Эрик Эддисон - Змей Уроборос

— А теперь, наконец, смотри, — сказала она, когда нежная и бурная музыка захватила в плен их уши, а гости повернулись к возвышению и портьеры раздались. — Вот оно, тройное Лордство Демонландии! Играй громче, музыка! Судьба, благослови день этого великого празднества! Пусть радость и веселье сияют над Демонландией и всем миром! Сначала посмотри на того, кто выступает в середине, в оливково-зеленой бархатной тунике, украшенной золотыми изображениями загадочных механизмов и бусинами из хризолита. Обрати внимание, что котурны, обвивающие его мощные икры, сверкают золотом и янтарем. И еще обрати внимание, что по его темному плащу текут потоки золота и ручейки кроваво-красного шелка: это заколдованный плащ, сделанный сильфами в незапамятное время, и он приносит счастье тому, кто его носит, но только в том случае, если у него верное и мужественное сердце. Обрати внимание, как он носит его, вглядись в его прекрасное темное лицо, в фиолетовый огонь, горящий в глазах, и в мрачную теплоту его улыбки, похожей на осенний лес в лучах заходящего солнца. Это и есть Лорд Джусс, повелитель этого старинного замка, и более благородного Демона ты не найдешь во всей огромной Демонландии. Знай, что он сведущ в искусстве магии, хотя и старается ею не пользоваться, ибо истощает она силу и здоровье; да и недостойно благородного Демона опираться на это искусство, а не на свою собственную силу.

А теперь направь свой взгляд на того, кто опирается на левую руку Лорда Джусса. Он ниже, но, возможно, шире в кости, чем владыка Демонландии, и облачен в черный, переливающийся золотом шелк; на его голове, среди рожек и желтых волос, корона из перьев черного орла. У него резкое и немного дикое лицо, как у орлана, и глаза из под его ощетинившихся бровей бросают взгляды — острые, как наконечник копья. Время от времени из его раздутых ноздрей вылетает слабое бледное пламя, похожее на блуждающие огни на болоте. Это Лорд Спитфайр, пылкий воин.

И последний, по правую руку от Джусса, юный лорд, сложенный как Геркулес, но ступающий легко, как телка. Когда он идет, под кожей его мощных рук и ног, более белой, чем слоновая кость, пробегает рябь от мышц и жил; плащ из золотой материи отягощают драгоценные камни, на тунике из черного сендаля выделяются кровавые рубины в виде сердца и нити из красного шелка. С его плеч свисает, позвякивая, двуручный меч, эфес которого вырезан из огромного звездного рубина, тоже в форме сердца, потому что сердце — его знак и символ. Этот меч выковали эльфы, и, взгляни, на той стене изображено, как он убивает этим мечом морское чудовище. Его благородное лицо очень похоже на лицо его брата Джусса, но каштановые волосы немного темнее и чуть-чуть рыжее, а скулы немного побольше. Вглядись в него повнимательнее, ибо никогда твои глаза не видели более могучего воина, чем Лорд Голдри Блазко, капитан всей армии Демонландии.

Потом, когда приветствия закончились, флейты перестали вздыхать, а струны лютен петь, и последние звуки мелодии потерялись в сумрачном своде потолка, виночерпии наполнили старинным вином большие чаши, сделанные из драгоценных камней, и Демоны осушили их глубокими глотками в честь дня рождения Лорда Джусса. Все разбились на пары или тройки, и уже собирались отправиться в парк, чтобы развлечься: поудить в прудах рыбу, поохотиться среди лесистых холмов, пострелять в цель, поиграть в теннис, заняться военными упражнениями или просто погулять по великолепным садам; ибо сегодня был день великого праздника, который должно проводить в неге и удовольствиях, не заботясь ни о чем, а потом, вечером, вплоть до темноты, пировать в роскошном приемном зале, наслаждаясь всеми возможными удовольствиями.

Но когда они уже собирались выйти из зала, раздались три резких звука: три раза взвыла труба.

— Кто эти убийцы наслаждения? — сказал Спитфайр. — Труба звучит только для странников из-за границы. Я всеми костями чувствую, что в Гелинг приехал какой-то негодяй, который привез в своем кармане зло и тень поперек солнца, и все это в великий день нашего праздника.

— Не говори ни слова о злых предзнаменованиях, — ответил Джусс. — Кто бы он ни был, мы быстро рассмотрим его дело и потом вернемся к нашему празднеству. Эй, кто-нибудь, подойдите к воротам и приведите его сюда.

Слуга поторопился к воротам и, вернувшись, сказал, — Повелитель, это посол из Ведьмландии и его свита. Их корабль причалил в гавани Сторожевого мыса ровно в полночь. Они спали на борту, а с наступлением дня наши солдаты проводили их в Гелинг. Он испрашивает аудиенцию.

— Из Ведьмландии, а? — сказал Джусс. — Похоже на дым, который появляется перед огнем.

— Почему бы не попросить парня, — сказал Спитфайр, — подождать до завтра, когда закончится день удовольствий? Жаль мешать этот яд с нашей радостью.

Голдри усмехнулся и сказал, — Кого он послал нам? Лаксуса, как ты думаешь? Чтобы заключить с нами мир после того гнусного дела, когда он напал на Картадзе, предательски нарушив слово, которое дал нам?

— Ты видел посла, — сказал Джусс слуге. — Кто он?

— Лорд, — ответствовал тот, — незнакомо мне его лицо. Он мал ростом и, с разрешения Вашего Величества, не похож ни на одного великого лорда Ведьмландии, коих я видал. И, опять с разрешения Вашего Величества, хотя он и одет в богатые и роскошные одежды, скорее напоминает фальшивый бриллиант в богатой оправе.

— Ну, — сказал Джусс, — сколько не жди, кислое вино сладким не станет. Позовите к нам посла.

Лорд Джусс воссел на средний трон, Голдри справа от него, на сиденье из черного опала, а Спитфайр слева, на александрит. Другие великие лорды Демонландии воссели на кресла, стоявшие на возвышении, а гости рангом пониже сели на скамьи вдоль стен или на стулья за полированными столами; широкие двери на серебряных петлях медленно распахнулись и посол, церемониальный шагом, вступил на сияющий пол из мрамора и зеленого турмалина.

— Что за противный парень, — сказал Лорд Голдри на ухо брату. — Его волосатые руки свисают ниже колен. И он идет как хромой осел.

— Мне не нравится грязное лицо этого посла, — сказал Лорд Зигг. — Его плоский нос походит на плохо прилепленный кусок глины, и я вижу, как летом, во время прогулки, его ноздри громко хлопают по голове. И пускай меня постигнут вечные муки, если его верхняя губа не уверяет, что он глупый и напыщенный болтун. А если бы его пальцы были еще чуточку шире и длиннее, он мог бы использовать их как воротник, чтобы согревать подбородок зимней ночью.

— Мне не нравится запах этого посла, — сказал Лорд Брандох Даха. И он приказал слугам принести кадильницы и опрыскиватели с лавандой и розовой водой, чтобы освежить зал, а также открыть хрустальные окна, чтобы небесный свежий ветер ворвался внутрь и сделал воздух сладким.