Марина Ефиминюк - Игры по чужим правилам

— Как дела у милашки Фила? — Говорунья цыкнула от досады.

— Э-э-э… — очень «по-умному» протянула я. — Все супер.

Подруга поскучнела. Обычно, когда разговоры касались опасной темы «Филипп», я предпочитала отмалчиваться, чтобы не врать. Ведь не скажешь же с улыбкой влюбленной дурочки: «О, у него все отлично! Он на неделю улетел в Варшаву. Там выносят приговор его пятнадцатилетней сестре. Кстати, Снежана убила двух человек. Супер?» Такая правда, пожалуй, испугает любого нормального человека.

— Супер — это уже прогресс, — отозвалась Катерина, не скрывая в голосе разочарования.

— Слушай, я пойду, — в конце концов, не выдержала я, собираясь дать деру.

— А это разве не Заккари Вестич? — вдруг выпалила Катя, хватая меня за руку. — Ты говорила, он бросил учебу.

Толстушка вспыхнула восторгом от того, что она заимела в копилку новую лакомую сплетню. Надо сказать, что все новости волшебным образом Катюша узнавала еще до того, как их начинал обсуждать факультет.

— Так и было.

— И он идет в нашу сторону! Познакомишь? — заговорщицким шепотом заканючила та.

Давно известно — чтобы лживо улыбаться врагу, по крайней мере, нужна моральная подготовка, меня же неожиданная встреча застала врасплох и полностью безоружной.

— Точно не сегодня! — пробормотала я сквозь зубы и без объяснений ринулась к раскрытым настежь дверям столовой.

— Ты куда? — донесся до меня растерянный возглас Катерины, но я только помахала рукой на прощанье.

Пусть дуется, сколько душеньке угодно. Зная легкий характер подруги, можно с уверенностью заявить, что уже вечером она забудет об обиде и позвонит, дабы обсудить приезд Заккари во всех подробностях.

Я не считала свой побег трусостью, просто не сумела придумать, как поприветствовать человека, вполне серьезно желавшего убить меня в прошлом году. Причем, неоднократно!

В большом светлом зале с высокими потолками царил аншлаг, и пахнущий котлетами воздух дрожал от гвалта. Одну из стен столовой украшало наследие идейного прошлого — панно с крупными фигурами улыбчивых комсомольцев. В их безыскусно нарисованных коричневыми красками лицах светилась вера в светлое будущее. Спустя годы, советские студенты по-прежнему наивно улыбались потомкам, запивающим гамбургеры американской шипучкой.

Несмотря на то, что пара уже началась, у стойки раздачи по-прежнему вился ручеек из оголодавших молодых людей. Выстояв очередь, я купила стакан чая и выбрала свободное место подальше от входа. Стол как раз прятался за квадратной колонной и удачно скрывал меня от чужих взоров. Устроившись, я вытащила учебник по логике. Меня ждала сложная пересдача, и не хотелось снова провалить экзамен, однако попытки углубиться в изучение теорем, ни к чему не привели. Взгляд скользил по строчкам, а мысли все время возвращались к Заккари Вестичу.

Сводный брат Филиппа невзлюбил меня с первого дня знакомства, а со временем его необъяснимая враждебность переросла в настоящую ненависть. Прошло несколько месяцев, но я до сих пор содрогалась от воспоминания о том, как самый сильный колдун семьи Вестич натравил на меня демона! К счастью, самовлюбленный Заккари страшно оскорбился, когда его, ведьмака от рождения, отвергла колдовская Сила, и укатил из родового особняка. Никогда в жизни я не испытывала большего облегчения, чем в день отъезда красавчика-блондина. Теперь вот он вернулся… По дому, что ли, соскучился?

— Позволишь? — прозвучал над макушкой незнакомый баритон, отвлекая меня от тягостных размышлений.

Не поднимая головы, я только кивнула и с умным видом уткнулась в учебник. Незамедлительно молодой человек швырнул на пластиковый стол потрепанный блокнот, звонко поставил чашку, со скрежетом отодвинул стул. Неожиданный сосед производил столько шума, что я сердито выдохнула, демонстрируя недовольство. Наконец, он уселся и звучно хлебнул кофе.

— Серьезно? Ты веришь во вторые шансы? — Словно гром среди ясного неба, грянул вопрос.

Я оторвала взор от страницы учебника.

С приветливой улыбкой меня разглядывал худощавый незнакомый парень с очень бледной кожей и льдисто-голубыми глазами. Визави казался настолько истощенным, будто только-только сбежал из концлагеря. Широкий свитер грубой вязки висел на узких плечах, как на вешалке. Давно нестриженые каштановые волосы торчали непослушной кудрявой гривой.

— А ты нет? — Не стесняясь, я спустила закатанный рукав и скрыла предплечье с татуировкой «мой второй шанс».

Следя за моими манипуляциями, сосед только понятливо усмехнулся.

— Пока не решил, — ответил он. — А второй шанс дают?

— Смотря для чего, — пробормотала я, чувствуя, что на фоне его дружелюбия выгляжу форменной мымрой.

— Ты своим воспользовалась, девушка, имени которой я пока не знаю? — Парень изогнул густые брови, предлагая мне представиться, и невозмутимо отпил маленький глоточек кофе.

— Надеюсь, что ты своим тоже воспользуешься.

Решительно пресекая беседу, я уставилась в книгу, а за столом, наконец, воцарилось долгожданное молчание.

Моя татуировка всегда вызывала в людях любопытство. Помнится, в прошлом полугодии однокурсники даже поспорили на деньги о том, какую именно смысловую нагрузку несет надпись на латыни. Слухи ходили разнообразнейшие. Например, что я преследовала обоих красавцев Вестичей. Якобы, блондин меня отшил с позором, зато брюнет, как ни пытался, отвязаться не сумел. На радостях, что захомутала хотя бы одного из братьев, я кинулась в салон тату и на память украсила руку готическим рисуночком. Наивно до слез. Наверное, поэтому Филипп прослезился от хохота, когда Катерина слово в слово пересказала ему сплетню.

Правда же была проста, как пять копеек: после автокатастрофы на моей руке остались некрасивые шрамы в виде латинских букв, и татуировка прятала рубцы.

— Интересное чтиво? — через пару минут вымолвил приставучий сосед.

Я хмуро покосилась на кудрявого парня. Оказалось, что он изучал меня с заметной долей интереса. Вот ведь прилипала!

— Так себе. — Губы дрогнули от едва сдерживаемой улыбки. — Ни черта не понимаю в логике!

С чувством я бросила учебник на стол и развела руками, полностью признавая собственную несостоятельность в сложной науке.

— У меня пересдача. Наверное, придется наделать шпаргалок и нарядиться в короткую юбку. Говорят, экзамен будет принимать стажер — новый помощник профессора. Надеюсь, он любит рыжеволосых девушек.

Собеседник с ухмылкой покивал, оценивая план, и облокотился о стол:

— Короткая юбка в мороз — это рискованно.