Стэн Николс - Магия цвета ртути

— Угораздило же нас потерять именно его, — пробормотал кто-то.

Серра подумала, что, с точки зрения боеспособности группы, эта потеря была предпочтительнее любой другой, но именно она сулила наибольшие проблемы. Впрочем, сейчас требовалось сосредоточиться на задачах первостепенных.

— Скоро тут соберется полгорода, и вряд ли обыватели будут рады увидеть нашу компанию. Будьте настороже, и лучше убраться из этого квартала.

Возражений не последовало. Те, кого она назначила, подняли тело Фозиана, и отряд двинулся в путь. Позади них полыхало логово торговцев одержимостью: из окон изрыгались искры и клубы чернильного дыма.

По улицам отряд двигался осторожно, стараясь держаться в тени. На ходу люди стирали с лиц сажу, сбрасывали маски и черные балахоны, швыряя их в кусты и придорожные канавы.

Избавившись от маски и капюшона, Серра встряхнула гривой ячменных волос, поплевала на ладони и потерла их. Теперь, когда ярость схватки осталась позади, усталость и боль навалились на нее с удвоенной силой, да и перспектива разбирательства в связи с гибелью знатного отпрыска радости не добавляла. Лишь с помощью глубоких ритмичных вдохов и выдохов ей удалось справиться с подступавшей дрожью.

Позади уже начали раздаваться крики. Серра даже подумала о том, что им стоило бы разделиться, однако им удалось добраться до места, где они оставили своих лошадей, без происшествий, не встретив никого и ничего, кроме блуждающих магических существ. Скрывшись в тени деревьев, они завернули тело Фозиана в плащ и перекинули через седло его коня.

На этом везение закончилось: вскоре, выехав на дорогу, они увидели отряд всадников в красных мундирах — было уже достаточно светло, чтобы разглядеть это. Отряд насчитывал человек тридцать-сорок, иными словами численно превосходил воинство Серры раза в три-четыре. Правда, вряд ли кто-нибудь мог определить количество фантомов среди этих воинов: кланам паладинов была доступна самая изощренная магия.

— Только этого нам и не хватало, — пробормотал кто-то из ее спутников.

Военная выправка и аккуратный строй резко отличали паладинов от напоминавшего шайку отряда Серры. Суровый капитан с остроконечной бородкой поднятием руки остановил свою колонну и, не тратя времени на любезности, спросил:

— Серра Ардакрис? Она кивнула.

— Я привел эскорт для Чанда Фозиана. Серра молчала, никто из ее отряда тоже не отважился что-либо сказать.

— Мы прибыли сюда, чтобы сопровождать Чанда Фозиана. — Паладин словно обращался к неразумному ребенку. — Где он?

— Мы только что выполнили специальное задание, — заговорила наконец Серра. — С минуты на минуту может подняться переполох. Давайте сначала выберемся отсюда, а потом...

— Где сын избранного принципала? — рявкнул капитан, почуяв неладное. — Что случилось?

Она неохотно подала знак, и к капитану подвели лошадь с перекинутым через седло телом. Лицо офицера помрачнело: он спешился, под пристальными взглядами остальных откинул плащ и, вглядевшись в бледные черты Фозиана, повернулся к Серре.

— Боевые потери, — пояснила та.

— Ты проявила неосмотрительность. — Капитан пристально смотрел на нее.

— Сам ведь знаешь, в нашем деле потери неизбежны, — возразила она.

— Потери потерям рознь. Некоторые неприемлемы.

— Да брось ты. Это просто...

Капитан махнул рукой, обрывая ее.

— Не трудись, Ардакрис! Ты поедешь с нами.

Как гласит предание, до начала истории — прежде чем возникли империи — на земле имело место Время Мечтаний. В ту пору основатели, владевшие и управлявшие земной энергией, создали каналы, по которым осуществлялось перемещение вседвижущей силы. Ученые полагают, что в тот золотой век мир достиг высшего совершенства, и все сущее покрывала многоцветная сеть, связывая между собой равнины и горы, леса и пастбища, для того чтобы дух Земли проникал в них, а также сообщался с небесами.

С тех пор как основатели покинули мир, миновали эпохи, и пребывавшая в небрежении энергетическая сеть пришла в упадок, хотя по-прежнему питала магию. Большинство вообще забыли о ее сути, и лишь в некоторых местах к памяти прошлого относились с благоговейным почтением, хотя, разумеется, без должного понимания. К числу таких мест принадлежала отдаленная деревушка неподалеку от негостеприимного восточного побережья Беальфы, где вдоль центральной улицы проходила прямая как стрела линия цвета индиго, обозначавшая поток силы, и местные жители старались на нее не наступать. А вот чужаку, заявившемуся в деревню пешком вместе с зарей, похоже, не было до этого никакого дела.

Внешность незнакомца привлекла внимание немногочисленных в столь ранний час прохожих, которые оборачивались ему вслед. Мускулистый, ростом выше среднего, мужчина вышагивал с непринужденной уверенностью, несмотря на явную тяжесть двух мечей — одного на поясе, другого за спиной. Лицо его, в то время как здешние уроженцы носили кудлатые бороды, было гладко выбрито, а цвет глаз соответствовал оттенку длинных черных как смоль волос, собранных на затылке в конский хвост. Красивые, хотя и резкие черты несколько огрубляла выдубленная ветром и солнцем кожа, общее же выражение лица казалось не столько суровым, сколько печальным. Да и одежда его была выдержана в темных, траурных тонах.

На любопытствующие взгляды незнакомец не обращал ни малейшего внимания. К тому времени, как солнце окончательно утвердилось на небосклоне, он прошел через всю деревню до околицы, где центральная улица уже превратилась в извилистый проселок, и двинулся по левой тропке, более заросшей и узкой. Линия цвета индиго сворачивала в сторону и терялась в пустоши.

Тропинка привела его к едва заметному за одичавшими, неухоженными деревьями дому. Полуразрушенное жилище выглядело заброшенным, однако путник постучался. Ответа не последовало, и ему пришлось постучать снова, гораздо громче и требовательнее.

Дверь отворилась. На пороге стоял юнец с затуманенным то ли спросонья, то ли после ночной гульбы взглядом.

— Ну? — буркнул он, глядя на незнакомца покрасневшими глазами.

— Я ищу Грентона Домекса, — мягко, но вместе с тем властно промолвил странник.

— А сам-то ты кто?

— Тот, кто не умышляет против тебя ничего дурного. Я не чиновник и не шпион, просто человек, которому понадобилось задать вопрос чародею.

— Я не маг Домекс, — признался паренек. Мужчина оглядел его с ног до головы, отметив прыщавое лицо да желтоватый цыплячий пушок на подбородке, затем на его угрюмом лице появилась легкая улыбка.

— Не обижайся, приятель, но я уже догадался. Но это его дом?