Олеся Шалюкова - Секретарша для демона

— Вот и познакомились. Будет ли тебя ждать подруга?

— Нет. Сядет за мой ноутбук и начнет набивать статью, «провалится» часа на два, как минимум.

— Про нас?

— Не только, — отозвалась я с улыбкой.

— Ну что, Блонди, покатаемся? — он показал мне на мотоцикл. — Если не струсишь, сниму долг.

— ОК.

Мотоцикл завелся с пол-оборота, черный сияющий зверь влюбил меня в себя с первого взгляда и кажется, я даже знала, что сделаю до того, как найду работу — куплю мотоцикл!

Дверь открылась бесшумно. На часах, висящих на стене прихожей, было семь утра. Мельком подумав «хорошо покатались» я посмотрела на себя в зеркало.

— Ой, — вырвалось у меня тихонько.

Из зеркала на меня смотрела раскрасневшаяся красивая блондинка с зелеными бутылочными глазами! Пока я изучала себя в отражении, сзади появилась Женька. Прислонилась к притолоке.

— Ты где была? — голос у нее был хриплый. Тоже не спала всю ночь.

Только по другой причине.

— Гуляла.

— С байкерами?

— Не со всеми, — хмыкнула я, поворачиваясь к ней всем телом.

Бутылочная зелень из глаз ушла сразу же, как только я успокоилась. — С тем, у кого ты будешь брать интервью.

— Пауком?

— Его зовут Игорь, — ответила я.

— Да? — Женька отмахнулась от этой новости. — Я кофе сварила.

Будешь?

— Конечно, когда я отказывалась от твоего напитка!

Мы сели за стол, подружка варила отличный кофе, а еще у нее получались вкуснейшие горячие бутерброды.

— Сидела за статьей? — поинтересовалась я, грея руки о чашку.

— Ага, — согласилась подружка.

— Рассказывай.

— Хорошо. — Женька вздохнула и начала рассказывать.

На меня все новости, которые она начала рассказывать, произвели откровенно гнетущее впечатление.

— Три месяца назад было совершено убийство молодого талантливого химика нашего центрального института. Дело было списано на уличное ограбление. Мало кто знал, что в тот день он шел домой с бумагами, где было описано его последнее исследование. Он смог получить в условиях обычной институтской лаборатории новое, синтетическое вещество, которое обладало некоторыми свойствами, сходными с наркотиками, я отмечу, что оно вызывало привыкание и галлюцинации. Но главное было другое, при соприкосновении с кислородом, вещество буквально за десять минут разлагалось и полностью теряло все свои наркотические свойства.

— Как оно в сравнении с другими наркотиками?

Женька сидела с ноутбуком.

— Мне это тоже пришло в голову, — она сверилась со своими бумагами, и чем-то в компьютере. — Что у нас самое сильное?

— Кажется, кокаин. — Я покачала головой. — Он и галлюцинации вызывает, и агрессивность повышает, очень быстрое привыкание.

— В документах с ним сравнение и было. Разрушает органы, нервную систему за 4–5 приемов, привыкание за 1 прием.

— Что за документы? — спросила я.

— В общем, — Женька пожала плечами. — Я долгое время читала все, что нашла в Интернете. А потом случайно встретила в сети бывшую девушку этого химика. Мир тесен и мы с ней оказывается, очень хорошо знакомы. Она собственно мне и рассказала, что пару месяцев назад ее парень оставил ей пару документов, словно чувствовал, что что-то случится.

— И? — поторопила я.

— Она прислала мне их, поскольку знает, что я журналистка и мне этот материал может пригодиться. Документы были, к сожалению, только в электронном виде. Девушка сказала, что лучше было бы, если она никогда бы их не видела. Вот там и была вся эта краткая информация.

— Так, — я повернулась к окну, потом встала. — Получается, студент открывает наркотик. И что об этом никто из преподавателей не догадывается?

— Нет.

— Плохо. Не догадаться не могли. Значит, ждали конца его исследований. Ты нашла его преподавателя?

— Да, — Женька вздохнула. — Три месяца назад, через пару дней после студента, его сбила машина. Перед смертью он говорил, что-то вроде: «Снег сладкий…».

Я молчала, кажется, я начала догадываться. Два месяца назад сенсей предупредил нас, что неизвестные могут предложить нам приобрести допинг. Не соглашаться ни в коем случае — это один из сильнейших наркотиков, название его — Снежок.

— Оксан?

Еще пару секунд помолчав, я рассказала ей о том, что вспомнила.

— Значит так, — Женька повернулась к статье. — Получается, кто-то целенаправленно распространяет эту гадость среди молодежи. Значит, надо вначале писать статью, предупреждать всех об опасности.

— Тебе не поверят.

— Мне? — она вспыхнула.

— Не поверят. Если уж не поверили в милиции, то уж извини меня, то твою статью примут за газетную утку. Не надо торопиться. Поговорим со студентами. Предупредим тех, кто поверит нам безоговорочно. А ты можешь в статье с байкерами где-то внизу спросить их отношение к наркотикам. Может чего дельное и узнаешь, — я зевнула. — Идем спать.

Иначе через пару часов будем как сонные мухи.

— Оксан, — Женька остановилась на месте. — А ты со мной сходишь?

— Угу, — ответила я, скрываясь в спальне.

Мельком бросив взгляд на диван, я убедилась, что Женька себе уже все постелила. Через пару минут я уже спала. Подружка сидела еще минут пять, а потом последовала моему примеру.

Проснулась я без будильника ровно в двенадцать. Чувствовала себя очень отдохнувшей. Бросив взгляд на спящую Женьку, я отправилась вначале в ванную, потом на кухню — готовить поздний завтрак. Подружка выползла из комнаты примерно через полчаса, ее привлек аппетитный запах готовящейся пиццы.

Она села за стол, подперев голову рукой.

— О чем думаешь, — поинтересовалась я, устанавливая таймер и присаживаясь на стул, напротив нее.

— А потяну ли я? — тоскливо спросила Женька.

— Эй, ты чего! Конечно, потянешь. Тем более, старт твоей взрослой карьеры будет яркий!

— Дядя узнает, меня убьет. Он так не хотел, чтобы я шла по стопам родителей.

Я кивнула. Эту историю я знала. В начале первого курса, когда мы только познакомились, Женькины родители начали на пару вести журналистское расследование и погибли. Концы их расследования упирались в таких людей, что даже их статья так и не была напечатана.

Женька в тот год хотела бросить институт, но потом решилась и начала сама вести их материал.

Попечителем ее и брата остался их дядя, который собственно и был владельцем журнала «Наш город». Женька вела статьи на том месте, где раньше была полоса ее родителей. Она их не подкачала. И где-то на третьем курсе в определенных кругах знали о подающей надежды молодой журналистке Евгении Окариной. А на четвертом курсе, после четырех лет расследования, Женька бросила свою бомбу, не торопясь, не вызывая подозрений, она нашла все ниточки и довела до конца последнее дело родителей. Полетели головы.