Край ледника (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони

– Три ночи... Дом До'Урден... небольшая, но грозная сила, чтобы проверить оборону.

– Что, если они обнаружат слабость? – потребовал незваный гость.

– Мать Зирит падет.

– Три ночи?

– Когда свет Нарбондель угаснет в третий раз.

Дух кивнул и одарил Къернилл улыбкой, которая показалась ей тревожной, поскольку исходила от существа, больше похожего на призрака, чем на жрицу-дроу.

– Ты будешь там?

Къернилл покачала головой, но выражение лица выдавало неуверенность.

– Если да, то поспеши спрятаться, – предупредил призрак.

Занавески снова затрепетали. Факел на стене неподалеку замерцал и чуть не погас.

Призрачный незваный гость исчез из комнаты и ее разума.

Къернилл выдохнула и села на край кровати. Ей никогда не нравились игры в интриги, потому что знала, что не очень хороша в них. Обычно она выбирала более пассивный путь, предоставляя другим участвовать в часто фатальной игре. Как тогда, когда ее Дом, Дом Кенафин, объединился с Домом Хорлбар, образовав Дом Меларн. Къернилл могла бы побороться за титул Матери Меларн и, скорее всего, получила бы его. Но она уступила его Жиндии Хорлбар, ожидая, что Жиндия будет убита в последующем хаосе.

Этого не произошло, и по мере того, как годы сменялись десятилетиями, десятилетия столетиями, надежды Къернилл когда-нибудь снова стать Матерью Дома также таяли. Она все еще была Первой Жрицей, формально считавшейся второй после Матери.

Но она знала лучше. Мать Жиндия не позволит ей возвыситься, особенно сейчас. Возможно, то была трусость, или простой просчет, но Къернилл яснее, чем когда-либо прежде, осознала, что упустила свою самую лучшую и, несомненно, самую безопасную возможность.

Они вошли в широкий переулок. Некоторые таверны и бордели были отдельно стоящими зданиями, другие вырезаны в сталагмитах, а третьи представляли собой не более чем занавески из ткани, едва скрывающие движения внутри.

Дайниннэ знал это место с тех времен, когда его звали Дайнином, вторым сыном Дома До'Урден.

Он часто приходил сюда играть, рисковать, сражаться – что угодно, лишь бы нарушить монотонность своего существования в качестве младшего аристократа при дворе Матери Мэлис. Сейчас Браэрин показался ему намного спокойнее. Сначала он решил, что это связано с недавними событиями – походом на поверхность, назревающими неприятностями и войной с ордами демонов, которая велась в Мензоберранзане всего несколько лет назад, – но по мере того, как он и Воселли продолжали прогулку, он понял, что дело совсем не в этом.

Полки были забиты, в конце каждой стойки громоздились горы грязных стаканов.

Это означало, что кризиса не было. Нет, в этот день, в этот момент проспект был странно пуст.

Он действительно видел нескольких посетителей и потенциальных клиентов. Некоторые облокотились на стойку бара, некоторые стояли с проститутками, словно заключали сделку, парочка бросала кости в маленьком закоулке между двумя сталагмитами, которые составляли единственную таверну. Но все они были настолько неестественны, что он не посчитал их типичными обитатели Вонючих улиц. Он поискал знаки отличия и по едва заметным признакам их доспехов и оружия понял, что они вовсе не были угнетенными жителями Мензоберранзана.

Он также не увидел ни опознавательных знаков Домов, ни эмблем, ни гербов. И от этого становилось только хуже.

– Готова? – прошептал он своей спутнице.

– Конечно. Ты тоже это видишь?

– Я насчитал шесть.

– По крайней мере, восемь.

– Ах да, мое любимое число, по крайней мере, так мне сказали, когда я родился, – ответил Дайниннэ.

– Не падай духом, у нас есть друзья, – сказал ему Воселли. – Нам нужно продержаться совсем недолго.

– Если только у них тоже нет друзей поблизости.

Воселли остановилась и, слегка обернувшись, с ухмылкой посмотрела на него. Когда она собиралась что-то сказать, Дайниннэ собирался что-то крикнуть. Но она внезапно развернулась, занося свой трезубец и опуская вниз с большой силой, и отбила направленный ей в спину меч. Нападавший потерял равновесие и упал вперед ровно настолько, чтобы Воселли смогла развернуть плечи и нанести сокрушительный удар правой, который попал мужчине в лицо и с силой откинул его голову назад.

Он потерял сознание еще до того, как упал на землю.

Дайниннэ следил за каждым движением, за замахом и за тем, как красиво Воселли откинула левое плечо назад, по сути, «выбросив» правую руку левым плечом, в результате чего получился такой длинный и поистине сокрушительный удар.

Он молча напомнил себе никогда не злить эту женщину, но это было все время, которое у него было, поскольку драка теперь стремительно надвигалась к нему в виде пары молодых людей или, что более важно, в виде сомкнутого шквала из четырех размахивающих и колющих мечей.

Он выхватил оружие настолько быстро, что мечи Дайниннэ, казалось, просто появились у него в руках. Он достал оружие и нанес удар одним движением, как учил Закнафейн. Его противник справа развернулся и ударил мечом поперек, чтобы отразить удар, но другой не ожидал внезапной атаки и поймал левый клинок Дайниннэ. Острие попало прямо в краешек нагрудника, где скользнуло вверх и вонзилось в горло.

Дайниннэ обезглавил бы его, но второй нападавший уже наносил следующий удар блокирующим мечом, вынуждая Дайниннэ отступить и быстро развернуться, чтобы перехватить его левым клинком.

По крайней мере, он временно выбил из боя одного, который задыхаясь, споткнулся и упал в сторону. Впрочем, на его месте появился следующий враг и яростно бросился в атаку, заставляя Дайниннэ снова встать в оборону, бешено работая двумя мечами, чтобы удержать на расстоянии четыре колющих лезвия.

«Работай в ритме», – мысленно сказал он себе.

Литания Закнафейна.

Работай в ритме, попади в поток битвы, изучи склонности своих противников. Так Дайниннэ и поступил, и был вполне доволен собой, поскольку удерживал позицию, предвосхищая атаки, отклоняя или парируя. Иногда он даже делал ответный выпад или уклонялся простым поворотом. После всех этих лет в качестве драука он все еще соответствовал тренировкам Закнафейна и тем комплиментам, которые недавно сделала ему Воселли.

Он вышел из этого ритма и уверенности, когда почувствовал, как что-то тяжелое приближается к голове сзади.

Рефлекторно он просто подогнул ноги и опустился на колени, также втягивая подбородок для подстраховки.

Но снаряд – еще один вражеский воин-дроу – пронесся над ним, налетев на двух нападавших, которые изо всех сил старались не поранить своего бедного размахивающего руками товарища при столкновении.

Бросив быстрый оценивающий взгляд на смеющуюся Воселли, Дайниннэ вскочил и бросился вперед. Он нанес удар поверженному дроу первым, прямо в почку, и когда тот скорчился от боли, Дайниннэ перехватил инициативу. Он перескочил через поверженного и ловкой серией ударов левой рукой изнутри наружу оттеснил двух оставшихся нападавших. Он перемещал руку ближе к правому бедру и начиная атаки оттуда, чтобы заставить спотыкающегося, потерявшего равновесие противника двигаться шире.

Последний удар заставил дроу справа отскочить на три шага назад, и Дайниннэ полностью повернулся к нему и вскинул клинки, словно желая просто разрубить противника.

Вот только нет, Дайниннэ сразу рванулся назад, быстро уходя влево, туда, где другой дроу атаковал, очевидно, полагая, что Дайниннэ полностью переключился на правого. Нападавший принял атакующую стойку – один клинок высоко поднят, другой слишком далеко выдвинут вперед.

Дайниннэ легко обошел кончик этого клинка и высоко поднял левую руку, чтобы перехватить удар поднятого меча дроу.

Они не были бездомными бродягами. Они носили прекрасные доспехи. Но Дайниннэ владел мечами Бэнр, и поскольку оба бойца стремительно сближались, прекрасный нагрудник едва остановил удар правого клинка Дайниннэ.