Всадники Темного (СИ) - "ЙаКотейко"

Словно призраки, эльфы проявились окружая. На ветвях, на земле и среди кустов: всего около полусотни. Одинаковые: одетые в обтягивающие зеленые штаны, заправленные в знаменитые эльфийские сапоги и в легких туниках цвета листвы. Без доспехов, прыгать по деревьям даже в плотной коже проблематично. Остроухие мрачно глядели на монстров Анвара, провожая каждое их движение наложенной на тетиву стрелой.

Хмыкнув, Всадник вытянул клинок, тонкую длинную ромфею, которую он предпочитал другим мечам и, предвкушая битву, улыбнулся врагам.

— Сдавайтесь, темные твари, — заговорил стоявший прямо перед Анваром эльф. Этот выглядел еще надменнее остальных: белые волосы, сплетенные в кружево, струились по плечам, зеленый костюм с серебристым шитьем обтягивал стройную фигуру, а на лбу сияла скрученная золотая ветка.

По крайней мере, Анвару показалось, что ветка.

— Сколько пафоса! Могу предложить тебе тоже, светлый ублюдок, — осклабившись, заявил Всадник.

Эльфа перекосило:

— Я, Милортаэль Сверкающий, клянусь, что если вы сдадитесь, то останетесь живы.

— Я, Несущий смерть, и я тебе такого пообещать не могу, — передразнивая эльфа, пожал плечами Анвар, со скукой в глазах разглядывая остроухих.

Со стороны раздался визг, резко прервавшийся и сменившийся неожиданной тишиной. Похоже, кого-то из отряда Шутура достали.

До того бледный эльф покраснел:

— Ты умрешь, к тебе мое предложение не относится, — зло процедил Сверкающий, глядя Анвару в глаза.

— Обидно, но что поделаешь, — развел руками Всадник и спокойно отдал команду ожидавшим монстрам, — убить всех.

Воины тронулись с места. Заржали, предчувствуя битву кони. Воздух накалился, загудели сплетаемые в заклинание силы. Анвар с бешеной улыбкой первым врезался в стоящих на земле врагов и тут же спрыгнул с ашарога. Он, конечно, Всадник, но в лесу драться на коне не самое удобное занятие. Пускай Гурдгай сам развлечется, помогая хозяину. Он же, Анвар, и на земле сражаться способен.

Радостное, пьянящее чувство полностью овладело Всадником. Бой, кровь врагов, смерть. Анвар с огромным удовольствием убивал ненавистных эльфов, выбирая для ударов такие точки, чтобы твари успевали насладиться своей смертью. Отрубленные конечности, вспоротые животы и снятые скальпы — Анвар получал удовольствие. Даже пропущенная истощенным полем стрела, вонзившаяся в лопатку, не могла отвлечь его, заставив лишь досадливо дернуть уголком рта.

Анвар улыбался искренне и радостно, оглядывая оскверненную светлой кровью зелень: бой закончен, темные победили, да и могло ли быть иначе? Не зря ведь Темный послал за остроухими Несущего смерть.

Ситуация у Шутура была не столь положительной. Из его отряда осталось трое: те что послушали Несущего смерть. Но Анвар отдавал должное Несущему боль, этот ублюдок умудрился выполнить поручение Темного и поймал аж двоих светлых.

— Если ты продолжишь в том же духе, у Великого вскоре кончится армия, — поприветствовал своего напарника Анвар. — Что за глупое руководство? Бросились как морки за курами.

Шутур вскинул полный ненависти взгляд на человека, рисунок на лысой черепушке демона стал ярче, показывая крайнюю степень ярости.

— Прекрати злиться как малец, я указываю на твои ошибки, чтобы в следующий раз ты мог их избежать, — с чувством глубокого удовлетворения продолжил Анвар отчитывать Всадника, при этом расхаживая между убитых эльфов.

О том, что сам ведет себя как мальчишка, пользуясь такими низкими приемами, Анвар думать не желал. В траве он заметил знакомую белокурую голову с золотой веткой. Та каким-то чудом удержалась и не слетела. Присел рядом на колени и, аккуратно сняв украшение рукой, пробормотал:

— Тебе это больше не пригодится, — и, прокручивая безделушку в пальцах, побрел к Гурдгаю, осматривающему побоище черными блестящими глазами.

***

Возвращение Всадников незамеченным не осталось. На захваченных остроухих выползли посмотреть все, кто присутствовал в это время в замке. Такие развлечения темным никогда не надоедали. Слишком сильна была ненависть к эльфам, слишком глубоко впиталось в душу желание видеть чужую боль.

Побитые, все в кровоподтеках и ссадинах, эльфы брели к замку, не поднимая взгляда от земли. Даже такие гордецы не могли спокойно наблюдать беснующуюся толпу, подробно описывающую, что предстоит им в застенках — рядом с Несущим боль.

Анвар недовольно кривился. Пробираться сквозь толпу ему не приходилось. Даже самые тупые монстры быстро запоминали, что путаться под ногами Всадников плохая примета. Вот только Анвар не любил толпу, даже подобострастно раздвигающуюся перед ним. Не любил он и шум. Еще же, его довела необходимость терпеть Шутура. Анвар уже мечтал оказаться в кабинете Темного и избавиться, наконец, от неприятного попутчика.

В тускло освещенном холле первого уровня их ожидали трое демонов, из подручных Шутура. Под мрачным взглядом Несущего смерть один из них забрал повод, увлекая эльфов за собой, в подземелья.

Анвар знал этого мальчишку. Очередной родственник Шутура, Кагар, вроде как. Перспективный и любимый, он быстро поднялся в иерархии тьмы. Как подозревал Анвар, не без помощи дорогого дядюшки. Иначе объяснить пропажу тех, кто занимал должности до него, не выходило.

Шутур, проводив свое занятие на ближайшие несколько дней торжествующим взглядом, на Анвара старался не глядеть. Его также тяготила необходимость находиться рядом с ненавистным человеком.

Темный оказался доволен проделанной работой. Анвар нет.

Сразу на выходе из кабинета Императора его поджидал Фаат, этого гнола можно было назвать помощником Анвара. Слегка повернув голову, он издал несколько неприятных громких звуков, здороваясь, и тихим лающим шепотом рассказал новости, суть которых сводилась к одному: у Анвара вновь пропали «союзники».

Человек и двое орков, занимали разные должности, но пропали практически одновременно. Их видели пьющими вместе в трапезной, а на завтра Фаат не смог найти ни одного из них.

— Проклятье, — зашипел Анвар, проводя рукой по лицу.

Он устал. Дорога рядом с Несущим боль вымотала, вынуждая все время быть осторожным, следить за каждым движением рогатого и его отряда, спать вполглаза, подрываясь от каждого шороха. С прибытием в замок напряжение схлынуло, но взамен навалилась усталость. Пригибая, рассеивая внимание и увлекая в объятья тьмы, под легкое одеяло.

— С Ашту говорил? — вновь сосредоточился он на Фаате.

— Да, ашт. Невсущий хаос не повжелал делиться со мной свовим мнением и знавниями.

Чего и следовало ожидать. Ну и демон с ним, сам придет, когда узнает о возвращении Анвара.

— Ладно, всех предупредил?

Дождавшись утвердительного взмаха ушами, Анвар продолжил:

— Пока ничего не предпринимай. Будь осторожен и не подпускай к себе демонов, да и остальную мразь, которая с ними якшается.

После очередного утверждения, Анвар отпустил гнола и, стараясь больше нигде не задерживаться, пошел к себе. Перед тем как заниматься делами, нужно было привести организм в порядок. Замок темного не прощает пренебрежительного отношения.

Сколько уже раз Сауле твердила себе: нужно быть более сдержанной, скромной и послушной, терпеть и не поднимать взгляда. Но как? Как можно терпеть прикосновения этих монстров? Один страшнее другого, с руками в крови и взглядом полным презрения и похоти. Смириться с положением не получалось.

Прошел уже год с тех пор, как Сауле попала сюда, в замок. Их привезли больше сотни, но ее и еще десяток девчонок Темный отобрал лично, чтобы из них сделали послушных девок для генералов. Прошло столько времени, столько унижений. Столько ошибок, приводивших ее к наказанию.

Вот и сейчас она вновь висела на цепях, а спину обжигали удары кнута. Кричать Сауле больше не могла, не было ни сил, ни голоса. Глаба, надсмотрщица над невольницами, порола девушку лично, не доверяя палачам. Глаба уже давно поклялась сделать из Сауле настоящую послушную рабыню, но… не выходило. Наложница не желала быть ни послушной, ни ласковой с генералами, подчиняясь только грубой силе. Но стоило тупому иерарху забыться и отвлечься, он получал демона вместо покорной наложницы.