Марина Комарова - Враг Хозяина Штормов ((Йенгангер не дышит))

— Думали сбежать от меня?

Его голос прозвучал негромко и почти ласково, беглецы же, скорчившись и вжавшись спинами в борт, не произнесли ни слова.

— Забрал людей Раудбрёмма, Ванханена и Къёргара. Даже увёл маленького Арве, соблазнив свободой? — глухой голос Хозяина Штормов сплёлся с плачем флейты, заглушая его.

Он согнул локоть, серый широкий рукав соскользнул вниз, оголяя костлявую руку с длинными когтями. Удар за ударом волны били драккар, не давая ни мига передышки. Но что волны и ветер тому, кто ими владеет?

— Я не умею прощать.

Послышался хрип — когти впились в горло вожака, сдавливая, пробивая кожу и мышцы.

Мои ладони взмокли, дыхание стало частым. Ужас мальчишки передался мне. Сейчас я не мог сдвинуться и смотрел этой твари в спину, но одновременно видел его глазами онемевшего от ужаса фоссегрима. Видел разорванное горло мужчины, видел капающую кровь с когтей Хозяина Штормов и как он подходит, чтобы убить следующего.

Мелодия флейты задрожала, словно умоляя о пощаде.

— Теперь ты, Арве, — голос прозвучал почти по-отечески, — последний. Ты так меня разочаровал. Дурная наследственность. Но что поделать?

Ставшая алой рука протянулась к мальчишке, попытавшемуся отползти в сторону. Фоссегрим безумно оглядывался по сторонам, будто на что-то ещё мог надеяться.

Тихий смешок из-под капюшона. Но неожиданно Хозяин резко обернулся и посмотрел на меня. Ветер рванул его одежду, на секунду показались жуткие холодные глаза, в которых никогда не отражается солнце. Но откуда… Наваждение исчезло в ту же секунду, когда на горизонте показался чёрный корабль. Словно смоляной дым, он на невероятной скорости нёсся вперёд, как стрела, пущенная рукой Гунфридра — Морского владыки.

Шторм начал стихать, песня флейты была измученной и выстраданной, но по-прежнему продолжала звучать.

— Я тебя ещё найду, — хрипло сказал Хозяин и, подхваченный слабеющим ветром, поднялся к небесам, оставляя драккар.

Осторожный стук в дверь отвлёк мальчишку, и мелодия оборвалась. Я мотнул головой, приходя в себя. Нельзя так резко выныривать из чар в реальность.

— Господин, разрешите? — голос Йорда окончательно вернул меня в этот мир.

— Заходи, — ответил я.

Чтоб тебя всю ночь раудбрёммские девицы дразнили, а ты не мог их поймать! Надо ж всё так испортить!

Дверь тихо отворилась, Йорд протиснулся в узкий проём.

— Я несильно помешал? И вы мне не оставили денег, чтобы рассчитываться за амр, — мягко напомнил он с лёгкой укоризной в голосе.

— Ах, да.

Я протянул ему кошелёк и перевёл взгляд на парня. Флейта исчезла, лишь мокрые ладони напоминали, что только что он держал волшебный инструмент. Значит, Арве. Хорошее имя, у меня так младшего брата звали…

Отсчитав нужное, слуга вернул деньги.

— Как вы тут? — спросил он и тоже глянул на мальчишку. — Готов к подвигам, малец?

— Он глухой, — мрачно сообщил я.

— Вот те раз, — появившаяся было на губах улыбка, тут же исчезла с лица рисе.

— Но он фоссегрим. — Скрывать было не к чему, к тому же от Йорда у меня секретов нет. — Часть его истории мне известна. Сумел бы узнать больше, но вошёл ты.

Слуга пропустил мимо ушей моё замечание, делая вид, что его это совершенно не касается. Второй раз за вечер, кстати.

— Прелесть в том, что он сбежал от Хозяина Штормов.

Йорд удивлённо взглянул на меня:

— Какое совпадение, однако!

— Не то слово. Знаешь, даже не удивлюсь, что наш друг Хишакх имел с ним не одно дело. Он и его товарищи пытались сбежать с Островов-призраков.

Я вкратце изложил историю фоссегрима. Йорд задумался. Арве переводил взгляд то на одного, то на другого, однако я чувствовал, что он не боится. Ну, или не очень боится. Мои опасения по поводу рисе, слава богам севера, не оправдались.

— Чёрный корабль… Это мог быть один из тех, на котором любят бороздить море парни Фьялбъёрна Драуга.

— Кого?

Со двора раздался душераздирающий женский вопль.

— Помогите! Кто-нибудь! Скорее! Помогите! Ярни убили!

Вообще-то в таких случаях я стараюсь не лезть не в своё дело, но здесь сидеть на месте было нельзя. Убийство — само по себе плохо, а тут ещё и такое.

Встав, я подошёл к окну и глянул вниз: из дома уже повыбегали люди с факелами, собралась целая толпа, слышался возбуждённый говор и тихий женский плач.

Ярни — хозяин постоялого двора и старший брат Гутрун. Человек исключительной доброты и широты души. Никогда не отказывал в помощи. Во всяком случае, мне. Даже отыскал лекаря для фоссегрима и не задавал лишних вопросов.

Я повернулся и направился к двери, по пути бросив Йорду:

— Я посмотрю, что там. Пригляди за мальчишкой.

Рисе возражать не стал, а разглядывать выражение лица Арве не было времени. Мальчишка не мог не понять, что я их оставляю вдвоём. Но даже если такая перспектива его не радовала, ничего другого я предложить не мог.

Спуск и выход на улицу заняли немного времени. Однако каким-то образом я умудрился выйти чуть ли не позже всех. После приятного и уютного тепла комнаты холодный ночной воздух заставил вздрогнуть и поднять воротник.

— Задушили, задушили, — тем временем тарахтела неугомонная подавальщица рядом с угрюмым полным мужчиной. Кажется, таким же постояльцем, как я. — Шею будто синие ленты обвивают, и ни капельки крови нигде нет. А сам бледный-бледный. Я только одним глазком глянула и сразу сюда побежала. Страшно стоять рядом, ой, страшно. Сразу же ясно и дураку, что душу у него забрали, ой, забрали…

Задушили? Это интересно. И вообще, очень интересно, кому мог Ярни перейти дорогу. Пробираться через толпу оказалось не так просто, однако останавливаться я не собирался. Нужно во всем убедиться, увидев собственными глазами, потому что слова посторонних — крайне ненадёжная вещь.

— Да ты говори толком, — хмуро произнёс мужчина. — Сама что ли нашла его?

— Не я, не я, а Кэйа, — она неопределённо махнула рукой. — Это ж она орала. А…

— Где сейчас Кэйа? — весьма невежливо оборвал я говорливую подавальщицу.

Она было набрала воздуха, чтобы возмутиться, однако, встретившись с моими глазами… передумала. Довольно живо развернулась и указала на сарай.

— Там. Вместе с Гутрун и лекарем. Лекарь тоже один из наших постояльцев. Скользкий тип, но оказался тут как тут, только приключилась беда…

Не став слушать дальнейшую болтовню подавальщицы, я пошёл к сараю. При этом появилось отвратительное ощущение, когда вдоль позвоночника пробегает холодок, а спина чувствует чужой взгляд. Нечеловеческий, злобный и мерзкий. И при этом ты понятия не имеешь, чей он. Хотя я готов был поклясться, что кроме меня, Йорда и мальчишки в доме нечисти не было. Или я всё же просчитался?