Линн Флевеллинг - Возвращение королевы

Тамир оттолкнула его руку, но тут же сдержанно улыбнулась, давая понять, что отказалась от помощи лишь из гордости.

— Позволишь нам проводить тебя в твою прежнюю комнату, твое высочество? — спросил Фарин. — Ты сможешь отдохнуть там, пока для тебя не подготовят другие покои.

Тамир благодарно улыбнулась ему.

— Да, спасибо.

Аркониэль хотел пойти следом, но Айя остановила его, а Тамир не оглянулась и не позвала их с собой.

Коридоры дворца были битком набиты ранеными. В воздухе стоял тяжелый запах крови. Рыбные садки, устроенные в полах, порозовели. Повсюду хлопотали целители-дризиды, но слишком многие нуждались в их искусстве, и на всех просто не хватало рук. Тамир с грустью смотрела по сторонам, пока они быстро шли по коридорам, и Ки догадывался, о чем она думала. Все эти солдаты сражались под знаменем Эриуса и пострадали за Эро. Но многие ли захотят биться за нее? И сколько воинов сейчас готово встать под ее знамя?

Добравшись наконец до своей прежней комнаты, она сказала:

— Фарин, поставь тут стражу, пожалуйста.

Ки замялся, топчась на месте: он думал, что Тамир оставит и его за дверью, но она развеяла его сомнения острым взглядом, и Ки вошел следом за ней в разгромленную комнату, бывшую когда-то их общим домом.

Как только за ними захлопнулась дверь, Тамир прислонилась к ней спиной и неуверенно рассмеялась.

— Наконец-то свободна! По крайней мере, на время.

Этот голос все еще вызывал у Ки дрожь. Тобину не исполнилось и шестнадцати, его высокий мальчишеский голос пока не начал ломаться. И голос Тамир, хотя и охрипший после сражения, звучал точно так же. В сгущающихся сумерках она выглядела как прежний принц Тобин, с длинными черными воинскими косами, падавшими вперед по обе стороны лица.

— Тоб? — Старое имя слетело с губ Ки помимо его воли.

— Ты не можешь больше называть меня так.

Ки услышал в ее голосе отзвук своего собственного смущения и хотел было взять ее за руку, но она быстро прошла мимо него и подошла к кровати.

Никидес лежал так, как они его оставили, все еще без сознания. Его светлые, песочного цвета волосы, влажные от пота и крови, прилипли к щекам, а повязка на боку засохла и почернела, но дыхание юноши было ровным. Маленький паж Тамир, Балдус, спал, свернувшись у ног Никидеса.

Тамир положила ладонь на лоб Никидеса.

— Как он? — спросил Ки.

— В лихорадке.

— Главное, что живой.

Из девятнадцати компаньонов принца Корина пятеро были убиты, а остальные исчезли, кроме Ника и двух оруженосцев. Танил был так тяжело ранен пленимарцем, что выжить мог только чудом. Лисичка, похоже, все еще искал смерти, не желая надолго пережить Орнеуса, своего погибшего господина, но при этом вышел из всех сражений без единой царапины.

— Надеюсь, Лута и Бареус живы, — пробормотал Ки, гадая, где сейчас их друзья. Он сел на пол и запустил пальцы в спутанные волосы. Они здорово отросли за зиму. Тонкие каштановые косы, обрамлявшие лицо, достигали груди. — Как ты думаешь, где сейчас Корин?

Тамир уселась рядом и покачала головой.

— До сих пор не могу поверить, что он сбежал из столицы!

— Все говорят, это Нирин его заставил.

— Я знаю, но почему Корин позволил этому мерзавцу собой командовать? Он ведь всегда терпеть не мог Нирина, как и все мы.

Ки промолчал, оставив при себе горькие мысли. С того самого дня, как они встретились с Корином, Ки видел слабость наследного принца, видел так же ясно, как Тамир видела в нем доброту. Это было похоже на полоску дурного сплава в хорошем мече, такой меч всегда может подвести в битве. Пусть в Корине текла королевская кровь, но Корин был трусом, а это непростительно для воина… или для короля.

Тамир чуть подвинулась и прислонилась к плечу Ки.

— Как ты думаешь, что подумают Корин и остальные, когда услышат обо мне?

— Думаю, Ник и Танил сами нам скажут, когда очнутся.

— А что бы ты подумал на их месте? — задала новый вопрос Тамир, отковыривая присохшую кровь от тыльной стороны ладони. — Как, по-твоему, такая новость прозвучит для тех, кто там не был и ничего не видел?

Прежде чем Ки успел ответить, в комнату без стука проскользнул Аркониэль. Небритый, с висящей на повязке рукой, он был похож скорее на разбойника, чем на волшебника.

Ки не мог заставить себя взглянуть на него. Аркониэль был их учителем и другом — по крайней мере, так они думали. Но все эти годы он лгал им. И даже зная причину этой лжи, Ки не был уверен, что сможет когда-нибудь простить Аркониэля.

Должно быть, Аркониэль прочитал его мысли или же они слишком отчетливо отразились на лице оруженосца; печаль в глазах выдала волшебника.

— Герцог Илларди отдает свой особняк под штаб-квартиру. Дом хорошо укреплен, там толстые стены, и внутрь не проникла оспа. Сейчас это самое безопасное место для тебя. Огонь все еще расползается.

— Скажи ему, я принимаю приглашение, — ответила Тамир, не глядя на него. — Я хочу, чтобы туда перенесли Ника и Танила тоже. Он в том лагере, мимо которого мы вчера проходили.

— Конечно.

— Также следует позаботиться о спасении королевской библиотеки и архивов, пока туда не добрался огонь.

— Это уже сделано, — заверил ее Аркониэль. — И еще Фарин поставил стражу у королевской усыпальницы, но я боюсь, грабители там уже побывали.

— Похоже, мне всегда придется заботиться о мертвых.

Тамир встала и вышла на широкий балкон, с которого открывался вид на дворцовые сады и нижний город. Ки и Аркониэль последовали за ней.

Эту часть Старого дворца почти не затронуло разрушение, царившее за стенами. В угасающих лучах дня мягко светились подснежники и купы белых нарциссов. А по другую сторону стен над городом висел густой дым, сквозь который время от времени прорывались языки пламени.

Тамир долго смотрела на небо, в котором играли красные сполохи.

— Перед нашим отъездом в Атийон дядя сказал мне: если мы потеряем Эро, мы потеряем Скалу. Как ты думаешь, Аркониэль, он был прав? Мы пришли слишком поздно?

— Нет. Удар, безусловно, ужасный, но Эро всего лишь один из многих городов. Скала там, где ты. Королева и есть страна. Я знаю, тебе сейчас все кажется слишком мрачным, но рождение редко бывает легким и никогда не бывает чистым. Отдохни немного, прежде чем мы отправимся дальше. Ах да, Айя сказала, что в твоей страже будут женщины. Ахра или Уна может остаться с тобой на эту ночь.

— Но мой оруженосец — Ки.

Волшебник несколько замялся, потом тихо сказал:

— Не думаю, что это желательно, тебе не кажется?

Тамир резко обернулась к нему, ее потемневшие глаза сверкнули бешеным гневом.