все люди рождаются с нулём силы и телосложения, — вдруг сказал страж и усилил хватку до хруста моих костей.

Блять.

Меня с размаху бросили в камеру и с лязгом закрыли решетчатую дверь. Что это за самосуд! Где справедливость, закон? Где присяжные, свидетели? Почему никто не дал мне адвоката? И что это, мать вашу, за запах?!

Я подскочил на ноги и стал осматриваться, сморщив нос. По всему периметру небольшой камеры лежало сено да разная травка. По углам разместилось много мха, а стена… Стену насквозь прошивала огромная дырень, через которую светило солнце и виднелось знакомое поле. Сюда пролезть мог не то, что я, но целый отряд небольшого пошиба.

— О, — почесал я голову. Боже, какой же сюр. Хоть что-то в этом мире нормально работает? — Ну ладно. Видимо, это ещё одна победа для великого Фёдора Хиккина!

— Кого? — донеслось с угла. Меня передернуло. Стало вдруг страшно, потому что я помнил, что в углу, кроме мха, ничего не было…

Сглотнув ком в горле, я повернул голову. На меня смотрело два мутных зелёных глаза. Хоть мои очки и были при мне, пришлось сильно прищуриться, чтобы понять, что это за существо. Красные волосы небрежно лежали на ужасно грязном лице, в них торчали ветки и цветы. На шее неизвестного лежало странное ожерелье из сухофруктов, наполовину спрятанное в чёрные обмотки. Человек, который тут находился, одевался в старое рваное тряпье без формы и идеи. Я бы промолчал про запах, но это чмо ужасно, НЕВЕРОЯТНО УЖАСНО ВОНЯЛО КВАШЕНОЙ КАПУСТОЙ!

— Ну ты и урод, — сказала мне эта куча дерьма женским голосом.

— Эй! Это я должен говорить!

— Ну так и скажи, что ты урод, — пожало существо плечами. — Я что, запрещаю?

Тварь отсоединилась от стены с каким-то чавкающим звуком. Боже, отвратительно! Запах капусты лишь усилился!

— Что ты такое, чудовище? — бормотал я. Надеюсь, меня сейчас не сожрут заживо. Хотелось поскорее прыгнуть в эту дырку в стене, но ноги будто отнялись. — И почему ты здесь живёшь?

— Слышь, гнида?! Ты кого чудовищем назвал?! — вдруг рассердился кал и подбежал ко мне. НЕТ-НЕТ-НЕТ! Я ЖЕ СЕЙЧАС ЗАДОХНУСЬ! — Меня зовут Флюра! Я волшебник природы!

— Волшебник… Природы? — я задержал дыхание и кое-как пересилил отвращение. Теперь, когда кал стоял вплотную и злобно пялился на меня, действительно получалось разглядеть какие-то человеческие черты на покрытом грязью лице. Вроде как, это даже взаправду женщина. Примерно сто семьдесят сантиметров ростом, на полторы головы ниже меня.

— Именно! — пыльные губы надулись и Флюра отвернулась от меня, после чего зашаталась к своему углу. — Пришла сюда жить, потому что здесь есть крыша над головой и кормят ежедневно. И никто спрашивает, откуда я взялась.

— А это, — кивок в сторону дыры, — давно здесь?

— Сколько себя помню.

— И сколько ты себя помнишь, Флю… Флюоро… Флюорография?

— Шестнадцать лет, а сижу здесь всего месяц… И… Как ты меня сейчас назвал?