Смута (СИ) - Городчиков Илья

- Надеюсь у тебя хороший товар, купец. Я впервые слышу о тебе, но тебе позволено остаться на острове. Спускай своих людей с корабля. Вы проделали большую дорогу и им точно нужен отдых и горячая пища. Можешь оставить своих солдат у корабля, если ты не доверяешь мне, но клянусь именем Бера, что с вами ничего не случится.

- Спасибо, Белояр. Мы не доставив вам проблем.

Большинство моряков были из суров, а потому им ничего переводить не пришлось, а вот солдаты удостоились краткого приказа десантироваться на берег и не провоцировать местных жителей. Противоречий не встретилось, а особенно радостным от новости был Рубен, вприпрыжку сбежавший по трапу на твёрдую почву.

Как только я подошёл к выстроившимся местным, то мне наконец удалось обменяться крепкими рукопожатиями с Белояром. Ладонь я сунул будто в тиски, но не дрогнул ни одним мускулом, удостоившись от владыки «медведей» уважительного взгляда и предложения прибыть с гостевым визитом в его столицу.

- Сегодня у нас праздник Тепла. Зима отступила, и медведи начинают выходить из спячки. Я буду благодарен, если ты со своими людьми разделишь сегодняшнее счастье со мной.

- Спасибо, Белояр! Мы обязательно прибудем. Вот только, мне хотя бы одного проводника. Я впервые на этом острове и ничего о нём не знаю. Даже мои сурские товарищи говорят, что не были на этом острове.

- Проводники будут. Твои воины могут разместиться здесь в порту. У них будет тепло, кров и горячая пища. Сам возьми трёх людей и к закату прибывай в мой город. Лошади у вас тоже будут.

Долгим выбор трёх спутников не был и взять было решно Рубена, Фабриса и Радима. Первые двое будут отличным подспорьем в случае неожиданного боя, а последний вовсе был настоящим суром, которые намного лучше меня знает традиции этого народа.

Пока мои моряки располагались в портовом поселении, я осматривал сам объект морской инфраструктуры. Прямо сейчас в порту стояло несколько среднего размера галер скамей этак на сорок, пара торговых кораблей побольше и ещё несколько успевших устареть ладей. Смотря на галеры, я пытался припомнить сколько на таких было экипажа. Воспоминания прояснялись медленно, но судя по ширине, скамья была на два человека и выходило, что одних только гребцов насчитывалось восемьдесят человек и ещё примерно с шестьдесят солдат. Такая компоновка позволяла достигнуть отличного баланса между скоростью, манёвренностью и боеспособностью кораблей. И того выходило, что только из наличных галер, остров располагал минимум с полтысячи одних только гребцов и ещё несколько рот солдат. Ещё можно приплюсовывать ладьи и тогда число рот «медведей» можно было смело доводить до шести. Это ещё при учёте того, что некоторые корабли могли оставаться в море. В общем, Белояр располагал значительными силами, которые точно делают Медвежий Остров крупным игроком на местной политической арене.

На празднество мы прибыли вовремя, во многом благодаря хмурому проводнику, приведшему нас к столице Белояра. Располагалась она на северной оконечности острова в отдалении от берега. Город был основательным, имея при себе обширный нижний город или же посад, выстроенный, в основе своей, избами со своими приусадебными участками и хозяйственными постройками, какие-то религиозные и общественные здания, выложенные досками или засыпанные гравием дороги, и даже приличного вида каменную крепость. Если жилая часть города больше напоминала обычный русский город эпохи высокого средневековья, с небольшими местными изменениями, то вот кремль воистину поражал. Его стены были не очень высокими – всего-то каких-то двенадцать метров, но возраст, похоже, переваливал за добрую тысячу лет.

Стены многовекового детинца столицы Медвежьего Острова возвышался на холме будто непоколебимый витязь, охранявший город от любого врага, рискнувшего посягнуть на землю «медведей». Массивные стены крепости, выложенные из серого обтёсанного круглого камня, выглядели как непоколебимый щит, который не пропустит ни единого солдата врага. Стены были укреплены дополнительными округлыми башнями с многоэтажными стрелковыми галереями. Каждый камень стены хранил в себе память о сотнях битв, интригах и великих правителях острова, которые были способны воздвигнуть такую красоту.

Подходя к величественным толстым воротам крепости, я чувствовал пронизывающее всё моё естество дыхание старины. Крепость была древним исполином, который видел меня насквозь, исполином, который переживёт меня, моих детей и мои деяния. Крепость была столь монолитной, что, казалось, она могла отогнать врага и без воинов. Кто знает, сколько же тел врагов закопано под каменными стенами этой крепости от рук защитников этой земли.

В тёплом свете уходящего на покой солнца, вырезанный на досках природный узор, украшающий ворота крепости, выглядел ещё прекраснее. Мастер, чьей руке принадлежал сей величественный рисунок, смог передать всю красоту здешней девственной природы. Казалось, что этот рисунок является одним целым с этим местом и что сердце детинца бьётся в унисон сердцам народа острова.

Внутри крепости меня сразу обволокло тёплой атмосферой даже не от множественных горящих костров, а от идущего празднества. Я видел отдыхающих людей, сидящих за несколькими длинными столами, выставленных буквой «П» за которыми уместилось не меньше пары сотен человек, разговаривающих, поющих и шутящих. Я сразу почувствовал, как все беспокойства этого мира остаются за стенами крепости и просто захотелось влиться это веселье.

Нашу четвёрку усадили примерно в середину одного из столов и тут же пред взором открылась прекрасная картина яств, предложенных Белояром. Здесь была дичь, маринованные грибы, засоленное, жаренное, варенное, пареное мясо, вкуснейшая рыба, множество пирогов и другой выпечки, сушенные яблоки, каши, квас, пиво, медовуха и чёрт его знает, что ещё. Желая влиться, я привёз пару бочек ларингийского вина, которое поставил «на стол» абсолютно с чистыми намерениями.

Первые парчу часов мы просто ели. После весьма скромного пайка во время плавания, столь прекрасные блюда ласкали каждый миллиметр моего пищеварительного тракта. Мне удавалось разговориться с несколькими местными мужами, рассказывая о обстановке в Рюгленде и Ларингии, о воинах и традициях народов тех земель. Многие хвалили меня за хорошее произношение сурского языка, хоть я и делал ошибки в некоторых малознакомых мне словах. Рассказы мои удивляли слушателей и мне это было лестно, отчего я продолжал и продолжал рассказывать даже о случаях, достоверной информации которых я не имел. Особенно много эмоций вызывала история о быстром противостоянии с неким некромантом, закончившимся победой живых. Многие в это не верили, ставя под вопрос и остальные мои рассказы, а потому мне пришлось применить все свои навыки рассказчика, чтобы переубедить сомневающихся.

Не успел я закончить свой рассказ о последней битве Рюгленда и Ларингии, преувеличивая всё что возможно, как меня подозвал посланник Белояра. К тому времени общий пир стал сходить на нет и люди разбрелись на небольшие компании. Кто-то мерился силой и меткостью, кто-то продолжал пить, кто-то танцевал, иные продолжали разговаривать, а остальные вовсе уже спали, когда я подошёл к Белояру, стоящему на стене своей древней крепости.

- Ещё раз здравствуй, Белояр. Твоё гостеприимство не знает границ. Спасибо тебе!

- Мы рады нашим друзьям, Вадим. Вот только я не понимаю, почему ты представился купцом, а не воином. Нам рассказал Сезар, что под твоей рукой несколько сотен добрых ратников, а прибыл ты всего с одним кораблём и десятком воинов. Конечно, - неожиданно догадался островной властитель, - ненароком пара недель как вообще не слышно о Картавом Свене. Говорят, он обломал зубы о корабль какого-то торговца. Неужели Сезар обманул меня, и я вправду вижу обычного торговца?

- Нет, Белояр. Я и вправду могу призвать несколько сотен человек при необходимости, но приплыл сюда не воевать. Мне нужно узнать, что сейчас с Сезаром. Что же касается Свена, то он правда потерял несколько десятков бойцов и в страхе бежал от меня.