Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

— Неужели?

— Ты ведь и сама поняла, насколько я неуклюж во владении оружием и собственным телом, почему же тянешь меня за собой?

— Во-первых, — грозно констатировала гномка, — даже если ты ничего не умеешь, у тебя это очень здорово получается. Во-вторых, несправедливо, если ты пострадаешь из-за того, что вступился за меня, пусть и не по собственному желанию. Если не хочешь идти вместе со мной — расстанемся в ближайшем городе. Кстати, в каком? Есть идеи?

Я окинул взглядом окрестные деревья и задрал голову к небу.

— Если мы бежали на север... А похоже, что именно туда мы и бежали... Ближайшим городом будет Улларэд. Если я правильно помню карту.

— Да какая разница? Надо поспешить — глядишь, к вечеру мы сможем добраться до пристойных кроватей! — мечтательно протянула гномка.

— Бегать я больше не буду: колено болит. Фрэлл, совсем забыл!

Я скинул куртку и задрал рубашку на грудь. Так и есть, свежие порезы. И что-то не очень запёкшиеся...

— Приложи корнежорку, — посоветовала гномка.

— Корнежорку?

— Ну ты и тупой... — Она встала на четвереньки и бодро потрусила в сторону от поляны, где мы остановились. Я подхватил свои пожитки и последовал за ней, молясь всем известным мне богам, чтобы нас никто не видел. А то будут говорить, что я использую несовершеннолетних иноплеменников в качестве домашних животных...

— Держи! — На мою ладонь упало несколько мясистых листьев тёмно-жёлтого цвета.

— И что дальше?

— Разотри в пальцах и приложи к царапинам, — пожала плечами гномка. — Ты вообще что-нибудь умеешь?

— Не то, что может пригодиться в жизни, — честно признался я.

Она вздохнула.

— Ничего, авось повезёт...

— В чём?

— Доживёшь до старости! — расхохоталась девчонка.

— Очень смешно!

— Это не смешно, это — правда жизни!

Я ничего не ответил, тщательно прилепляя мятые листочки к ободранным бокам...

Улларэд был таким же городом, как все остальные: в меру крикливый, в меру церемонный, в меру утомительный. Отдельные улицы даже были вымощены камнем, а каждый дурак знает, что каменные мостовые могут быть только в уважающем себя (и уважаемом соседями) городе. Лично я остался в первой же попавшейся на пути гостинице, здраво рассудив, что в непосредственной близости от городской стены не бывает комфортабельного, то есть дорогостоящего, жилища. Моё плачевное финансовое состояние не позволяло отдохнуть «со всеми удобствами». Хорошо ещё, гномка щедро оплатила за меня входную пошлину на воротах. Из средств безымянных участников убитого мною трина. Могла бы и мне хоть пару монет подарить... За помощь, которой не ожидала...

У дверей добротно сколоченного «Тихого приюта» мы попрощались. Я заверил малявку, что как минимум пару дней проведу в городе, и вздохнул с облегчением, проводив взглядом ореол кудряшек, удаляющийся в сторону, противоположную той, которую выбрал для себя. До блаженного момента отправления в постель оставалось одно насущное дело. Моя изодранная куртка. Нет, я ни в коем случае не франт и не модник, но загреметь на каторгу из-за непристойного внешнего вида (кара за такую провинность предусматривалась в Уложениях многих известных мне городов) я не хотел. Посему обошёл окрестные портняжные лавки с целью приобретения набора для шитья. Вы скажете: «А не проще ли было попросить любую портниху заштопать рваную одежду?» Проще. Но — дороже. К тому же это были отнюдь не первые «повреждения» и, как мне думалось, не последние... Долго торговаться я не стал, купил со скидкой уже неоднократно правленные шило, иглу и крючок, а одна добрая женщина даже любезно разрешила мне совершенно бесплатно забрать обрывки ниток. Подозреваю, что ей и её помощницам просто хотелось увидеть бесплатный спектакль под названием: «Джерон роется в корзине с тряпьём, разговаривая с умным человеком». Ну да, есть у меня такая привычка — бормотать под нос всякую ерунду...

Получасом позже я уже ползал над расстеленной на столе курткой, прикидывая, каким способом и какими нитками зашить прорехи. Творческое действо, надо признать. С высунутым от усердия языком, до самой ночи я шил. Несколько раз серьёзно колол пальцы, но всё-таки справился. Даже сочинил стих: «Две минуты пьянящей схватки — и весь вечер ставишь заплатки». Декоративные строчки белого, зелёного и чёрного цветов (мои любимые цвета, цвета моего... но это уже к делу не относится) расползлись по бокам и рукавам куртки узором, глядя на который от зависти (или от смеха) умер бы не один ткач. Впрочем, мне нравилось. До утра. Потому что когда я увидел своё «творение» свежим взглядом... Скажу только одно: я не сразу решился выйти на улицу.

В торговых рядах нечего было делать — что толку пускать слюни? — поэтому я прогулялся по окрестностям гостиницы в поисках спокойного местечка, каковое и обнаружил вверх по улице, не доходя пары кварталов до местного базара. Маленький зелёный рай в окружении каменных стен — лужайка, пара кустов с кислыми синими ягодами, вяло текущая из фонтанчика струя воды, два ряда скамеек и статуя неизвестной мне личности. Местная знаменитость, божок или просто близкий знакомый здешнего скульптора — меня его общество вполне устраивало. Я присел на одну из скамеек, нагретых солнцем. Итак, что мы имеем в минусе? Близкое к нулю количество денег. Латаную одежду. До неприличия пустой желудок. И голову без единой мысли о том, что же делать дальше. Сомневаюсь, что мои скромные умения нужны хоть кому-либо в Западном Шеме... А есть ли у нас что-то в плюсе? Хм... Знакомство с весьма энергичной гномкой. Пробежка по лесу. Ссадины на боках. Боль во всех моих ленивых мышцах... Стоп! Разве это «плюс»? Не похоже. Ах да. Есть ещё одна вещь, которую я не мог пока отнести ни к той, ни к другой категории. Пресловутый гвард. Я вытащил браслет из-за пазухи и уставился на причудливый узор...

— Могу предложить свои услуги. — Голос, окликнувший меня, звучал достаточно вежливо, но слегка заносчиво, словно его обладателю есть чем гордиться, и каждый раз, снисходя до простого смертного, он ведёт мучительную борьбу с самим собой.

Я поднял голову. Парень. Помоложе меня, но уже не ребёнок. Белесые вихры, выгоревшие на солнце, наводят на мысль о проведённых в деревне детстве и юности. Правда, бледноват он для деревенского жителя. Одет просто, но добротно и с претензией на элегантность. Что же это за птица? На воина не похож, поскольку ещё хлипче, чем я. Приказчик, писарь, помощник архивариуса? Вероятно, если учесть характерную мозоль на среднем пальце правой руки — у самого до сих пор не сошла... Нет, слишком острый взгляд. Такие люди над пыльными бумагами не чахнут... Наверное, я вёл себя странно: впялился в своего неожиданного собеседника, открыв рот, потому что парень недоумённо спросил: