Анна Рыжая - Валькирия

Глава 4 Джи-джи

Ранее утро. Мы с Юлей шли к озеру через небольшой сосновый лес, чтобы встретить солдат Живого Альянса. Солнце еще только поднималось, но его бледные лучи уже мелькали среди деревьев. Последнее время солнце — редкий гость на небе. Словно чует опасность вокруг. Мы шли, прислушиваясь к каждому шороху, стараясь ступать на землю неслышно, по-кошачьи. Помню, как на тренировках меня нагружали разными гремящими предметами и заставляли ходить, по заваленной всяким барахлом, комнате. Стоило мне оступиться, как что-нибудь тут же гремело, за что меня, и всех, кто учился со мной, жестоко наказывали. Но я благодарна своим учителям. Если бы не их школа выживания, я давно подорвалась бы на какой-нибудь мине. За тот месяц, что мы живем в этой местности, охраняя беженцев, мне приходилось много раз срезать дорогу через лес, потому я знала его как свои пять пальцев.

Было еще темно и довольно прохладно. Я поежилась и вжалась в воротник кожаной куртки. Холодное лето. Ненавижу. Юля шла за мной молча. Обиделась за то, что я не разрешила убить вампиршу. Пусть. Не все в жизни бывает так, как мы хотим. Сегодня я была особенно нервной. Вздрагивала от каждого хруста ветки, от дуновения ветра. Иногда у тебя есть только секунда, чтобы убить врага. Нужно помнить, что него тоже есть эта секунда. Вдруг что-то заставило меня остановиться. Я подняла руку, Юля мгновенно застыла. Я слушала тишину. Что-то подсказывает мне, что дальше идти нельзя. Все нутро ноет.

— Оля, — шепотом позвала Юля, — В чем дело? Вроде все чисто.

— А может, не все… — протянула я, — Пойдем в обход.

— Мы потеряем два часа, — возразила Юля, — с чего ты взяла, что там что-то есть?

— Тихо. Слишком тихо, — прошептала я.

— Здесь всегда тихо.

— Идем в обход, — приказала я, — Ходить полезно, целлюлита не будет.

— Все равно смотреть некому, — вздохнула она и недовольно поплелась за мной.

Мы свернули вправо от тропинки, по которой шли до того. Пройдя около пятидесяти метров, мы услышали позади душераздирающий вопль и тут же спрятались за деревья. По тропинке пробежала девушка, через секунду показался бот.

— Аква-бот, — прошептала Юля, — Ты что, не ходи! — прочла она мои мысли.

— На суше он уязвимее. Не могу же я стоять и смотреть, как он убьет ее.

Я побежала назад, туда, где кричала девушка. Выбежав на поляну, я увидела их. Девушка забралась в трещину между стволами деревьев, а бот, трехметровый железный монстр, пытался достать ее своими щупальцами, вырывая молодые сосны с корнями. Я не стала ждать. Я достала клинок и, с разбегу запрыгнув на махину, воткнула его в стык между корпусом и головой. Только эта область уязвима у машин, ибо здесь, если отогнуть металл, можно добраться до системы, их мозга. Тварь мгновенно попыталась схватить меня, но щупальца не доставали. Бот завертелся, как лошадь на родео, но я удержалась. Собрав все силы, я снова ударила ножом в стык, щель расширилась. Издав пронзительный металлический звук, бот повалился за землю, я едва успела отскочить, чтобы не быть раздавленной. Хитрая машина добилась того, что я слезла, они поумнели. Бот тут же поднялся, я выпустила в него всю обойму. Зря патроны потратила, их никогда не брали пули, броня непробиваема. Думай, Ольга, думай! Откуда-то появилась Юля. Она оседлала бота, как я минуту до того, и несколько раз выстрелила в отверстие, проделанное мной в стыке. Бот снова издал жуткий звук и, дымясь, рухнул на землю. Теперь окончательно. Я перевела дух.

— Ты очень вовремя. Где тебя носило?

— Нет, чтоб спасибо сказать, — проворчала Юля.

Мы подошли к деревьям, в которых пряталась девушка. Я осторожно заглянула в щель между стволами. Из темноты медленно вышла трясущаяся, заплаканная девчонка, совсем молоденькая, лет пятнадцати, не больше.

— Выходи, тебе ничто не угрожает, — я протянула к ней руку, чтобы помочь перешагнуть через поваленное ботом дерево. Она несмело приняла помощь, и с трудом перелезла через сосну. Ниже меня на голову, худенькая, брюнетка, похоже кавказской национальности.

— А где бот? — испуганно озираясь, спросила она.

— Вон лежит, — кивнула я в строну дымящейся машины, — Ты что тут делаешь? Ты одна здесь?

— Мы с дядей шли по дороге, а потом этот выскочил, я побежала, а он за мной…

— А тебе не говорили, что если видишь бота, лучше замереть, а не бегать? — нахмурилась я. За каким чертом мы рассказываем гражданским про ботов? Все равно не слушают.

— Я знаю, просто испугалась, — сейчас она снова заплачет, только утешать не хватало.

Я вздохнула.

— Как тебя зовут?

— Женя, но все зовут Джи-джи, — улыбнулась девчонка.

— А почему Джи-джи? — спросила Юля, заряжая мой автомат.

— Не знаю, с детства так называют. А вы кто?

— Кстати, не слышу спасибо, — проворчала я.

Девчонка снова улыбнулась.

— Спасибо большое.

Я тяжело вздохнула. Кажется, она не поняла, что если бы не мы, бот разорвал бы ее на части. Счастливая, я не могу быть такой наивной.

— Юль, отведи ее в лагерь, я пойду одна.

— Ты же сама запретила ходить по-одиночке, — возразила та.

— Не тот случай, идите. Я осторожно, — развернувшись, я пошла к озеру по той самой дороге, по которой мы шли в обход до появления девчонки и бота. Что-то мне везет на школьниц последние дни. Вчера вампирша, сегодня эта Джи-джи. Не удивлюсь, если у озера найду дите ясельного возраста. Я, что, похожа на няньку?

Я тихо пробиралась между деревьями. Холмистая местность. Преодолев рутой подъем, я остановилась передохнуть и прислонилась спиной к стволу дерева. Внезапно мое внимание привлек след на влажной земле. Отпечаток когтистой лапы. Волки здесь не водятся, звери вообще давно ушли из этих гиблых мест. Падальщики пришли на болота. Нужно быть настороже. Я должна быстрее вернуться в лагерь и предупредить всех об опасности.

Новость о падальщиках шокировала всех. Эти твари никогда не уходили так далеко от городов. Что заставило их это сделать, не смог предположить никто, но это и не важно. Важно лишь то, что эти твари бродят где-то рядом. Мы удвоили охрану по периметру лагеря. Встречать представителей Живого Альянса отправилась группа из пяти человек во главе с Юлей. На пятерых сразу падальщики напасть не осмелятся. Я осталась в лагере, чтобы помочь остальным сестрам соорудить хотя бы подобие изгороди. Если эта война когда-нибудь кончится, то в собственном доме я и кран починить и ламинат положить, все сумею. Если, конечно, у меня появится свой дом. Сколько лет пройдет? Кому я буду нужна, старая, с боевыми ранами, которые сейчас лишь напоминают о себе парой шрамов, а к старости начнут ныть? А нервы, а испорченная психика? Все мы здесь инвалиды. Мы отдалили свои жизни на защиту несчастных людей. Кто, если не мы? Кто, если не я? Имею ли я право уйти, выйти замуж и наблюдать, как гибнут невинные люди, понимая, что могу помочь? Я говорю, нет.