Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии (авторская версия)

Заодно постановили, что кошачий туалет, к которому оказались приучены оба котенка (я специально таких выбирал), будут убирать дежурные. Ребята сказали, что дежурят обычно по одному, но я объявил, что теперь дежурить будут вдвоем. Теми парами, какими сидят. Они покрутили носами, но согласились. В общем, на следующий после меня урок они опоздали. Благо, что Ира, умница моя, спохватилась, а то бы мы и до следующей перемены провозились.

Когда колокольчики унеслись на урок, я оставил спящих котяток одних, тщательно запер за собой дверь классной комнаты, и отправился на поиски ректора, мысленно прогоняя то, что я ему скажу и как аргументирую необходимость некоторых усовершенствований в моей классной комнате. Разумеется, все исключительно с точки зрения психологической необходимости. Тренинги там всякие проводить, семинары. Но Карл меня даже расспрашивать ни о чем не стал, когда я к нему в кабинет ввалился, предварительно постучав, но так и не дождавшись ответа. Интересно, и почему это перед дверью секретарский стол есть, а секретаря самого нет? Но не суть важно. В общем, ректор вникать в тонкости, которые я для него сочинил, не стал и сразу отправил меня к завхозу, объяснив на каком этаже здания и в какой комнате мне его найти. Я и пошел на поиски. Мне не терпелось увидеть джинна, ведь именно к их расе принадлежал местный завхоз, как успел сообщить мне чем-то жутко занятый Карл. Пока нашел, чуть не заблудился. Но чутье меня не подвело, после получаса блужданий, я все же вышел к нужной мне двери.

Андрей

Дверь 'Джиньей канцелярии', как значилось на табличке, разительно отличалась от всех остальных дверей в этом коридоре. Во-первых, она была тяжелой и окованной каким-то светлым металлом, во-вторых, была вся оклеена какими-то листовками с символами, которые в первый момент показались мне абракадаброй, но мой переводчик справился с непростой задачей и вместо них я увидел значки радиационной зоны, такие круглые и желто-черные, и надписи из разряда 'Вход воспрещен!' и 'Осторожно, злая собака!'. Сразу закралось подозрение, что ни о какой собаке речи не идет, просто переводчик вычленил из моей памяти наиболее популярные в моем мире заградительные знаки и преподнес мне их на блюдечке. Очень интересно. Надо бы все же найти того, кто подробно расскажет мне, что такое наши переводчики и с чем их вообще едят.

Сразу оговорюсь, прежде чем отправится на поиски завхоза и его места обиталища, я решил подстраховаться. Сбегал к себе, пересыпал в мешочек из вазочки на столе любимые конфеты 'Ласточка' и 'Птичье молоко', рассудив, что джинны – они дети востока, а там, вроде как, любят все сладкое. Так что в гости к завхозу я топал во всеоружии. Заодно и проверил котяток. Черный уже каким-то чудом забрался на Иркин стул и дрых там, судя по всему, продемонстрировав чудеса прыгучести. Серенькая играла с собственным хвостом на обитой мягкой тканью подставке возле первого яруса кошачьего дома. В общем, котята были заняты сами собой и в моем обществе, как большинство нормальных кошек, не особо нуждались.

В общем, я не очень ошибся насчет детей. А знаки на двери были правильны, зря я пока топтался перед ней, не проникся и не поостерегся. В общем, глубокоуважаемый джин был дома, а дом его был пещерой Али-Бабы. Это как в фильмах про Индиану Джонса или любые другие, в которых фигурирует огромная пещера, доверху забитая всевозможными сокровищами. Именно в такую пещеру попал я. И, разумеется, как любой современный человек, растерялся. Во-первых, мне сначала показалось, что глаза меня обманывают. Никогда не был суеверен, но в этот раз не постеснялся себя на всякий случай ущипнуть. Собственно, именно в этот интимный момент на меня и накинулся джинн.

– Кто такой? Что, жить надоело? – пробасил здоровенный мужик, соткавшийся прямо из воздуха. Что примечательно, полностью соткавшийся, ноги у него были, а не неясный шлейф то ли сыпучего песка, то ли тумана, как принято у нас изображать джиннов. Шаровары, туфли с восточными загнутыми острыми носами, чалма на голове, смуглая кожа, литые мышцы рук, которые он держал скрещенными на обнаженной безволосой груди, короткий жилет и красный кушак, на котором, собственно, и держались те шаровары. Я тут с ними скоро себя ущербным чувствовать начну. Что у них мужики-то все такие громадные! Но подлинным культурным шоком на широком лице джинна для меня стали типичные казацкие рыжие усы. Сразу закралось подозрение, что у него под чалмой по-казацки выбритый череп с хохлом на макушке. Я улыбнулся помимо воли, хотя все же не мешало бы как-нибудь разрядить обстановку, но ответить не успел.

– Папа! Папа! – раздалось откуда-то из-за груды сокровищ, и к нам выскочил постреленок лет пяти на вид. Детей не люблю, но давно усвоил, лучше быть с малышами приветливым, а то еще неизвестно, чем все может закончиться. Дети они как кошки, если ты на них ноль внимания, делают все, чтобы это внимание заполучить, могут и когти выпустить, могут и укусить, но, если ты с ними полюбовно, то как-то договориться всегда можно, каким бы ребенок не был. Поэтому я улыбнулся и, вспоминая навыки, отточенные на сынишке Павлика – друга детства, и Алены – бывшей девушки, которая потом от меня к нему ушла, широко улыбнулся и вопросил:

– А кто это у нас тут?

Постреленок подскочил к папочке и спрятался за его широким бедром. Я поднял глаза на отца семейства.

– Не хочу обидеть, но девочка или мальчик?

– Девочка, – куда приветливее пробасил тот и даже соизволил криво улыбнуться в ответ. – У нас, джиннов, первые годы пол по внешности определить сложно.

– Тогда я правильно сделал, что не с пустыми руками пришел, – объявил я и вытянул вперед руку с мешочком конфет, – Сладости, – сказал я.

Джинн критически осмотрел мой целлофановый пакетик с конфетами в пестрых бумажных обертках. И полюбопытствовал:

– А из какого мира?

– С Земли.

– А! – воскликнул он и стукнул правым кулаком по левой ладони. – Психолог, значит?

– Он самый.

– Ваши до меня еще ни разу не доходили. Все записочки через ректора передавать пытались, – сообщил он мне, протянул руку, чтобы взять конфеты, но не успел.

Его дочка ловко выпрыгнула из-за папочки и выхватила мешочек прямо у меня из рук.

– Ах, ты! – взвыл джинн, ребенок кинулся наутек, но неожиданно замер, когда услышал мои слова:

– Жалко, я думал, ты хорошая девочка, а ты жадина.

– Я не жадина! – возмущенно воскликнула она.

– Жадина-жадина.

– Не жадина! – снова крикнула маленькая джинния и махнула от досады в мою сторону рукой. Крестик на груди нагрелся. Это какая же в ней силища, что она так сходу мой артефакт заполнила? Но испугаться я не успел. Ребенок спохватился, кинулся ко мне, бросив мешок с конфетами на груду золотых монет и с глазами, полными слез, прошептал, заглядывая снизу мне в глаза.